Теряя остатки здравомыслия, и упиваясь собственным безумием, я оскалилась кровяными зубами и рванула на врага. В глазах пульсировало бешенство, а в животе играла жажда убивать.

Какое счастье ощущать второй шанс, сумасшедшая и глупая. Я проживала это множество раз, умирая и возрождаясь. Убейте меня, или я убью вас.

Ворвавшись меж двух вражеских конников, едва удержалась в седле, при этом ранила лишь одного и чудом отбила удар второго. Очнувшись от наваждения, перестроилась. Лера, что ты творишь?! – Пульсировало в мозгу.

Понимая, что сглупила, рванула в сторону. Воспользовавшись замешательством, рубанула ещё одного по ноге и, отскочив в сторону, спрыгнула с лошади! Когда ноги ощутили твердь, биться стало интереснее. В войнах заведено, что конница сильнее пехоты. Но это лишь в том случае, если она знает своё дело, при этом организована и действует, как единый организм. Да, разбойники умеют скакать и маневрировать, но бить мечами с седла точно и разяще – как убедилась, нет.

Первый же идиот выронил собственный меч и получил скользящий удар по ноге. Клинок из пещеры оказался очень острым, хотя при первом знакомстве с ним и не подумала.

Глубокие порезы на бёдрах не оставляли шанса. При этом я не вкладывала силы, лишь скорость. В остальном меня заботило то, как сильно сжимаю кисть на рукоятях. Ибо потеря меча – досрочная смерть.

Уходя от неуклюжих ударов с перекатами и отскоками, я сразила шестерых. Вероятно посчитав, что пешими достанут быстрее, враги стали спускаться с коней и бросаться по двое и по трое. Я отступала к реке, не давая себя окружить.

Рубила без устали и жалости, периодически атакуя из самых неожиданных позиций и заставая тем врасплох. Лязг клинков, крики ужаса, брань, предсмертная агония и мольбы перед добивающими ударами, – с этой музыкой смерти я будто бы уходила в прошлое, когда рубилась с орками, зная, что мне конец. Зная, что я долбанный труп, осознавший смерть, но жаждущий унести побольше омерзительных тварей. Готовая биться металлом, руками, когтями, зубами…

Ярость так пьянила, что остановиться было невозможно.

Опомнилась с падением обезглавленного трупа. Поле боя опустело, ни одной фигуры больше в полный рост не нашлось. Никто не стоял на ногах с намерением продолжать этот бой. Только стонущие кое – где раненые среди моря изрубленных трупов.

Пять уцелевших разбойников с ужасом удирали на лошадях. Я вскинула лук и прицелилась. На этот раз ни одна сволочь не уйдёт!

Первых двух достала сразу, третьего лишь ранила, лошадь пошла медленнее с покосившимся на бок телом, думаю, долго не протянет. Четвёртого срубила стрелой, когда тот уже был далеко за сотню метров. Засранец стал петлять, понимая, что выцеливаю. За пятым смерть прилетела, когда тот собирался нырнуть в чащу, вероятно, счастливый, что удрал.

Раненных добивать не стала. Разгоряченная битвой, сориентировалась быстро. Вскочила на первого попавшегося коня, уздцы которого запутались за ногу… рубанула там что – то и понеслась помогать имперцам!

Как оказалось, разбойников там побольше десятка билось с четырьмя нашими неподалёку от моста с моей стороны реки. Все уже спешились и перемешались.

Подъехав ближе, оценила ситуацию. Серые мундиры мелькали всё же живенько, несмотря на мои опасения. Сбились спина к спине и больше оборонялись от окруживших. Когда спешилась метрах в двадцати от заварушки, меня заметили. Двое разбойников с мечами, кстати, довольно солидными, бросились встречать незваную. Расправившись с каждым в один приём, я пошла на остальных. И тут толпа словно взорвалась! Увидев меня, рыцари разъярились и, найдя в себе силы, пошли на прорыв.

Я сразила ещё троих прежде, чем настал переломный момент. Имперцы бросились на растерянного врага, как львы на добычу. Вскоре трое уцелевших разбойников драпали прочь прямо через мост. Воодушевлённые солдаты растеряно начали вылавливать лошадей, чтобы нагнать. А я просто явила лук. Ни одна сволочь не уйдёт…

Когда всё закончилось, и мы осознали это вместе, мужчины посмотрели на меня с недоумением и страхом.

Я на себя тоже, будто их глазами, посмотрела. Вид у меня ангела смерти: одежда, волосы и лицо… всё забрызгано кровью. Только мечи уже чистые, на них кровь особо не задерживается.

Имперские мундиры в разы эстетичные, а где кровь – так это от собственных царапин. Двое ранены: один в руку довольно серьёзно, судя по тому, что кровь пропитала весь рукав, второй захромал сильно, но без видимых ран.

– Грино, ещё легко отделался, – брякнул хромой, скалясь от боли.

– Подождите, а где остальные? – Опомнился тот, что с раненной рукой. Видимо, от потери крови ему совсем поплохело, благо уже перевязали наскоро лоскутом.

– Лошадей видишь? – Произнес самый бодрый, что успел даже коня оседлать, кивнув на поле брани, где билась я.

Ему конечно виднее с высоты.

– Так где разбойники – то? – Ещё один, похоже, потерялся.

– Я их съела, – хмыкнула, вытирая со лба не то пот, не то кровь.

Рыцарь, что на лошади, мотнул головой, глядя на меня со странным укором, а потом посмотрел вдаль и заявил:

– А вот и подмога подоспела.

– Главное вовремя, – горько усмехнулся раненный в руку.

Тридцать конников прискакало. В принципе не зря: полюбовались на трупы, собрали лошадей и оружие. Поохали, поахали. На разъезд, как на героев посмотрели. А я скромненько в сторонке, скорее под обрыв пошла, глаза б мои не видели их всех. С комом тошноты в горле умылась прохладной водицей речной, замыла пятна на одежде нервно, причесалась, продрав волосы до боли, и подумала о том, что со мной периодами происходит что – то странное и страшное.

Будто во мне живёт злая, чёрная сущность, рвущаяся на свободу и жаждущая реванша.

Или борется вампир внутри меня. Потому что тогда… у Феликса на светской вечеринке, что закончилась нападением обращённых, на том балконе меня всё – таки укусили. И эта скорость вполне возможно от вампирской сущности. Интересно, почему меня до сих пор не потянуло испить кровушки? От этой мысли передёрнуло. И я поспешила вновь отвлечься.

Почистила клинки. Шпага вся в зазубринах, гарда исцарапана и шатается. А вот на пещерном мече с рубином ни царапины. Нано – технологии? Сокровища Друма на этом континенте? Очень интересно.

Меня позвали.

Командир подкрепления сэр Щенсон, признался, что его предки с далёкого севера, где правят дикие племена. Крупный, подкаченный мужчина с животиком лет под сорок, светлый и лучистый, за лбом накрапывает лысина – оказался целым графом. Руку подал сильную, глядя мне прямо в глаза своими светло – зелёными, вздёрнул легко на обрывчик.

А я вдруг ощутила себя развалиной. Всё тело подвывало, валилась с ног.

– Ума не приложу, как вы выжили в этой мясорубке, – брякнул, придерживая за уздцы своего мощного серого коня.