- Простите, - она стала высвобождаться, Энцо пытался удержать, но нехотя разжал руки.

Отстранилась, сразу став чужой, холодной и далекой. Приблизилась к чете хозяев, стоявших неподалеку и с глубокой неприязнью глядевших то на нее, то на сына.

- Прошу прощения, Ирина Васильена, Вячеслав Сергеевич, можно вас на два слова?

Лешков старший молча убрал руку жены, пытавшейся его остановить, и отошел в сторону. Он прекрасно понял, что произошло, и готов был собственноручно придушить сына. Все-таки изгадил вечер! Разговор был тихим, чтобы лишнее не дошло ни до чьих ушей:

- Вячеслав Сергеевич, по личным обстоятельствам я не смогу больше выполнять предложенную вами работу. Отказываюсь от вознаграждения и готова выплатить неустойку. Я понимаю, что своим заявлением, возможно, ставлю вас в неловкое положение, прошу меня простить.

Он как-то странно кивнул, наклонив голову вбок, и отвел глаза:

- Глупости, деньги ваши.

- Нет, простите, я не могу их взять. А теперь я бы хотела уйти.

- Хорошо.

Вячеславу Лешкову было безумно неприятно и досадно, но он отвернулся от Елены, сотворил на лице широкую улыбку и, глядя в прищуренные, напряженные глаза жены, заявил во всеуслышание, что все хорошо и танцы продолжаются. Танцы и продолжились, только теперь у гостей была очень интересная тема для интимного обсуждения. А Лена нашла в себе силы улыбнуться всем, быстро попрощаться с Флемингами и Бергаманами, и уйти с поднятой головой. На Энцо, который хотел с ней заговорить, она даже не взглянула.

Инцидент, казалось, был исчерпан, Ирина Васильевна уже надеялась, что все закончится мирно, но тут от досады сорвался Энцо Маури. Видимо, слишком глубоко зацепила его эта женщина. «Развлечение» неожиданно оказалось «не по карману». Схватив ехидно ухмылявшегося Сергея Лешкова за лацкан, он потащил его в коридор, что-то приглушенно рыча на итальянском. А Лешкову младшему именно этого и надо было, найти на ком выместить свою злость. Хозяева сразу кинулись их разнимать, стараясь перевести все в шутку.

И именно в это время в парадную залу вошла Марина Лешкова. Чтобы увидеть, как ее муж смотрит вслед уходящей переводчице, а Энцо Маури, которого держит за локоть ее свекор, что-то разъяренно выговаривает на итальянском. Оценив ситуацию, она громко захохотала, потом развернулась и ушла к себе, оставив свекрови священное право делать хорошую мину при плохой игре.

А вслед за ней покинул залу и Константин Белецкий. Свое решение он принял еще раньше, теперь просто приводил его в исполнение.

Лена быстро шла по коридору, стараясь не замечать тех двоих, приставленных к ней для сопровождения. За весь день она немного свыклась с их постоянным присутствием где-то на периферии, но сейчас оно раздражало и унижало, постоянно напоминая о двусмысленном положении. Потом вдруг ей в голову пришла мысль, зачем дичиться этих людей, стараться игнорировать, они такие же подневольные, выполняют свою работу. И Бог знает, что о ней думают, но, во всяком случае, не выказывают своего отношения. Так чего же, спрашивается, ей проявлять этот гадский снобизм?

Она остановилась и, повернувшись к своим сопровождающим, спросила:

- Не могли бы вы мне помочь?

Мужчины странно переглянулись, очевидно, нечасто гости обращались к ним с вопросами, потом один из них ответил:

- Да, конечно. Что надо сделать?

- Вы не могли бы... – она провела рукой по лбу, приводя мысли в порядок. - Мне нужно переговорить с управляющим. И найти некоего Федора Кисельникова. Он должен был помогать с обслуживанием и снабжением. Мы с ним вместе приехали.

Охранники переглянулись снова, потом один кивнул Елене и отправился искать ее сводного брата Федора, а другой вытащил маленькую рацию, о чем-то переговорил и предложил:

- Следуйте за мной. Управляющий вас сейчас примет.

***

Константин Белецкий застал последние фразы этого разговора и видел их спины, когда Елена Маслова с охранником уходили. Короткий приказ, и за другим ее телохранителем отправился его человек, проследить, кто такой этот Кисельников, и что его связывает с Масловой. А сам Белецкий последовал за женщиной издали. Весьма заметный человек, он мог при желании делаться незаметным и появляться, словно ниоткуда. Зная, что этим смущает окружающих, от неожиданности они нередко выдают свои истинные мысли и чувства.

В отношении Елены Масловой, за которой он наблюдал весь вечер, Белецкий был приятно удивлен, что не ошибся в оценке. Она была поражена, понятно по ее реакции, и действительно казалась не замешанной в грязных замыслах Лешкова старшего. Причины, по которым разыгралась мерзкая сцена, Белецкий знал с самого начала, ему даже не нужно было слышать слов, обо всем рассказал язык тела, прекрасно иллюстрируя все, что испытывал каждый ее участник.

И все-таки... Все-таки оставалось сомнение. Белецкий слишком хорошо знал Вячеслава Лешкова. Старый стервятник был слишком умен и умел просчитывать все до мелочей на много ходов вперед. Не подсунул ли он Энцо Маури бомбу замедленного действия в лице этой женщины? Ведь получи итальянский донжуан желаемое сейчас, успокоился бы и пошел искать новых удовольствий. А так... Белецкий видел дикую ярость и задетую неудовлетворенную гордость в его глазах. Теперь тот не отступится, пока не добьется своего.

Не в этом ли расчет Лешкова старшего? Помочь итальянскому другу на выгодных условиях. А какие у Лешкова выгоды? Только бизнес. А там, где вертятся большие деньги, никогда не иссякнут варианты извлечь выгоду из чего угодно. И вот тут вот, в этой выгоде, нет ли участия женщины? Она казалась искренней в своем оскорбленном достоинстве, но что если это искусная игра?

Однако стройную картину его рассуждений портил Лешков младший. Вот кого можно было читать, как открытую книгу. Похоже, между ним и Масловой раньше было что-то, и теперь женщина не желает его знать. Видать здорово облажался в ее глазах. Оттуда и задавленная глубинная ревность и злость, прорвавшиеся наружу гнойным нарывом.

К Сергею Лешкову Белецкий испытывал презрительную жалость и одновременно желание как следует вправить мозги, чтобы тот на пушечный выстрел не посмел приближаться к этой женщине. И касалось это не только Лешкова младшего, это касалось и итальянца, и остальных, кто разглядывал ее сальными глазками. Убрать с пути всех конкурентов было ему вполне по силам. В своих возможностях этот человек с темным прошлым, внушавший страх всем, кто его знал, нисколько не сомневался. Он лишь сомневался в женщине, не мог поверить до конца.

Мужчина выжидал, все время держа ее в поле зрения. Он не станет торопиться, даст ей время проявить себя. Нужно было увидеть, чтобы понять, разобраться. Ошибки быть не должно.

И, если вдруг, храни его Господь, она именно такая, как кажется...

Храни его Господь... Потому что он уже зацепился за нее душой.