— Поднять сеть! Натянуть потуже! Живо! Амбалла повторила приказ:

— Поднятьсеть выше, вышевыше! Теперьнатянуть! Услышав приказ своей королевы, все землеройки бросились к сети, за углы которой взялись Роза, Паллум, Грумм и Амбалла.

Сеть была готова: поднята и туго натянута.

Не спуская глаз с баклана, Мартин дотянулся задней лапой до Динджера и легонько толкнул его:

— Теперьвперед, Динджер. Ползи к краю…

Динджер пополз на четвереньках. Баклан, сообразив, что у него отбирают добычу, попытался обойти Мартина и достать клювом Динджера. Мартин сделал выпад мечом. На этот раз ему удалось уколоть птице язык. В ответ она с молниеносной быстротой клюнула Мартина в бок. От боли у Мартина перехватило дыхание. Схватившись за бок, он почувствовал липкую горячую кровь.

Между тем Динджер добрался до края обрыва и уставился в головокружительную бездну.

— Прыгай, Динджер, прыгай! — зашипел на него Мартин.

— И-и-и-и, непрыгать, непрыгать. Динджер боюсь!

Делать было нечего. Стремительно развернувшись, Мартин с силой пнул малыша под хвост, и Динджер полетел с обрыва вниз.

Бух!

Динджер запрыгал вверх-вниз посередине сети.

Издав пронзительный вопль, баклан кинулся на Мартина. Отскочив в сторону, тот раскрутил сеть и набросил ее птице на голову. Сплетенная из водорослей рыболовная сеть зацепилась за клюв и крыло баклана и упала на землю, опутав одну из перепончатых лап. Упав на бок, Мартин дернул сеть на себя. Неловко вывернув шею, баклан пытался освободиться, но Мартин сделал подсечку, и баклан, окончательно запутавшийся в сети, повалился набок.

Мартин понимал, что сеть не задержит огромную птицу надолго, но убивать ее тоже не хотел — в гнезде пронзительно кричали два птенца. Повернувшись к упавшему баклану, Мартин сдернул с него сеть и побежал к обрыву, крича что есть мочи:

— Держите сеть, прыгаю-у-у-у-у-у!

Подпрыгнув, мышонок бросился вниз. У него захватило дыхание, в ушах засвистел ветер. Растопырив все четыре лапы, он камнем рухнул в сеть.

У стоявших на берегу вырвался радостный крик. Роза, Паллум и Грумм поспешили помочь Мартину выбраться из сети. Мышка оторвала от своей юбки полоску ткани:

— Ты ранен. Дай-ка взглянуть. Слава всем сезонам, рана неглубокая!!

Мартин дал ей перевязать себе бок. Улыбаясь сквозь слезы, подошла Амбалла. Мартин протянул ей меч, но она его не взяла:

— Мышмартин, мышвоин, сильныйхрабрый, спасмой Динджермаленький. Чтохочешь? Просичего пожелаешь!

Толкнув Мартина в бок, Паллум прошептал:

— Она сейчас предложила тебе просить все, что ты пожелаешь, за то, что ты спас Динджера. Я не припомню, чтобы королева когда-нибудь так поступала.

Столпившиеся землеройки затихли. Подняв меч, Мартин двумя быстрыми ударами освободил Розу от колодки. Затем, решительно подойдя к Грумму и Паллуму, он обрубил сплетенные из водорослей веревки, которые привязывали их к поленьям. Паллум уже и не помнил, когда в последний раз ходил без громыхающего сзади тяжелого полена. Он взял лапами обрубленные концы веревок и тихо заплакал. Мартин посмотрел королеве карликовых землероек в глаза:

— Мы хотим свободы!

Тишина на берегу стала гнетущей; Амбалла величественно выпрямилась, ее горящие глазки выдержали взгляд Мартина.

— Балламамаповелеть. Вывсе идтисвобода!

Землеройки расступились, освобождая проход четверым друзьям. Они молча шли вперед, держа обрубленные веревки в лапах, чтобы не споткнуться.

Внезапно к Мартину, размахивая палочкой, подбежал Динджер и изо всех сил ударил своего спасителя. Мартин поморщился: удар пришелся в шею. Динджер злобно бил его и, все больше распаляясь, вопил:

— Мышболыной меняпнуть. Убитьзарезать мышболыной. Онпнуть меня, Динджера!

В ту же секунду между ними оказалась Амбалла. Схватив Динджера за шиворот, она вырвала у него палочку, сломала ее и выбросила, а потом, схватив сына за хвостик, стала изо всех сил шлепать его свободной лапой:

— Мартин правдусказать, что тыглупый… глупый… звереныш!

Под приветственные крики землероек, которым вторили отчаянные завывания Динджера, четверо друзей зашагали по залитому утренним солнцем берегу прочь.

Капитан Трамун Клогг повел своих пиратов за мыс посмотреть, годится ли что-нибудь из остатков его сгоревшего корабля в дело, а Бадранг между тем занялся другими делами. В длинном доме перед тираном стоял Друвп. Бадранг велел своим помощникам, Гурраду и Хиску, принести для шпиона еды. Перед Друвпом поставили жареную чайку, запеченную рыбу, свежий хлеб и флягу вина из дикой сливы, но внезапно у предателя пропал весь аппетит. Он не мог отвести глаз от длинных розог в лапах Гуррада и Хиска, а вид всемогущего Бадранга вселял в него благоговейный ужас. Друвп уже рассказал все, что знал, но Бадрангу этого было мало. Глаза горностая злобно сверкали, и было трудно понять, как он сейчас поступит.

— Вот что, Друвп, давай-ка поговорим начистоту. Ты знал, что узники готовят побег из темницы, но тебе неизвестно, как им это удалось. Ты знаешь главарей мятежников, и тебе известно, что они прячут в загоне оружие, но тебе неведомы их планы. Не считай меня дураком!

— Я знаю место, где спрятано оружие.

Бадранг обменялся ухмылками с Хиском и Гуррадом. Вскочив с кресла, он подошел и погладил Друвпа по спине, чувствуя, как шпион вздрагивает от его прикосновений.

— Именно это мне и надо. Скажи мне, где оно спрятано.

— Властитель, оно закопано внутри загона для рабов, под тюфяком выдры Туллгрю. Я видел, как она копает яму. Она меня не заметила и не знает, что я за ней следил.

Бадранг повернулся к своим помощникам:

— Пойдем посмотрим. Молодец, Друвп. Отныне ты будешь моими глазами и ушами среди рабов. Садись, ешь, пей и чувствуй себя как дома.

Едва Бадранг и его приспешники вышли за порог длинного дома, Друвп ощутил, как к нему возвращается уверенность в себе, а заодно и аппетит. Усевшись за стол, он налил себе большой кубок вина и отломил ножку жареной чайки. От мягкого хлеба, которым он набил себе рот, исходил чудесный аромат. Отхлебнув вина и вонзив зубы в горячее мясо, Друвп впервые за долгое время позволил себе улыбнуться. Пусть другие играют в благородство. Он занят более важным делом — спасает свою шкуру.

Бадранг стоял посредине загона, загадочно улыбаясь. Рабы нервно переминались с лапы на лапу: между ними, помахивая розгами, расхаживали Хиск и Гуррад. Тиран обратился к пленникам вкрадчивым, почти дружелюбным тоном:

— Что ж, недельку передохнули, пора и честь знать: завтра за работу. Встаньте-ка у коек, а мы вас пересчитаем по головам.