сиял своею святою жизнью преподобный Иоанникий Великий, красуется над Салоникским заливом; вдали синеют горы Македонии. А длинная цепь Афонского хребта тянется к перешейку в живописных волнах густой зелени. И вся гора в совокупности действительно представляется имеющей форму креста, как это заметил еще святой Афанасий Афонский. Верхушка Афона представляет небольшую площадку, почти всю занятую храмом во имя Преображения Господня. Длина храма вместе с притвором не более шести метров. Жутко стоять на этой головокружительной высоте, у края отвесной скалы, внизу которой, далеко под ногами плещется безбрежное синее море. Вся гора усеяна, точно звездами, белеющими среди зелени многочисленными монастырями, скитами, пустынными кельями и коливами. Афонские скиты те же монастыри, но находятся на землях других монастырей и от них зависят. Кельи – небольшие скиты или просто отдельные домики с церковью, принадлежащие монастырям, где живут небольшими группами монахи. Коливы – кельи без церкви.

Монашеская жизнь началась на Афоне с глубокой древности. Сама Царица небесная освятила Афон своим посещением. В 7-м веке император Константин Погонат, в виду постановления шестого вселенского собора о выселении монахов из городов в пустыни, предоставил во владение монахов весь Афон, как место очень удобное для монашеской жизни. Число иноков здесь быстро возрастало, в 10 веке там было уже 180 обителей, а в 16 веке во всех монастырях было более 18 тысяч иноков, не считая скитских, о которых повествователь говорит: «Тех множество исчислить мы не можем, число их Бог весть». С первых времен своего возникновения монашеский Афон обособился в своеобразный мiр, сохранивший в себе все оттенки времен Комнинов и Палеологов и как бы забытый на своем пустынном полуострове. Вглядываясь в этот своеобразный мiр, видишь в нем много странного и любопытного: с одной стороны строгость предания в канонах и обычаях, с другой полная независимость, какую едва ли можно еще где-либо встретить. Верный своему назначению, Афон почти всегда был высшею школой монашества, хранителем чистоты веры и благочестия для всего православного востока. Сюда приходили из всех православных стран поучиться монашеской жизни и христианской мудрости. Впрочем, не одни монашеские подвиги, молитва, пост и самоусовершенствование составляли занятие Афонитов. Почетное место в их жизни было отведено и книжным трудам, которые при условиях здешней жизни могли развиваться с особенным успехом. Афон стал центром всей учености христианской Византии. Появление на Афоне славянских монастырей дало толчок переводческой деятельности. Монахи отыскивали греческие рукописи, сличали их одну с другой, переводили на славянский язык, списывали во множестве экземпляров и снабжали ими не только афонские обители, но и Болгарию, Сербию, Молдавию, Валахию и Россию. Известный путешественник по христианскому востоку Василий Григорович-Барский в половине 18 века видел Афонские библиотеки и удивлялся их богатству и редкости попадавшихся в них книг. Так в одном монастыре он видел «Многоценную и многой похвалы достойную псалтирь, юже глаголют тамошние иноки, яко есть псалтирь Златоустова, не вем, каковой ради вины, или яко стяжа ю в животе своем и употребляще в чтении или яко своею рукою написа ю, неизвестно о сем, ибо никакового на листах о сем подписания или знамения нет». В настоящее время в библиотеках Афона хранится свыше 10 тысяч рукописей, разнообразного содержания, относящиеся к эпохам не только христианской, но и дохристианской… И эти рукописи еще недостаточно исследованы и изучены. Однако не во все времена духовное просвещение и подвижническая жизнь стояли на Афоне на одинаковой высоте… Те годы когда прибыл на Афон старец Паисий, были как раз временем упадка духовной жизни на Афоне. То же самое говорит и Григорович-Барский, который указывает и причину упадка – притеснения со стороны турок. Разоряемые турецкими властями, монастыри беднели и входили в неоплатные долги. Монахи расходились из своих обителей, и цветущие монастыри оставлялись на произвол судьбы. Особою причиною тяжелого положения иноков славянского племени было недружелюбное отношение к ним греков. Барский пишет, что греки довели наших соотечественников до того, что они вынуждены были «семо и овамо по горам скитаться, и от труда рук своих зело нуждно и прискорбно питаться, от всех презираемы. Лиси язвины имут и птицы гнезда своя, россы же не имут где главы приклонити на столь прекрасном, уединенном и иноческому житию весьма приличном месте».

Глава 2. Прибытие Платона в Пантократор. Тяжелая болезнь и выздоровление. Жизнь в уединении. Новая встреча со старцем Василием и ее значение для Паисия. Пострижение в мантию. Прибытие Виссариона и их совместная жизнь, новые ученики старца. Переселение в келью св. Константина. Рукоположение Паисия в сан священника. Умножение братии. Приобретение кельи св. пророка Ильи и устройство в ней скита. Клевета на Паисия и ее опровержение

Отдохнув несколько дней в лавре преподобного Афанасия, Платон и его спутник отправились в дальнейший путь на север к монастырю Пантократор, около которого проживали, как им было известно, иноки славянского племени. Путь к Пантократору трудный – гористый и каменистый. Вскоре по выходе из лавры от сильного зноя они вспотели, потные расположились на отдых в лесу на холодных камнях. Потом пили холодную воду и в один день схватили жестокую Афонскую лихорадку. Больные пришли они в Пантократор, где и отыскали своих братий. Те обрадовались землякам и, думая, что они заболели от плавания по морю, не придали сперва значения их болезни, но когда узнали, что странники заболели на Афоне, то испугались, уверенные в их неизбежной смерти. Они стали растирать больных горячим спиртом и после долгих усилий едва оттерли Платона. Иеромонаха же Трифона не могли спасти. Он скончался на третий день после своего прибытия в монастырь. Платона заставляли против воли принимать пищу и пить вино. От непривычки к вину его вырвало. Его снова заставили пить вино и снова его вырвало. Эта рвота была для него спасительна. Через несколько дней он совершенно оправился от болезни и поселился в одной из келий недалеко от братий.

Понемногу Платон стал знакомиться с соседними обителями. Он обходил окрестных монахов и пустынников, желая найти себе духовного наставника, сведущего в отеческих писаниях и живущего в безмолвии и нищете. Но такого наставника он не мог найти и Платону пришлось жить в одиночестве. Тогда началось самое трудное время в жизни Платона. Это было время крайней нищеты и беспомощности, тяжелой внутренней борьбы и многих слез. Четыре года прожил Платон в таком положении и эти годы превратили робкого и застенчивого юношу в опытного и сильного мужа. Платон проводил свое время в постоянном чтении и пении псалмов, в изучении Священного Писания