— Ну, конечно, в Италии… — Он убрал руку. — Ты вовремя напомнила мне. Называется — не тронь чужое.

Она приподняла голову и посмотрела ему в глаза:

— Не смей говорить обо мне так… Так, словно я банка с вареньем.

Его глаза вспыхнули, когда он встретил ее взгляд.

— Да, не банка с вареньем. Но, может быть, горшочек с медом…

От его мягкого, вкрадчивого голоса по телу Леони пробежала дрожь. Она смотрела на него точно зачарованная, вспоминая о той страсти, которую Джон питал к меду. Когда в тот последний день они вместе завтракали в постели, его перемазанные медом губы прижимались к ее груди так надолго, что она едва не обезумела, пока он наконец не занялся с ней любовью. Теперь, видя, какими мягкими и нежными стали глаза Джона, она поняла, что и на него нахлынули те же самые воспоминания. Внезапно ей стало трудно дышать.

Джон пододвинулся ближе и осторожно обнял ее, прижимая к себе все сильнее и сильнее. Она ощущала его горячее дыхание и таяла в его руках, отдаваясь его власти. Совсем не так, как накануне в Брок-Хилле. Его губы нежно прижались к ее губам, и ее рот приоткрылся навстречу.

— Я был прав, — пробормотал он. — Настоящий мед.

Леони задрожала, когда он распахнул на ней халат и начал ласкать ее под тонким хлопком ночной рубашки. Все тело отозвалось на его ласки, и он снова приник к ней в долгом, требовательном поцелуе.

Она с трудом отстранилась и прошептала:

— Мы не должны этого делать…

— Потому что твой любовник будет против? спросил он резко.

Леони замерла. Мысли о Роберто вообще не приходили ей в голову.

— Нет. Хотя, конечно, он будет против. Из-за того, что ты ранен, не забывай об этом. — Рассерженная, что до такой степени потеряла контроль над собой, Леони вырвалась из его рук, встала и завернулась в халат. — И потом, ты сам сказал, что уже слишком поздно пытаться что-то склеить между нами.

Глаза Джона снова сделались холодными как лед.

— Спасибо, что напомнила. Благодарю за твое ангельское милосердие, Лео. Доброй ночи, я больше не доставлю тебе беспокойства.

В этом он как раз ошибался, с тоской думала Леони, возвращаясь в свою кровать. Она не могла чувствовать себя спокойно, находясь даже в одной стране с ним, не говоря уже об одном доме. Она лежала без сна, глядя в потолок и пытаясь взять себя в руки. На какое-то одно безумное мгновение она забыла, что рядом спят ее родители и Фенни, забыла о Роберто, забыла обо всем, охваченная всепоглощающим желанием снова оказаться в объятиях Джона.

Только мысль о его ранении удержала ее. Она в отчаянии сжала подушку. Властная сила толкала их друг к другу, но, как видно, этого было недостаточно, чтобы заставить его забыть о том, как она оттолкнула его семь лет назад.

На следующее утро Леони поднялась с первыми лучами солнца, вопреки всему надеясь, что Марци вернулась. Она заглянула в комнату спящего Джона, затем сбежала вниз, чтобы открыть дверь черного хода на кухне. Сердце ее упало, когда она не обнаружила ни малейших следов изголодавшейся собаки, ожидающей, чтобы ее поскорее впустили в дом. Леони натянула сапоги и куртку и долго бродила по парку, но в конце концов сдалась и вернулась в дом, чтобы приготовить завтрак.

После первых настойчивых расспросов о любимой собаке Фенни помрачнела и отказалась есть, а потом заявила, что не пойдет в школу. От остальных потребовалось много такта и твердости, чтобы уговорить ее передумать.

— Можно я поднимусь попрощаться с Джоном? спросила Фенни.

— Хорошо, только, если он все еще спит, постарайся не разбудить его! Не забывай, он плохо себя чувствует, — предупредила ее Френсис. — А если он не спит, узнай, хочет ли он есть.

— Я заходила к нему рано утром, он крепко спал, сообщила Леони.

— А вот ты, похоже, провела бессонную ночь, сказала Френсис, когда малышка убежала наверх, Фенни рассказала мне о своем сне, и потом я слышала, как ты заходила к ней в комнату. Я не стала мешать вам, особенно после того, как услышала голос Джона.

— Он хотел пить, — сказала Леони, избегая пристального взгляда матери. — Я спустилась, чтобы принести ему минеральной воды.

— Сейчас он, должно быть, и проголодался. Приготовь ему, что он попросит, Лео!

Фенни бегом спустилась вниз с сообщением, что Джон проснулся.

— Он сказал, что ничего не хочет, мам! — обеспокоенно заявила она. — Но я ему сказала, что он обязательно должен поесть, иначе он не поправится.

— Пойду, поднимусь к нему на минутку, — сказала Леони и поцеловала Фенни. — Ты собрала свой портфель, ничего не забыла? Я заберу тебя сегодня из школы, дорогая.

Больной сидел у окна в халате. Он тщательно умылся и причесался, хотя синяки на лице и отросшая щетина придавали ему вполне пиратский вид.

— Доброе утро! — приветствовала она Джона нарочито бодро. — Как самочувствие?

— Гораздо лучше, — заверил он без улыбки. — Я хотел одеться, но не нашел свои вещи.

— Твоя кровь испачкала и твою, и мою одежду, поэтому мама вчера все постирала. Твоя одежда уже высохла, — добавила она. — Можешь одеться после завтрака.

— Я обойдусь без завтрака, если ты не против.

— Я против, — возразила она. — Разве Фенни не проинструктировала тебя относительно необходимости усиленного питания?

Взгляд Джона смягчился:

— Да, но я и так причинил слишком много беспокойства твоей маме, поэтому, если ты принесешь мне мои вещи, я поеду в Брок-Хилл и позавтракаю там. Один.

— Мама уехала в город. И мне совсем не улыбается перспектива сообщить ей, что я позволила тебе уехать, — Леони взглянула ему прямо в глаза. — В конце концов, нам не впервые завтракать вместе.

Джон поджал губы.

— Ладно. Тост и кофе, и то только для того, чтобы угодить твоей маме, — сказал он с холодной вежливостью. — Но сначала я хотел бы одеться.

— Спасибо за одолжение, — отозвалась она небрежно. — Я принесу твою одежду и даже могу снабдить тебя бритвой.

Когда Джон наконец спустился на кухню, свежевыбритый и в чистых брюках и белой рубашке, Леони указала ему на стул и пододвинула блюдо с тостами.

— Повидло домашнее, — сказала она.

Джон осмотрел стол и взглянул ей в глаза.

— А меда нет? — осведомился он самым невинным тоном.

— Боюсь, что нет, — отвечала она невозмутимо. Хочешь утреннюю газету?

— Спасибо. Можешь дать мне только ту страницу, что посвящена новостям о недвижимости.

Они завтракали, заслонившись друг от друга газетой, как щитом. Сейчас они походили на тысячи супружеских пар, завтракавших на кухне после бурной ночной ссоры, мрачно подумала Леони. Потом Джон отложил газету и попросил еще кофе.