– Лучше не придумаешь, – улыбнулась мама.

– Но есть одна проблема, – вздохнула бабушка.

– Какая же? – испуганно пискнул я, лихорадочно размышляя, что еще за проблемы могут быть.

– Кличка, – сказала бабушка. – Песика зовут… Оскар.

– Оскар? – переспросил папа.

– Оскар! – воскликнула мама.

Я удивленно посмотрел на бабушку и перевел взгляд на собаку на снимке.

– Но… но, – начал заикаться я. – Мое второе имя ведь Бертиль. Вы можете звать меня Бертилем.

Мама расхохоталась:

– Ну уж нет, Оскар! – Она сгребла меня в объятия. – Ты наш Оскар и останешься им.

– Но мы же не можем обоих звать Оскарами? – воскликнула бабуля.

– Оскар Первый и Оскар Второй, – фыркнул папа.

– Ну-ну! – Бабушка успокаивающе похлопала папу по руке. – Мы должны придумать другое имя для песика, но только чтобы звучало похоже. Если он привык, чтобы его звали Оскаром, то мы уже не можем назвать его… Бустером, к примеру. Он просто не поймет, что это мы к нему обращаемся.

– Оскар, Боскар, Фоскар, – забормотала мама.

Амелия, Гарри, Никита, крутилось в моей голове. Мадди, Моррис, Балу?

Ни одно из этих имен совершенно не напоминало Оскара.

– Придумал!

Папа сорвался со стула и, подскочив к CD-проигрывателю, принялся копаться в дисках. Наконец он нашел то, что искал, и, вынув диск из коробочки, вставил его в проигрыватель и нажал на воспроизведение. Через пару секунд тишину комнаты наполнили звуки ударных, духовых и смычковых инструментов – торжественная мелодия, от которой дрожали освещенные солнцем грязные стекла на окнах, музыка, которая как нельзя лучше подходит к тому моменту, когда наконец-то – наконец-то! – получаешь собаку.

– «То́ска»! – воскликнул папа, взмахнув руками. – Одна из лучших опер Пуччини. «То́ска»!

– «То́ска», – задумчиво произнесла бабушка. – Звучит как название торта с миндальной начинкой.

Я взял из рук бабушки распечатку и еще раз посмотрел на снимок собаки. Черные глазки с любопытством смотрели прямо в объектив камеры. Шерстка мягкими волнами спадала с небольшого тельца, серо-белые усы придавали песику некую значительность. Моя собака, моя и бабушкина: терьер То́ска.

Он был таким красивым, этот То́ска. С первого же дня ему понравилось жить у бабушки. Бабуля специально раздобыла для песика корзинку, чтобы он мог в ней спать, но То́ска быстро смекнул, что диван куда удобнее, и по вечерам он часто лежал там, а бабушка сидела рядом и гладила его. Или, когда я бывал у бабушки в гостях, мы сидели все вместе. А бывал я теперь у нее в гостях почти каждый день. И почти каждый день мы играли и дурачились с То́ской, а потом я вел пса на прогулку.

Мне пришлось объяснить хозяину Гарри, почему я теперь не смогу гулять с его псом, но он лишь похлопал меня по плечу и сказал, что все хорошо. Мы решили, что когда То́ска привыкнет к своей новой семье, то я смогу выгуливать их вместе – То́ску и Гарри. Но сейчас главным был То́ска, и только То́ска.

Мы с Бие придумали план. Он касался Хьюго. Мы решили пригласить его пойти с нами на прогулку с То́ской. Если он подружится с песиком, то, возможно, его страх перед собаками со временем уменьшится. Ведь То́ска был самым добрым на свете псом.

Сразу после школы я зашел к бабушке и взял с собой То́ску. Когда я пристегивал к его ошейнику золотистый поводок, пес поднял голову и посмотрел на меня своими добрыми глазами. Мы попрощались с бабушкой и отправились на прогулку. Было по-настоящему тепло, и люди на автобусной остановке щурились на солнце.

Бие ждала нас перед подъездом Хьюго.

– Не спускай его с поводка, – предупредила девочка.

– Знаю, – кивнул я.

– И не разрешай То́ске прыгать на Хьюго, – добавила Бие.

– Да куда ему, он же такой маленький, – сказал я и любовно погладил То́ску по голове.

Тот застенчиво понюхал ноги Бие и махнул хвостиком.

– Ты замечательный, То́ска, – улыбнулась песику Бие.

Пока мы звонили в дверь квартиры Хьюго, я держал То́ску на коротком поводке, чтобы он не выкинул ничего неожиданного. Хьюго осторожно приоткрыл дверь и уставился на То́ску в щелку. Тот дружелюбно махнул хвостом.

– Вот он, – сказал я.

– И он в самом деле очень милый, – улыбнулась Бие.

Хьюго распахнул дверь. То́ска сделал шаг вперед и еще сильнее замахал хвостиком. Какой же он все-таки умный. Он, должно быть, понял, что Хьюго боится, и вел себя еще дружелюбнее, чем обычно.

– Протяни руку и дай ему ее обнюхать, – велела Бие Хьюго.

– Я даже как-то не знаю… – застеснялся Хьюго.

Но когда Бие показала ему, как это делается, Хьюго сделал глубокий вдох и медленно протянул руку вперед. Он вздрогнул, когда мокрый собачий нос коснулся его пальцев, но тут Тоска лукаво взглянул на моего друга своими черными блестящими глазками и склонил голову набок.

– Правда, он милый? – спросила Бие.

– Наверное, – все еще неуверенно протянул Хьюго и, повернувшись, понесся в глубь квартиры за свитером.

Мы вошли в прихожую и закрыли за собой дверь. Когда Хьюго появился снова, он озирался по сторонам, словно что-то искал.

– Что такое? – спросила Бие.

– Я нигде не могу найти свой мобильник, – объяснил он. – Ты можешь позвонить на мой номер, Оскар?

Затем Хьюго отправился в туалет. Я набрал его номер, и через несколько секунд из его комнаты донесся писк. Бие взяла поводок из моих рук. Я быстро скинул ботинки и прошел в комнату. Писк, похоже, исходил из кровати. Я откинул одеяло и в ногах постели увидел телефон.

С мобильником Хьюго в руке я отправился обратно в прихожую. Хьюго как раз выходил из туалета.

– Вот он! – Я протянул другу телефон.

Но тут я увидел, что Бие и Хьюго стоят и пристально что-то разглядывают, и когда я понял, на что они смотрят, то похолодел. На полу в центре прихожей лежала большая какашка, а рядом с совершенно невинным видом сидел То́ска.

– Вот черт! – вырвалось у меня.

– Да уж, – поддакнула Бие.

– Фу, какая гадость, – сморщился Хьюго, зажимая нос.

И в этот момент я услышал, как в дверном замке заворочался ключ.

– Это мама, – сказал Хьюго.

Я пулей бросился к То́ске, на ходу вытаскивая из кармана специальный пакетик.