конечностями. Вроде получалось. Значит, крупных переломов нет. Пока барахтался, кто-то снаружи со скрипом приоткрыл водительскую дверцу.

– Живые есть? – с надеждой в голосе спросил какой-то мужик.

– Все живы, – ответил я.

Хуже всех было Мише. Харченко увезли в больницу с открытым переломом левой голени и сломанными ребрами. Лену тоже отправили в травмпункт с вывихом правого плеча. Ну и один я отделался ушибами мягких тканей. Я нашим даже помощь оказать не успел: пока выбирался, пока собирающиеся на месте аварии водилы совместно с гаишниками открывали двери и вытаскивали кого как, к нам приехали коллеги, которые и укололи, и перевязали, и шины наложили. Так что в травмпункт я попал, уже когда Томилину выпустили на волю с вправленным на место плечом и повязкой Дезо.

В любом случае все кончилось. Я попивал чаек, заедая печеньками, напротив сидела Лиза, а впереди нас ждал, надеюсь, хороший отдых в горах. В купе был еще один попутчик, судя по всему, командировочный, но он скрылся очень быстро, сразу после проверки билетов. О его существовании напоминал только отдающий овчиной армейский полушубок, небрежно брошенный на верхнюю полку.

Стоило соседу исчезнуть, как Лиза принялась компостировать мне мозг. Достала самую маленькую ложку, открыла мою черепную коробку:

– Андрей, я тут говорила с мамой…

В этом месте я мигом насторожился:

– И?

– Мы считаем, что тебе надо уйти из скорой! Ну подумай сам… – Увидев мою кислую морду лица Лиза заторопилась: – Что тебя там ждет? Еще одна авария? Инфекцию какую-нибудь подхватишь? А ведь ты и меня можешь заразить!

– Так и ты меня можешь. Мне напомнить, на кого мы учимся?

– У меня риск минимален! Я вообще к отцу распределюсь после вуза. И ты бы мог! Будешь сидеть в ЦКБ, заниматься этой своей дурацкой бактерией.

– Вот в чем твоя проблема, душа моя! Все, чем я занимаюсь, ты считаешь дурацким… А еще твоя мама бензина в этот костер подливает!

– Не трогай маму!

– Да она сама лезет в мою жизнь…

Короче, поругались. Пришлось срочно запирать дверь, лезть под одеяло к Лизе мириться. Девушка сначала стеснялась, а потом вошла во вкус возвратно-поступательных движений в такт покачиваниям вагона, даже тихо застонала в финале.

* * *

Что плохо в поезде, так это сам факт того, что все доступные действия по убийству времени кончаются очень быстро. А досуга того у нас – до фига и больше. Даже в XXI веке скорый тарахтит по рельсам до Кисловодска почти сутки. И это скорый! А сейчас, в это неторопливое время, суток этих полторы штуки. Запасливая Лиза взяла с собой художественную литературу в виде второго тома Стивенсона и первого тома Конан Дойля. Мы быстро поделились. Мне достался «Остров сокровищ» в синей обложке, а Шишкина завладела рассказами про Шерлока в черном переплете.

Я лег и открыл книгу, но приключения наивного Джима что-то не шли, а вместо них почему-то в голову лезла та самая нехорошая, как мне казалось, вечеринка, которая у меня вместо новоселья получилась. Чует мое сердце, добром это не кончится. Как там говорил Мюллер: «Что знают двое – знает и свинья». А было там чуть поболе парочки. Девять человек, не считая хозяина и котейки. И когда я всех выпроваживал в первом часу, бдительная дамочка откровенно наблюдала за этим, приоткрыв дверь – глазка ей не хватило, наверное. А сколько еще втихаря пялились? Надо бы познакомиться с соседями, когда вернусь. И с гулянками завязывать. Кроме головной боли и внеплановой уборки ничего хорошего. Приятно было, конечно, лицезреть спящую Лизу в обнимку с Кузькой, но я бы предпочел, чтобы она проснулась и помогла с уборкой.

Так и не начав читать, я незаметно для себя уснул. Накопилась всякая зараза. Вот и с гулянкой этой… Ну зачем было устраивать? Хвост распушить перед однокурсниками? Так они для меня никто. Точно, студент прорвался на свободу. Удобно это, конечно: чуть накосячил – списывай на неведомо где находящегося студента, мол, его вина. А как чего хорошего – так чисто моя заслуга.

Скучная была поездка, и вспомнить нечего. Самые крупные приключения – поход в вагон-ресторан и храпящий командировочный, который приполз на бровях поздно ночью, так что утром его еле растолкали, чтобы высадить из вагона на его станции. Чуть полушубок не забыл, выбрасывали ему на ходу уже. Я подумал еще, что надо было взять статью, поработать над переводом, но потом отогнал эту мысль подальше. Нечего мешать отдых с работой.

А в Кисловодске нас ждал натуральный трансфер. А что? Дамочка с мегафоном стояла на платформе и зычно призывала всех, имеющих путевки в Домбай, подходить к автобусу. В ЛиАЗ нас набилось под завязку, особенно с учетом увесистых баулов и лыж. Хотя пустили далеко не всех – у зазывалы имелся список, с которым она постоянно сверялась, и некоторых любителей халявы вежливо послали искать другой транспорт. Скорее всего, это были дикари.

Только в Домбае, через три часа гонки по местным дорогам, до меня дошло, насколько крутой отдых у нас получается. Я не подумал даже, что кроется за скромными буквами «УД», которые аккуратно были вписаны в путевки. А оказалось, что едем мы, в отличие от других, на дачу управделами ЦК. Она и в мое время никуда не пропала, а превратилась в гостиницу «Чинара», которую можно увидеть только со спутникового снимка на гуглокартах. Чужие здесь не ходят. И сейчас точно так же. Впрочем, после проверки паспортов и путевок мы тут же стали своими, и нас проводили к ресепшен, сказав, что о вещах беспокоиться не стоит – их доставят в номера и без нас.

Поселили нас в отдельные комнаты. А как же, тут вам не там. Состоите в законном браке? Есть на то штамп в паспорте? Нету? Иди, мечтай дальше. Тем более в таком месте. Понятное дело, здесь самая последняя чистильщица овощей в столовке докладывает куда надо, но кто же мешает нам зайти друг к другу в гости? Насчет всяких подарков персоналу нас предупредили особо – запрет. Разве что при выезде можно написать благодарность, и отличившегося сотрудника поощрят. А так – полный пансион. Трехразовое питание с выбором блюд и кефир на сон грядущий. Советский олинклюзив, только без спиртного. Впрочем, это я не дослушал. Выпить можно в баре, вечером.

Мы успели еще узнать про инструктора, обучение, микроавтобус до канатки и прочие менее доступные простым смертным радости. По крайней мере, таскать на себе от подножья уголь с керосином, как это делали отдыхающие в