Высокие колоны, арки, массивная лестница ведущая на второй этаж прямо в центре. Одним словом, богато. Но совершенно нет уюта. Холодный, большой и серый. Не вызывает никаких эмоций. Сразу видно, здесь никто не живёт уже давно.

Взяла побольше полотенец, вскипячённую воду, поспешила к ним. Доктор сначала промыл раны на лице и только потом, тщательно обработал. На животе у Марка только синяки. Доктор тщательно прощупал, пытаясь определить нет ли внутренних повреждений. К счастью, рёбра не сломаны и вообще он легко отделался.

Виктор Матвеевич оставил пару ампул с обезболивающим. Сказал сделать на случай если не сможет уснуть. Оно вырубит его.

Проводила врача. На удивление мужчина не задал ни одного лишнего вопроса. Просто выполнил свою работу и спокойно ушёл. Такое ощущение, будто привык.

Вернулась к Марку. Парень решил, что ему уже лучше и сел в постели, облокотившись на изголовье.

— Что ты творишь? А ну сейчас же ложись.

— Я хочу есть.

— Что-нибудь закажу. А завтра уже съезжу в магазин и закуплю продуктов.

— Значит ты останешься со мной? — серые глаза смотрели с надеждой.

— Не могу оставить тебя в таком состоянии.

— Прости, что из-за меня пострадала.

Подошла и села рядом.

— Вообще-то тебя избили, а не меня.

Он протянул руку и прикоснулся к моей щеке, которая немного побаливала после пощёчины.

— Больно? — тихо спросил Марк.

— Почти нет. Почему ты позволил себя избить, ты же мог отделать их без особых усилий, они и опомнится бы не успели?

— Потому что Давыдов навредил бы тебе.

Наши глаза встретились, мы зависли. Я тонула в пепельной глубине, готовая раствориться без остатка. Его ладонь накрыла мою руку.

— Ненормальный. — слеза сама по себе потекла по щеке. — А если бы они убили тебя?

— Главное ты цела.

— Ненавижу. — всхлипнула я. — Так испугалась.

Он притянул меня к себе и крепко прижал к груди.

— Неправда, нравлюсь тебе. Такой, как я, не может не нравится.

Подняла голову. Увидев широкую улыбку, улыбнулась в ответ.

— Ради тебя Мышонок пойду на всё.

Обвила его руками.

— Ай!

Быстро отстранилась.

— Ой, прости, прости!

Марк рассмеялся. Нахмурилась, понимая, что он пошутил. Стукнула по плечу.

— А вот это правда больно. — скривился Псих.

— Так тебе и надо.

Марк положил руку мне на затылок и резко притянул к себе, наши губы слились в нежном медленном поцелуе. Голова мгновенно закружилась. В памяти стали всплывать страстные образы нашей ночи.

— Мышка! — выдохнул он.

Глава 12

Тело просило продолжения, мои руки невольно ласкали его крепкий торс. Когда горячие ладони Марка забрались под майку, опомнилась. Здравый смысл напомнил, что ему нужно восстановиться. Если не оторвусь от него, мы не сможем остановиться. Нехотя отстранилась. Губы пульсировали от его напора и желания. Облизнула их, пытаясь вернуть себе самообладание. Надавила ему на грудь, давая понять, что на сегодня хватит.

— Тебе нужно отдыхать.

— Не хочу отдыхать, я хочу тебя.

От его прямых слов засмущалась. Не привыкла подобное слышать в свой адрес.

— Сейчас тебе нужно выспаться и залечить повреждения.

— Какие-то раны и синяки не ухудшат мои способности. — хитро улыбнулся он. — Возможности моего тела безграничны.

Сощурилась, изображая злость.

— Сделаю тебе укол, поспишь подольше. И завтра будешь себя чувствовать намного лучше.

— Не надо уколов. Нельзя таблеточку?

Встала, распаковала шприц и заполнила его прозрачным раствором из ампулы.

— Снимай штаны и ложись на живот.

— Ни за что!

— Ма-а-а-а-арк! — строго протянула я.

На удивление он лег и немного приспустил джинсы. Улыбнулась, получая удовольствие от самой ситуации. Такой крутой, а лежит с голой попой. Еле устояла, чтоб не расхохотаться.

— Только попробуй заржать и тебе не поздоровится. Поплатишься сполна за моё унижение. Руки так и чешутся, они жаждут страстной расплаты.

Смочила вату спиртом, натёрла участок кожи и резко, без предупреждения, кольнула. Парень даже не вздрогнул. Вытащила иглу и снова продезинфицировала. Делала укол, а мысли были о том, какая у него упругая задница. Наташа, ты становишься извращенкой!

Марк надел штаны и перевернулся на спину.

— Вдоволь облапала мой зад? Требую сравнять счёт.

Отошла на пару шагов.

— Всему своё время.

— Жадина.

Показала ему язык.

— Пойду лучше встречу доставщика. Программа показывает, что он уже прибыл.

— Хотя бы поем.

Забрала заказ и вернулась к нему. Всего минут десять и от двух больших пицц ничего не осталось.

Через некоторое время укол начал действовать. Решила прибраться, чтоб коробки не валялись где попало, но Марк не дал. Взял за руку и потянул к себе. Легла рядом. Он крепко обнял.

— Теперь можно и поспать.

Повернулась к нему, зарылась носом в груди и чувствуя его запах буквально через несколько минут вырубилась.

Проснулась около полудня. Марк ещё крепко спал. После укола, может проспать ещё несколько часов. Помню, после автокатастрофы, такие уколы мне делали ни раз и первые дни практически всё время спала. Пока отдыхает, накуплю продуктов, заеду домой, приму душ и переоденусь. На всякий случай написала записку. Не люблю что-то брать без спроса, но взяв машину смогу купить всё необходимое.

В первую очередь заехала в гипермаркет, потом зашла в аптеку за назначенными врачом лекарствами и поехала домой. Быстро приняла душ, надела чистые вещи. Всё делала впопыхах, спешила обратно. Вдруг зазвонил телефон. Подскочила. Увидев кто звонит, передумала брать трубку. Не хотелось сейчас с ним разговаривать. Чёрт меня дёрнул ответить.

— Здравствуйте, Константин!

— Здравствуйте, Наташа! Вы сегодня свободны? — прямо спросил следователь.

— Нет, у меня дела, скоро ухожу.

— Нахожусь недалеко от вашего дома. Оторву ненадолго.

Сердце предчувствует, что соглашаться не стоит.

— Я….

— Наташа, вы должны знать правду. — строго перебил он.

— Хорошо.

Спустилась во двор. Как раз подъехал следователь. Заметив машину Марка, он нахмурился. Вижу ему много известно, раз сразу понял чей БМВ.

Сели на лавочку, которая обычно занята бабушками, но сегодня жарко и видимо соберутся к вечеру.

— Не буду ходить вокруг да около. И если позволите, может, перейдём на ты?

Кивнула. Мне не терпится поехать к Марку, волнуюсь за него. Не до разговоров сейчас.

Видно по Константину, что ему не по себе.

— Наташа, знаю затрагивать столь болезненную тему неправильно, но ты должна знать. В тот день, когда погибли