Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он купил номер Таймс по пути из пекарни, где руководил ночной сменой.
– Чушь, – отрезала миссис Секретум.
– Думаю, имелось в виду «пять или шесть», – предположил Вильям.
– Здесь сказано: пятьдесят шесть, – резко возразил мистер Грязнотест. – Черным по белому.
– Ну, тогда это должно быть правдой, – согласилась миссис Секретум, – иначе никто не разрешил бы напечатать такое.
– Я вот думаю: кто все это печатает? – озадачился мистер Наклоне{31}, коммивояжер, продававший оптом сапоги и ботинки.
– О, наверняка есть особые люди для этого, – высказался мистер Грязнотест.
– Правда? – удивился Вильям.
– О, да, – ответил мистер Грязнотест, принадлежавший к тому типу больших самоуверенных людей, которые мгновенно становятся экспертами в любом вопросе. – Они же не могут позволить кому попало писать что в голову взбредет. Это было бы неразумно.
В результате Вильям направился в сарай позади «Ведра» в весьма задумчивом настроении.
Доброгор поднял взгляд от каменного стола, на котором он аккуратно набирал текст театральной афиши.
– Вон там немного денег для тебя, – сказал он, кивая в направлении скамьи.
Деньги были в основном медяками. Почти тридцать долларов.
Вильям уставился на них в изумлении.
– Это не может быть правдой, – прошептал он.
– Мистер Рон и его друзья несколько раз возвращались за дополнительными тиражами, – сказал Доброгор.
– Но… там же были самые обычные истории, – пробормотал Вильям. – Ничего особенно важного. Просто… просто новости.
– А, ну что же, люди любят новости, – ответил гном. – И я подозреваю, что завтра мы продадим в три раза больше, если уполовиним цену.
– Уполовиним цену?
– Людям нравится знать. Просто мысль такая мелькнула, – гном снова улыбнулся. – В задней комнате вас ждет молодая леди.
В прежние дни, когда это помещение было прачечной, еще в до-лошадиную эру, небольшая часть комнаты была отгорожена дешевой перегородкой высотой по грудь, чтобы выделить место для клерков и специального человека, который объяснял клиентам, куда подевались их носки. Сахарисса очень прямо сидела на табурете, прижимая к себе свою сумочку, а локти к бокам, чтобы запачкаться как можно меньше.
Она кивнула Вильяму.
Так, зачем он просил ее придти? Ах, да… она была более-менее разумна, вела для дедушки бухгалтерию и, честно говоря, Вильям вообще не много встречал образованных людей. В основном он встречался с такими, для кого перо было сложным механизмом. Если она знала, что такое апостроф, он мог смириться с тем, что она вела себя так, как будто жила в предыдущем столетии.
– Теперь это ваш кабинет? – прошептала она.
– Вроде того.
– Вы не сказали мне о гномах!
– Вас это беспокоит?
– О, нет. Гномы законопослушны и респектабельны, насколько я знаю.
Теперь до Вильяма дошло, что он беседует с девушкой, которая никогда не бывала на некоторых улицах в час закрытия баров.
– У меня уже есть для вас две интересных новости, – продолжила Сахарисса таким тоном, как будто выдавала государственные секреты.
– Э… да?
– Мой дедушка сказал, что он не припомнит такой холодной и долгой зимы, как в этом году.
– Да?
– Ну, ему же восемьдесят лет. Это долгое время.
– О.
– А еще прошлым вечером был поспешно прекращен Ежегодный Конкурс Кружка Сестричек Долли по Выпечке и Цветам, потому что перевернулся стол с пирожными. Мне рассказала об этом секретарь кружка, и я все аккуратно записала.
– О? Гм. Вы полагаете, это правда интересно?
Она передала ему листок, выдранный из дешевой тетради.
Он прочел: «Ежегодный Конкурс Кружка Сестричек Долли по Выпечке и Цветам состоялся в Читальне на Лоббистской улице, район Сестричек Долли. Президентом была назначена миссис Рекс. Она поприветствовала гостей и поблагодарила их за Щедрый Вклад. Призы были распределены следующим образом».
Вильям проглядел тщательно составленный список имен и наград.
– «Тип в банке»? – переспросил он.
– Это был конкурс георгинов, – пояснила Сахарисса.
Вильям аккуратно вписал слово «георгина» после «типа» и продолжил чтение.
– «Прекрасный набор Отвязных Чехлов для Мебели»?
– А что такого?
– О… ничего.
Он исправил это на «Не-вязаных чехлов для мебели», что не слишком улучшило ситуацию, и продолжил чтение, испытывая чувства исследователя джунглей, который ожидает, что из невинно выглядящего подлеска вдруг выскочит дикий зверь. Новость заканчивалась так: «Однако Настроение было Испорчено, когда голый человек, преследуемый по пятам Стражей, ворвался сквозь Окно и начал бегать по Комнате, произведя большой Беспорядок среди Пирожных, прежде чем Завяз в Бисквитах. Заседание завершилось в 9 часов вечера, миссис Рекс поблагодарила всех Участниц».
– Ну и как вам? – несколько нервозно спросила Сахарисса.
– Знаете, – сказал Вильям отстраненным голосом. – Я думаю, совершенно невозможно было бы написать лучше. Хм… так что, вы говорите, случилось самого важного на этом заседании?
Она в испуге прикрыла рот рукой.
– О, да! Я забыла написать об этом! Миссис Лесть{32} выиграла, наконец, первый приз за свою губку! Она занимала второе место шесть раз подряд!
Вильям уставился в стену.
– Отличная работа, – сказал он. – На вашем месте я тоже обязательно вписал бы это в новость. Но не могли бы вы отправиться в участок Стражи в Сестричках Долли и спросить насчет голого человека…
– Я не должна этого делать! Респектабельные леди не имеют дел со Стражей!
– Я имею в виду, надо спросить, почему его преследовали, конечно.
– Но зачем?
Вильям попытался выразить словами овладевшую им смутную идею.
– Потому что людям будет интересно узнать.
– А Стража ответит на мой вопрос?
– Ну, это же наша Стража. Не вижу, почему бы им не ответить. И еще, может, вы найдете несколько действительно старых горожан, чтобы спросить насчет погоды? Кто у нас самый старый житель города?
– Не знаю. Кто-нибудь из волшебников, наверное.
– Тогда не могли бы вы сходить в Университет и спросить его, может, он припомнит, когда было холоднее, чем сейчас?