– Бедняжка Флора. – Дженет нахмурилась, а ее спутник покачал головой.

– Только не надо ее жалеть. Она будет счастлива – и притом в полной безопасности. Больше всего она нуждается в человеке, который приглядывал бы за ней и не позволял совершать ничего опасного и безрассудного.

– Как, например, выйти замуж без любви, – горько подсказала Дженет.

Он хищно улыбнулся.

– Вот увидите, ma belle, ко дню свадьбы она будет уже совсем иного мнения. Я гарантирую.

Дженет охватило какое-то странное, смешанное чувство – наполовину гнев, наполовину зависть.

– Да помогут ей небеса, – только и сказала она.

– А браки как раз и совершаются на небесах. – Неприкрытое веселье в его голосе все сильнее злило ее. – Во всяком случае, так говорит пословица.

– По-моему, – ледяным тоном процедила Дженет, – во всех этих пословицах слишком много вздора. – И вновь замкнулась в уничтожающем молчании.

Замок Элеоноры стоял на холме, словно прилепившись к уходящему ввысь крутому склону. Был он величественен и прост, без всякой пышности и вычурности. Но несмотря на строгую красоту чувствовалось в нем что-то приветливое, обещающее приют и покой.

Едва Дженет завидела издали серые башни и шпили, как настроение у нее невольно повысилось, а сердце запело в груди. Будто, подумалось ей, старый, но еще полный сил и гордости лев прилег вздремнуть на солнышке.

– Какая красота! – выдохнула она и поняла, что произнесла эти слова вслух, лишь увидев ответную улыбку своего спутника.

А еще через четверть часа автомобиль, прошелестев шинами по опущенному подвесному мосту, въехал на широкий, мощенный неровным булыжником двор замка. Не успел Леон остановиться, как из парадной двери нетерпеливо выскочила Флора и бегом бросилась навстречу им.

– Ах, Дженет, вы приехали! Приехали! – кричала она. – А я уже надежду потеряла! Особенно когда Леон приставил ко мне другого тюремщика, – добавила она, кидая на маркиза ядовитый взор. Однако тот словно не заметил укола.

– Вот как, – только и заметил он. – Значит, Анри тут. Хорошо.

– Ничего хорошего, – мятежно начала Флора, но Дженет прервала возникающую перепалку.

– Простите, – ровным голосом произнесла она. – Насколько я поняла, Флора, меня пригласили сюда в качестве вашей компаньонки. Подруги. Не тюремщика. Если же вы видите меня в этом свете, я немедленно уезжаю.

– Нет-нет, я вовсе не то хотела сказать, – девушка торопливо ухватила ее за рукав. – Я так, ляпнула не подумав. Просто я ужасно разозлилась, когда появился Анри.

– Ума не приложу, с какой стати, – холодно отрезал Леон. – Он приехал по делам поместья, чтобы проконсультироваться со мной. Где же еще ему и останавливаться на это время, как не здесь? Тебя же его присутствие никак не касается. Можешь с ним хоть вообще не разговаривать.

– Не разговаривать? – От злости голос Флоры срывался почти на визг. – С человеком, которого я знаю почти всю жизнь? Еще чего! Разумеется, я буду с ним разговаривать. – Она потянула Дженет за руку. – Пойдемте, посмотрим вашу комнату.

– А как же мой багаж… – начала Дженет.

– Альберт о нем позаботится, – небрежно отмахнулась Флора.

– Альберт?

– Мажордом Леона. А его жена, Пола, домоправительница.

Дженет обнаружила, что ее утягивают в просторный выложенный каменными плитами холл, на дальней стороне которого уходила наверх широкая лестница. Сквозь высокие узкие окна в помещение проникали косые лучи света.

Покорно влачась за неугомонной Флорой, Дженет успела заметить, что в холл выводит множество дверей, но не могла даже замедлить шаг, чтобы рассмотреть все подробнее.

– А кроме них, других слуг у вас нет? – запыхавшись, спросила она.

– Ну что вы. – Флора даже рассмеялась. – Конечно, есть. Повар, две горничные, потом шофер Леона и его секретарь. А еще Ксавье, садовник, и его помощники. И Луи, он смотрит за лошадьми, и…

– Словом, добрая тысяча, – сухо подытожила Дженет. – А я и не думала, что тут есть лошади.

– Леон их любит, – буднично пояснила Флора. – Он играл в поло – конечно, когда был помоложе.

– А вы ездите верхом?

Девушка театрально воздела руки.

– Нет. И в теннис тоже не играю, хотя Леон очень хочет, чтобы я научилась.

Дженет улыбнулась.

– Это потрясающая игра. Вам бы понравилась.

Флора упрямо тряхнула головкой.

– Ох, нет, слишком уж тут жарко. Да я и вообще не люблю бегать. Зато иногда плаваю в бассейне, – добавила она, явно гордясь собой.

Пожалуй, маркиз был прав, говоря о лени и апатичности своей будущей жены, хмуро подумала Дженет, следуя за Флорой по длинной галерее.

– А вы играете в теннис, и ездите верхом, и ходите в далекие прогулки?

– Ну да, а что?

– Вам это вправду нравится? – Флора с комическим ужасом покосилась на новую компаньонку. – Нет, этого я никогда не пойму… никогда. Правда, это даже хорошо. Теперь вы сможете составлять компанию Леону, а меня он оставит в покое.

Настала очередь Дженет ужаснуться. Но не успела она возразить против подобной перспективы, как Флора толчком распахнула дверь, перед которой они оказались.

– Вот.

Она пропустила Дженет в самую огромную спальню, которую та когда-либо видела. Дженет всегда считала, что Жаклин ведет роскошный образ жизни, но чуть не ахнула при виде широченной кровати под расшитым золотом балдахином с длинными кистями. Золотом было расшито и покрывало.

Великолепное ложе словно бы задавало тон и всей прочей обстановке – массивной, добротной, из темного дерева, богато изукрашенного резьбой и позолотой.

От мраморного пола тянуло холодком, но его смягчали мягкие, ручной работы ковры – синие, зеленые, золотистые. Напротив входа в спальню – высокая застекленная дверь на балкон.

Великолепием поражала и примыкающая к спальне ванная комната. Пол в ней был выложен серебристо-серыми плитами, а в глубокой ванне хватило бы места десятерым. Белоснежные полотенца украшал фамильный герб де Астенов, а зеркальные полочки ломились от различных кремов, притираний, одеколонов и прочего.

– Моя спальня чуть дальше, а рядом с вами будет жить мадам Ориво, – сообщила Флора, когда они вернулись в спальню. – Как вы думаете, вам тут будет удобно?

Дженет глубоко вдохнула.

– Удобно? Не просто удобно – это потрясающе! Глазам не верю.

Флора пренебрежительно пожала плечами.

– Ужас как старомодно. А Леон категорически отказывается тут что-либо менять. – Она расширила глаза. – Видели бы вы квартиру моей мачехи в Париже. Вот что по-настоящему элегантно – и как современно! – Она вздохнула и показала на шелковый шнурок, свисающий у изголовья кровати. – Если вам что-нибудь понадобится, звоните. Придет Николь, одна из наших горничных. Она вам и вещи распакует, если хотите.