Уловка с упоминанием о детях сработала, и граф, наконец, повернулся к ней лицом. Темный вечерний костюм выгодно подчеркивал ширину плеч. Даже будучи усталым, он являл собой внушительное зрелище. На мгновение Мора решила, что он намерен в очередной раз проигнорировать ее слова, но тут на его лице появилась привычная усмешка, произведшая разительную перемену в его облике.

— Значит, у нас есть кое-что общее. У меня тоже выдался ужасный день.

Его усмешка стала шире, он шагнул к Море, точно собирался раскрыть важный секрет.

— Вам очень повезло. Так уж случилось, что мне известно отличное лекарство от ужасных дней. Вам, Мора Колфилд, нужно выпить.

— Вовсе мне не нужно выпить, — запротестовала Мора, следуя за графом в гостиную. — Мне нужно обсудить с вами распорядок дня детей.

Его предложение шокировало ее, тем не менее она пошла за ним. Лорда Чатема это не удивило. Она не испугается брошенного ей вызова, это он понял за неделю общения с ней. Видимо, у нее и в самом деле выдался премерзкий денек, раз она дожидалась его столько времени, вместо того чтобы лечь спать. По меркам графа, было еще довольно рано, но по утрам ей приходилось вставать гораздо раньше его самого.

— Вам определенно нужно выпить. Я в таких вещах толк знаю. — С этими словами Риордан налил две порции бренди из стоящего на боковом столике графина, один стакан передал Море, не обращая внимания на ее протесты. — За ужасные дни, Мора. — Он отсалютовал стаканом. — Пейте маленькими медленными глотками, иначе обожжете себе горло. Вы ведь непривычны к подобному напитку.

Она повиновалась и стала пить, не сводя глаз с лорда Чатема на случай, если он задумал что-то зловещее. Улыбнувшись, он отставил стакан и опустился в кресло напротив небольшого дивана, на котором Мора просидела несколько часов в ожидании его возвращения домой.

— Что ж, теперь расскажите мне, как прошел ваш день.

Граф был рад услышать все, что угодно, только бы отвлечься от встречи с Вейлами и их кавалькадой экспертов-законников. Старина Браунинг, этот неисправимый пессимист, не ошибся. Вейлы действительно намеревались оспорить последнюю волю Эллиота, если в том возникнет необходимость. Сегодня они предложили, чтобы Риордан немедленно передал им право опеки над детьми, а они в таком случае отступятся от опротестования завещания. Заслышав это, он разъярился и, вскочив из-за стола, набросился на главного адвоката, пытаясь вбить в его голову немного здравого смысла.

— Вообще-то все дело в Сесилии и Уильяме. Они избалованы вашими совместными походами и наличием огромного количества игрушек, с которыми уже не хотят играть. В действительности они хорошие дети, но на этой неделе им было явно трудно сосредоточиться.

Мора сделала еще глоток бренди. Риордан наблюдал за сокращением мышц ее шеи, направляющих золотистую жидкость вниз по гортани.

— Да, солнечная погода может сделать детей беспокойными, — согласно кивнул он.

— Как и желающие добра дядюшки. Уильям и Сесилия всю неделю прождали, когда же вы уделите им внимание, и были разочарованы, что этого так и не произошло. — Мора наградила его убийственным взглядом поверх ободка стакана. — А еще, насколько я понимаю, у вас есть привычка брать их с собой в «Уайтс».

Риордан понял, что дети ей все рассказали. Нужно было предупредить их, чтобы были более сдержанны в высказываниях. Он пожал плечами:

— «Уайтс» — не публичный дом, Мора. Да и дети все время оставались на кухне. Они переживут. — Он склонил голову набок, пристально глядя на девушку и ее волосы, все еще собранные в высокую дневную прическу. На ней было синее муслиновое платье. — Вопрос, переживете ли вы это?

Она показалась ему усталой. Под глазами залегли тени, грозящие превратиться в темные круги. Риордан вспомнил Мору с распущенными волосами, одетую в ночную сорочку и халат. Было уже поздно. Ей следовало бы лечь спать. Неужели она прождала его столько времени только для того, чтобы поговорить об Уильяме и Сесилии? Он налил себе вторую порцию бренди. Мора еще не выпила и половины стакана.

Она следила глазами за его манипуляциями с графином.

— У вас такие графины в каждой комнате, да?

Риордан кивнул с преувеличенной серьезностью, надеясь вызвать на ее лице улыбку.

— Да. Никогда не знаешь, где тебя настигнет желание пропустить стаканчик. Большинство этих графинов я привез из Венеции.

Мора улыбнулась теплой улыбкой, согревшей сердце Риордана.

— Я смотрю, вам очень нравится Венеция.

В действительности Риордану нравилось наблюдать за тем, как она улыбается, хотя он и понимал, что делать этого не следует. Ах, если бы только она улыбалась ему чаще вот так, но это предполагало, что они станут больше времени проводить в обществе друг друга. В данный момент Риордан не считал подобное поведение мудрым.

— Верно. — Он решил, что хотя бы сегодня вечером сделает так, чтобы Мора чаще улыбалась. — Возможно, проведенные там годы были лучшими в моей жизни.

Он внимательно наблюдал за ней. Она сделала еще один глоток, постепенно привыкая к покалыванию в горле. Сбросив домашние тапочки, она забралась на диван с ногами, подобрав их под себя и спрятав под нижними юбками.

— Расскажите мне. Расскажите мне о Венеции, — попросила она.

Произнеся первую фразу, Риордан уже не мог остановиться. Он поведал Море о своих друзьях Эше, Меррике и Джейми. О том, как они решили отправиться в знаменательное путешествие, как посетили сначала Вену, а затем двинулись в Италию. Он рассказал ей, как они веселились во время карнавала, устроив вечеринку в чужом доме.

— Даже на приглашениях был оттиснут адрес хозяина.

— И он не узнал? — недоверчиво ахнула Мора, улыбаясь одними губами.

— Узнал, когда вернулся домой и обнаружил, что во всех комнатах его палаццо горит свет. У него был хрустальный канделябр, свет которого виднелся аж с самого Большого канала.

Риордан тоже смеялся, вспоминая, как славно они повеселились с друзьями. Идея принадлежала ему, а граф, над которым они подшутили, был их другом, наделенным хорошим чувством юмора. Потом они несколько недель подтрунивали над ним из-за этого инцидента. К концу карнавала вся Венеция посмеивалась над праздником, который был дан в отсутствие хозяина дома.

Мора вытерла выступившие на глаза слезы.

— А вот мне не приходилось совершать в жизни ничего столь вопиющего. — Тут она икнула. — Хотя был один случай, когда мы с моими старшими кузенами купили старой мисс Темплетон подписку на газету светских сплетен, а она, по ее собственному признанию, терпеть их не могла. Мы долго копили деньги, чтобы осуществить свой план, но дело того стоило. Эта дама была старой склочницей, постоянно заявлявшей, что по моральным качествам превосходит всех вокруг. Мы знали, что, забирая на почте свои письма, она придет в ужас, обнаружив среди них эту скандальную газету. А начальник почтового отделения, который тоже, между прочим, был любителем посплетничать, подметил ее адрес на газете. — Мора подмигнула. — Не прошло и часа, как слух об этом распространился по всей деревне.