— Поиграем, Грета?

Звучит последний щелчок, и весь этаж погружается в кромешную тьму. Только из широких окон проникает свет от фонаря на здании кампуса напротив.

"Это безумие! Какого черта… Я не могу сдвинуться с места?"

И как только решаю бежать. Просто скрыться, чтобы Май подумал будто обознался, моё запястье перехватывает крепкая рука и прибивает к стене над головой.

Тепло от его тела тут же заслоняет окружающий воздух, и рот непроизвольно наполняется слюной. Дыхание хрипит в горле, и начинает играть в унисон с бешеным сердцебиением. Чувство такое, словно у меня оргазм лишь от того, что он стоит напротив меня.

Воспоминания тут же умело возвращают к нашей ночи. Они буравят мозг, нашептывая, что я хочу этого снова. Всё это время я была уверена, что это лишь блаж. И со временем, получив от твари всё то, что мне нужно, я смогу со спокойной душой забыть это и отпустить.

Но блажь не то, что было между мной и этим парнем. Блажью была попытка втереться к нему в доверие, которая и привела к тому, что в моей голове больше нет места ни одному воспоминанию даже о собственном мужчине.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

"Грета, ты круглая и непроходимая идиотка! Перед тобой стоит дьявол. Чужак с другой ментальностью. И он уничтожит и тебя. Уже уничтожил, потому что секс с ним сродни тому самому наркотику, только вид зависимости другой. Плотский и совершенно порочный!"

Майкл не просто стоит, он нависает надо мной и просто молчит. Дыхание глубокое, а рука, которая сжимает мою ладонь, горячая. Даже не так, она обжигает.

От соприкосновения нашей кожи рождаются мурашки и покалывания во всём теле. А оно помнит. Слишком ярко и хорошо помнит прикосновения этого парня. Настолько, что я ощущаю, как влага медленно наполняет меня толчками возбуждения.

Этот запах. Господи! Это чертов афродизиак. И чем больше я вдыхаю, тем желание становится сильнее. Такое чувство, что я изголодалась по нему так, словно никогда и не знала, что такое секс.

И это отрезвляет. В одночасье до меня доходит, что если я продолжу раздвигать перед ним ноги просто так, Майкл никогда не воспримет меня всерьёз. Чтобы привязать мужчину нужно с ним играть.

— Отпусти! — я вырвала руку и выдохнула это почти у его лица.

— Ты хорошо пахнешь. Мне нравится, когда девушка пахнет после душа. Чистотой и влагой… — тихий охрипший шепот касается моего слуха, и дрожь становится реальной.

От самого Мая исходит запах сигарет и холода, тогда как дыхание горячее, но совершенно не отвратное из-за никотина.

Я ненавидела, когда Джен курил, а потом лез ко мне с поцелуями. Во рту оставался кисло-горький привкус, который рождал терпкость и отталкивал.

От Мая пахло по-другому. С этим парнем все мои рецепторы сходили с ума. Каждый из них ловил движение парня, а тело само тянулось к тому, что способно доставить ему удовольствие.

— Спасибо за комплимент. А теперь отпусти меня! — бросаю сквозь зубы, и понимаю, что всё вылетело из головы напрочь.

Я уже не хотела сбегать. Не хотела даже думать о том, что там, за капканом его рук, которые прямо сейчас ладонями упёрлись в стену над моими плечами. Май нагнулся к моему лицу и начал вести носом по щеке гулко втягивая воздух.

— Ты пахнешь сексом, Грета. Ты же хочешь меня. Давай. Прямо тут.

Я застываю на месте от его шёпота у моего виска, пока мягкие губы перебирают мои влажные волосы между собой, играя ими.

— Ну же, Грета, — он вытягивает шепотом звуки моего имени, а во мне словно бес просыпается, — Здесь нет ни души. Все стонут от кайфа, смотря на то, как идиоты катают мяч по паркету внизу. А мы словим свой кайф.

Я пытаюсь прийти в себя, но его голос действует, как гипноз. Он парализует, и заставляет кожу ладоней зудеть в желании прикоснуться к Маю.

Воображение тут же рисует картину того, как в темноте наши тела сплетаются в одинаковом ритме. Совершенно бешенном темпе, когда желание получить разрядку это весь мир. В нем суть и причина того, что этот момент настал. Что в это время мы стоим здесь.

— Ты слишком самоуверенный! То что было между нами…

— Обычный секс. Простой и ничем не примечательный, Грета, — его губы застывают в сантиметре от моих, и я замечаю в темноте очертания лица и глаз Мая.

— Давай, Грета. Я буду очень нежным. Или нет… Всё зависит от тебя.

— Как ты нашел меня?

— Я всегда нахожу своё.

Май застыл, плавно поднял на меня взгляд и посмотрел прямо в глаза:

— Поцелуй меня. Ты хочешь этого, так сделай! Хватит, Грета. Наши желания совпадают. Я хочу поиметь тебя у этой стены, ты хочешь трахнуть меня в ответ. Не вижу проблемы, Делакруз! — горячий шепот, почти чертов рык в мои губы.

— То есть, Ли, ты любишь экстрим, — я сжимаю всё в кулак, все свои мысли и чувства.

"Грета, остановись! Ты девушка, а не шлюха, с которой можно переспать посреди коридора…"

— Это мой приоритет в отношениях, Грета.

— А между нами есть отношения? — упираюсь рукой в его грудь, которая обтянута в черный гольф и слышу стук.

Отчётливое ощущение того, как о мою ладонь бьётся его сердце.

— Всё может случиться, если я продолжу тебя трахать. Вдруг мне понравится, и я решу спать с тобой всю жизнь? — отвечает Май и резко оборачивает меня спиной к себе.

Ладони сами упираются в стену, а мозг отключается по щелчку. Сразу после звука того, как его дыхание шумно теряется в моих волосах.



Первый стук в конце коридора, вернее на лестнице, я слышу, когда его рука нежно проводит над лямкой белья под тонкой футболкой. Май ведёт пальцем над ободком кружева. Подушечки еле цепляют его, опуская вниз, а потом рука накрывает грудь полностью. Она теплая и чертовски мягкая.

"Разве у мужчины могут быть такие нежные руки?"

— Вот видишь, Де-ла-круз… Я могу взять тебя прямо тут! Насадить на себя и заставить стонать на весь коридор, пока твои потные сокурсники гоняют мячик по залу. Они играют с ним, а я играю с тобой, — его рука сжимает грудь сильнее, ласкает её, играя с соском между пальцами, но Май не толкает меня к стене, а прижимает спиной к себе ещё сильнее.