— Если возникнут какие-нибудь вопросы до субботы, позвоните мне.

— Спасибо, что заглянули, — ответила Мэри Энн. — Очень мило с вашей стороны. — И подумала, что сейчас он расхохочется.

Но он сказал:

— Согласен, Мэри Энн, полностью с вами согласен. — Он задержался у бабулиного столика с фотографиями, взглянул на снимок в строгой рамочке и спросил: — Это ваша мать?

— Да. Там. А здесь тетя Каролина, ее сестра, и тетя Луиза, мама Камерон. — Мэри Энн посмотрела трех девочек в платьицах, позирующих вместе с родителями. Все трое были в белых платьях с пышными юбками на атласных чехлах. Бабушкины волосы собраны в такой же французский узел, как сегодня. Тогда они, правда, были светлыми. — Та, что гримасничает, — Каролина, младшая. — Мэри Энн засмеялась, подошла к другой фотографии показать Грэхему, где были ее родители и брат Кевин.

По лестнице спустилась Люсиль.

Когда Мэри Энн закрыла за Грэхемом дверь, одобрила гостя:

— Очень приятный мужчина.

Совершенно забыв на мгновение, что Грэхем нравится Камерон, а ей, наоборот, нисколько, Мэри Энн ответила:

— Да. Я, кажется, начинаю так думать.

Люсиль не стала спрашивать, почему она раньше думала иначе, проговорила только:

— Потерял жену, бедняжка.

Без сомнения, Люсиль тоже хотелось знать, как умерла его жена.

Когда на другое утро Мэри Энн открыла дверь бабушкиного коттеджа, то увидела на коврике под дверью конверт из коричневой бумаги со своим именем, написанным крупным почерком. Внутри она обнаружила записку от Грэхема, где он писал, что с нетерпением ждет их первой совместной субботней передачи. Его передача обычно выходила по четвергам и субботам.

В конверте также содержалась информация о передаче, в том числе правила общения со звонящими по телефону. Такими распечатками он, очевидно, снабжал каждого гостя своего шоу. Предстояло прочесть все сегодня же утром, поскольку дневной график у нее был заполнен — ланч с членами общества Престола, чай с «Дочерьми американской революции», открытие художественной выставки в библиотеке, ужин с Джонатаном… Вчера Джонатан прислал ей сообщение на мобильный, где предлагал встретиться в библиотеке и оттуда прогуляться пешком до нового ресторана тайской кухни. Мэри Энн очень понравился его выбор. В этом ресторане еду заказывали у стойки, что не так напоминало романтическое свидание.

А она совсем не хотела ходить на свидание к чужому жениху. Вот если бы Джонатан расторг свою помолвку с Анджи Уокман…

«Ты и правда этого хочешь, Мэри Энн?»

Двадцать четыре часа назад она не задумываясь ответила бы «конечно». Но внезапно жизнь ее повернула в неожиданном направлении.

Едва она вернулась в дом, как зазвонил телефон. Она схватила трубку и услышала голос Грэхема, который осведомился, видела ли она конверт.

— Да. Спасибо.

— И я надеюсь, что вы согласитесь поужинать со мной в субботу в «Рике». Мы сможем обсудить, как прошла передача, и просто отвлечься.

— Э-э-э, — растерялась Мэри Энн. На сей раз приглашение не прокричали во всеуслышание во дворе пункта сбора вторсырья. Теперь оно было сделано по всем правилам и с должным уважением. А значит, ей надо взять себя в руки и поощрить того, кто ее оценил. «Но как же Камерон?» Она какое-то мгновение колебалась, не зная, что ответить, словно забыла, как отклоняют приглашения. И неожиданно для себя пробормотала: — Спасибо, с удовольствием.

— Замечательно. Я закажу столик на семь?

— Да. Хорошо. Спасибо, — еще раз повторила она. «Господи, как я объясню это Камерон? Почему я согласилась?»

Мэри Энн не созванивалась с Камерон с того раза, как встретила ее у пункта сбора вторсырья. Успела ли Камерон увидеть, что там произошло, заметила ли, как Грэхем оказывал Мэри Энн знаки внимания не совсем платонического свойства?

Мэри Энн нажала четверку на своем мобильном, под этой цифрой у нее значилась Камерон. Кузина сейчас на работе, но, может быть, сумеет ответить.

— Алло?

— Камерон, привет, это я.

«Ну и что я сейчас ей скажу?»

— Привет. Ну что, Грэхем уговорил тебя поужинать?

Такой вопрос в лоб был вполне в духе Камерон, и Мэри Энн вздохнула свободнее. Немного свободнее.

— Ну… мы в самом деле договорились поужинать вместе после субботней передачи. Я и сама не понимаю, почему согласилась.

«Прости меня, прости!»

— Ответь так: «Потому что он красивый, симпатичный, умный и неравнодушен ко мне».

— Камерон, я виновата! Ведь сегодня меня пригласил поужинать Джонатан, и от этого у меня мозги плохо соображают.

— Сестренка, — строго сказала Камерон, — если ты откажешься пойти с Грэхемом, это не заставит его пригласить меня.

— Да, между прочим, — проронила Мэри Энн, хотя это было далеко не «между прочим», — откуда Пол Курье узнал про снадобье?

Камерон рассказала, как они отвозили Кларе дрова, что говорила Клара и какой вывод сделал Пол.

— Я вижу, что конфиденциальность в этом бизнесе соблюдается не слишком строго, — заметила уязвленная Мэри Энн.

— Пол мне говорил, что их с детства приучили помалкивать о делах матери с клиентами.

— Что они свято выполняют!

— Ну, он вообще-то упомянул об этом одной тебе, — употребила Камерон последний аргумент, который в другой ситуации сочла бы несостоятельным.

Мэри Энн перевела разговор в другое русло:

— Ты знала, что Грэхем вдовец?

— Вроде бы, — неуверенно ответила Камерон, припоминая.

— А вот я не знала! — Мэри Энн сама толком не понимала, почему ее странно волнует причина смерти жены Грэхема. Значит ли это, что Грэхем ей не безразличен? Этого не может быть. Одно дело — участвовать в его передаче, сходить с ним разок в ресторан, а затем рассказать Камерон, что не получила ничего, кроме разочарования, как и полагала. И совсем другое — заинтересоваться им. — Ты не знаешь, почему она умерла? — не смогла удержаться она от вопроса.

— Понятия не имею. Посмотри в Интернете, может, там что найдешь.

Правильная мысль. Когда Мэри Энн поселилась у бабушки, то сразу подключилась к компьютерной сети, чтобы иметь возможность работать дома. Поговорив еще немного о Джонатане и их предстоящей сегодняшней встрече с Мэри Энн, сестры разъединились. После чего Мэри Энн, не откладывая, взяла ноутбук и попробовала отыскать в Гугле Брионию Корбет.

И тотчас наткнулась на фонд, основанный для материальной поддержки малообеспеченных женщин-спортсменок Западной Вирджинии, — мемориальный фонд Брионии Корбет. Сайт содержал фотографий миниатюрной блондинки, запечатлевшие ее то у волейбольной сетки, то сидящей под деревом с группой детишек, то тренирующей футбольную команду девочек. Бриония была хорошенькой — и здоровой, крепкой на вид. О причине ее смерти на сайте не говорилось, но Мэри Энн выяснила, что ей было только двадцать шесть лет. Мэри Энн прочла и некролог, но в нем не сообщалось, от чего умерла жена Грэхема.