нет. Я тебе не тюфяк, как Хараш. Раз получаешь половину, значит половину и работать будешь. Один день я, другой — ты. А не нравится, так отдавай свою долю.

А я уже была готова. Так мне надоел Вирша, что, если бы не желание доказать Харашу, что я и без него отлично справляюсь, я бы так и сделала.

- Ладно, - пожала я плечами, - только, Вирша, учет тогда тоже так будем вести. Один документ я считаю, другой — ты. И всю остальную бумажную работу будем делать по очереди.

- Да че там считать, - презрительно скривился он, но все же отступил. - Ладно, корпи над своими бумазейками. Еще я бабской работой не занимался. Мое дело людьми командовать, а твое — бумажки перебирать. Все равно, вы бабы, на большее не способны.

Я тяжело вздохнула и прикрыла глаза. Ненавижу Виршу.

К кабинету фон Бйрона я подходила с тяжелым сердцем. Там, в приемной сидел Хараш. И я не представляла, что мне делать. Видеть его было бы больно.

Но совершенно неожиданно за секретарским рабочим столом обнаружилась молодая девчонка, увидев которую Вирша сразу приосанился, выкатил грудь колесом и принялся играть мускулами, которых было не особенно много. Выглядело это нелепо и смешно, но тем не менее на девицу подействовало. Она заулыбалась во все тридцать два зуба:

- Добрый день, господин... - вопросительно уставилась она на Виршу.

- Лдито, - подсказал ей Вирша, довольный таким уважительным обращением. И добавил, - Вирша Лдито...

- О, - округлила губы девица, - а я столько про вас слышала! Очень рада с вами познакомиться, - замахала она длинющими ресницами, как опахалами.

Вирша облокотился об стол, интимно нависая над сидевшей там девицей и только открыл рот, чтобы что-то сказать, как я его перебила:

- А где Хараш?

- Он уволился еще две недели назад, - улыбнулась девица то ли мне, то ли возмущенно зашипевшему Вирше.

Я кивнула, стараясь не показать, как больно мне стало. Ведь тогда у нас все было хорошо, но Хараш все равно скрыл от меня то, что он больше не будет работать в мэрии. Он даже в такой мелочи врал мне.

- Господин фон Байрон на месте? - спросила довольно грубо, чтобы никто не заметил моих душевных мук.

- На месте, - тут же отозвалась девица, не переставая призывно улыбаться Вирше, - но он велел его не беспокоить.

Но я уже ее не слышала. Шагнула к двери кабинета и, без стука распахнув ее на всю ширь, бесцеремонно вошла в кабинет.

Фон Байрон, сидевший за столом с мечтательным видом, встрепенулся и уставился на меня вопросительно. Я швырнула ему на стол пачку документов:

- Поставьте печать. Я уже все подписала.

- Что?! - обалдело уставился на меня фон Байрон. Он был так удивлен, что даже забыл рассердиться.

- Что-что, - буркнула я, усаживаясь в кресло для посетителей и закидывая ногу на ногу. Боль от предательства Хараша была такой сильной, что у меня просто не было никаких моральных сил на расшаркивания, - печать поставьте, говорю. Это договора с новой компанией на уборку города. Я уже все подписала.

Фон Байрон наконец справился с удивлением и разозлился. Он потемнел от ярости. И с преувеличенным спокойствием выдал свое ценное мнение:

- Ты забываешься. Твое место в архиве, вот иди и перебирай там бумажки. То, что ты формальный мэр ничего не значит. В городе распоряжаюсь я! И ты не можешь давать мне указания.

Когда я шла сюда, я вовсе не собиралась спорить с фон Байроном. Я просто хотела тихонечко намекнуть его, что лучше лишиться договора на уборку территорий, чем всей «Шарашкиной конторы». Но сейчас в меня словно бес вселился.

Я расхохоталась.

- Вообще-то могу. Именно я мэр города, а вы всего лишь мой заместитель, - я привстала и заговорщицки прошептала, - я даже уволить вас могу... Но не хочу с вами ссориться. Поэтому давайте разойдемся по-хорошему. Вы ставите печать города на договорах на уборку улиц, а я ухожу из этого кабинета и продолжаю вести себя тихо, как раньше.

Во время моей отповеди у фон Байрона ни один мускул на лице не дрогнул. Но я смотрела прямо ему в глаза и знала, что он пойдет на попятный. Каким-то шестым чувством поняла.

И правда. Фон Байрон резким движением, не отрывая от меня взгляд, открыл ящик стола, достал оттуда печать и быстро, не читая прошлепал все листы, превращая бумажки в легитимные договора.

Он тоже смотрел мне прямо в глаза. И тоже, наверное, увидел что-то такое, что предпочел не нагнетать ситуацию.

Я растянула губы в ненастоящей улыбке. Как-то не до улыбок мне было. Больше всего хотелось глаза Харашу расцарапать. Встала, сгребла стопку документов и совершенно спокойно, не оглядываясь, направилась к выходу.

Вирша, неловко топтавшийся на коврике перед дверью и не решившийся пройти дальше, посторонился, пропуская меня, и выскользнул следом за мной в приемную.

Когда дверь кабинета закрылась за моей спиной он довольно взвизгнул и со всей дури саданул мне по спине, выражая свою радость. От удара из легких выбило весь воздух и я на долгую секунду замерла, не имея возможности вдохнуть.

- Ну, Сью! - заверещал он, - ну, ты даешь! Я думал, он нас по полу размажет. А ты! Я все могу, - переиначил он слова, изображая меня, - я вся такая крутая!

- Вирша, если ты будешь распускать руки, - когда воздух проник-таки в легкие, заявила я, - я тебя тебя прибью. Ты понял?!

- Да, понял, понял, - заржал Вирша. - Пойдем, Сью, отпразднуем наш успех! Ты представляешь хотя бы, какие это бабки?! Да, чтоб с городом договор заключить люди дома продают на взятки. А ты зашла и хлобысть договор ему на стол! Представляешь, как мы теперь заживем?! Можно каждый день пить и гулять, а денежки все равно капать будут!

Я медленно вдохнула. Выдохнула. Виршу хотелось прибить прямо сейчас, не дожидаясь, когда он в следующий раз решит треснуть меня по хребту.

- Каждый день, Вирша, - тихо сказала я, - ты будешь работать. Мести улицы. Если хоть один раз я увижу в городе мусор, поверь, ты пожалеешь, что связался со мной. Ты понял?!

- Да, понял, понял, - радость Вирши нельзя было омрачить ничем.

Пока мой довольный компаньон пил, празднуя победу, я лежала в постели, смотрела в потолок