как могла. Эван так чист, так невинен, как можно на столь безупречно белый лист вылить всю грязь этого прогнившего мира?

– Мы больше не можем здесь жить, Эван. Этот город заражен.

Поезд тронулся. Мальчик тут же прыгнул обратно к окну, с интересом наблюдая, как стальной коридор «движется» все быстрее и быстрее. Поезд разгонялся, вагоны мчались один за одним, громкий стук колес успокаивал. Эван хотел рассмотреть все, как можно ближе, и он прижимался к окну лицом; по стеклу шла слабая вибрация.

Как только Лилиан заметила, что ребенок вот-вот оставит на окне отпечаток в форме своей головы, то попыталась усадить мальчика обратно рядом с собой, но тут поезд резко дернулся.

Эван крепко держался за подоконник, поэтому не отлетел в сторону, как женщина, но вот от очередного резкого движения поезда ребенок с силой ударился головой о толстое стекло.

Когда же Эван открыл глаза, то мальчик с удивлением обнаружил над головой не потолок поезда, а бескрайне-черное небо. Ребенок сразу понял, что его выкинуло не просто за пределы поезда, а куда-то значительно дальше, ведь в небе было две луны.

Тем временем девушка по имени Роза шагала по улице в излишне приподнятом настроении. Ей сегодня исполнилось пятнадцать, и девушка в компании друзей довольно бурно отмечала. Если бы не строгий отец, который погнал дочь домой, то гулянья бы наверняка продолжались до утра. То, что Розе пришлось пораньше покинуть свой собственный праздник слегка удручало, но спорить с родителем было бесполезно.

Роза держала пустую бутылку из-под спиртного в одной руке, а во второй слегка размахивала телефоном, напевая довольно громко старую песню.

Но внезапно она остановилась.

Посреди узкой улицы в нескольких метрах лежал ребенок. Все "веселье" в момент выветрилось из организма девушки, а сама она окликнула мальчика:

– Ты в порядке?

В ответ тишина. Роза уже испугалась не на шутку и подбежала к незнакомцу ближе. Изо лба Эвана торчал большой кусок стекла. Кровь, сочащаяся из раны уже, начинала запекаться на коже ребенка. Девушка от ужаса поднесла руку ко рту и тут же начала набирать номер первой помощи.

Роза не отходила от мальчика до тех пор, пока не приехала скорая, она ощущала свою ответственность за этого ребенка. Девушка заглянула в карманы Эвана и постоянно оглядывалась на улице, нет ли где рядом родителей. В кармане мальчика Роза обнаружила билет на поезд с буками, которые девушка никогда не видела.

– Ты не отсюда… – изумленно отметила она.

Эвана доставили в больницу. Билет Роза спрятала, а никаких других опознавательных знаков при мальчике не было.

Когда маленький Эван открыл глаза, он спрашивал про свою маму, и где он оказался, но никто не понимал языка, на котором говорил ребенок. Несколько дней он сидел как в изоляции, отдельно от остальных людей, пока в больницу не явился переводчик. Молодая девушка по имени Орхидея, была дочерью новоизбранного начальника полиции. Она услышала голос мальчика в записи, которую больница разослала различным переводчикам.

Орхидея присела рядом с кроватью Эвана, аккуратно заговаривая с ребенком:

– Привет.

– Ты меня понимаешь? – удивился Эван, тоже поняв собеседницу.

– Понимаю. Ты не отсюда. Знаешь, из какого ты мира?

– Я не понимаю, что это значит.

Орхидея долго говорила с Эваном и вскоре ей удалось определить, из какого мира прибыл мальчик. Это был Алкион. Согласно последней информации, население Алкиона полностью уничтожено смертоносным вирусом.

Перед правительством встал серьезный выбором. По-хорошему, мальчика нужно было вернуть в его родной мир, но Эван там будет единственным живым человеком, так что, по сути, ребенка отправят на смерть. Но и тут было оставлять опасно. Эван в статусе попаданца, а они всегда влияют на другие миры и для правительства нет большей опасности, чем попаданцы, вместе с ними приходит переворот.

В ходе долгих переговоров Эвана решено было оставить. За чужеземцем велась незаметная слежка, так же ребенка подселили в семью главы военной обороны Эммета Разенфорда. Если вдруг Эван начнет представлять опасность, была возможность его быстро обезвредить.

Но никаких изменений в мире не происходило по мере взросления попаданца. Эван рос самым обыкновенным, даже заурядным жителем Тритейма. Он уже почти не помнил свою прежнюю жизнь, лишь короткие обрывки воспоминаний о маме остались.

Эван окончил школу, университет, завершил военную подготовку и вступил в ряды полиции. Разенфорд открыл собственное детективное агентство, но продолжал работать с полицией. Офис агентства Эвана находился на первом этаже старого дома Маргариты Долван, а на втором в маленькой узкой комнате спал сам детектив.

Эван выбрал работу детектива не случайно. С детства ему не давал покоя вопрос: почему именно он переместился в другой мир? Почему сюда, почему только один, как это вообще случилось. Тяга находить ответы на сложные вопросы у Эвана появилась еще тогда, поэтому он и выбрал такую профессию.

Эвану так и не удалось узнать, причину своего перемещения. Более того, он не смог найти никакой информации о принципах перемещения попаданцев между мирами, они просто «случайно попадают в иной мир» и все, но… Эвану не хотелось принимать такой ответ. Причина быть должна, но у детектива не получалось ее найти. Все, что удалось обнаружить Разенфорду, так это странный символ, значение которого никто не знал – глаз внутри треугольника.

По большей части жизнь Эвана шла спокойно и размерено, по мере взросления его все меньше интересовал ответ на вопрос о попаданцах, но все изменилось в один день.

Эван мирно спал на жестком старом матрасе в своей маленькой квартирке. Разенфорду снилось как он, в возрасте десяти лет, бежит по зеленому полю с маленькой Орхидеей, во сне Эвана эти двое стали одногодками. Дети смеялись, болтали о любимой газировке, а в глаза слепило палящее солнце, как вдруг вдалеке мальчик заметил свою маму. Эван уже не помнил толком, как она выглядела, поэтому перед ним предстал лишь образом красивой длинноволосой женщины в голубом платье.

– Мама! – хотя внешность и была размытая, Эван сразу ее узнал.  

– Эван, – мама тепло улыбнулась ребенку и присела перед ним на корточки. – Тебе нужно проснуться, – она положила свои руки на щеки мальчика и смотрела прямо в его большие голубые глаза. – Просыпайся, Эван. ПРОСНИСЬ!

Уже взрослый Эван в самом деле резко открыл глаза и увидел над собой некого человека. Незнакомец заносил нож над головой детектива, но Разенфорд успел ударить убийцу ногой. Эван повалил незнакомца на пол и сел на его спину сверху, чтобы тот не встал. Детектив схватил руку