Дидин и вор Дзинга, что богач отправился к мулле в большое селение за Черными горами.

— Не миновать нам гнева аллаха, — говорят воры между собой. — Мулла узнает, что золото богача украли мы.

Испугались они — не знают, что и делать. Наконец вор Дидин сказал:

— Пойдем в большое селение и спрячемся в большой башне. А как наступит черная ночь, подкрадемся к сакле старого муллы и посмотрим, что он делает.

— Хорошо, — сказали вор Биндз и вор Дзинга.

И все втроем отправились в путь, в большое селение за Черными горами.

Шли, шли три вора и наконец пришли в большое селение и там спрятались в старой башне.

Когда наступила черная ночь, вор Биндз сказал вору Дидину и вору Дзинге:

— Я подкрадусь к сакле старого муллы и послушаю, что этот шайтан делает в своем хадзаре. А вы оставайтесь тут и ждите моего возвращения.

— Хорошо, — ответили ему вор Дидин и вор Дзинга.

Как лиса крадется к курятнику, так подкрался вор Биндз к хадзару старого муллы и спрятался под окном.

А в хадзаре сидел не мулла, а священник. Сидел священник в хадзаре у муллы уже полночи и все молился, все просил бога:

— Всевышний бог, ты знаешь — не я украл золото у богача. Так скажи мне, кто вор и где он спрятал золото. Если я не найду золото, убьет меня богач.

Только не отвечает ему бог.

Молился, молился священник, а потом надоело ему — зажарил он себе шашлык, налил вина в турий рог и принялся пить и есть.

Много ли, мало ли пил и ел священник, кто знает. Наконец скучно стало, а как стало скучно, начал он считать, сколько выпьет вина за эту ночь.

Священник налил вина полный турий рог, выпил и сказал:

— Вот тебе первый!

Услыхал вор Биндз эти слова и так испугался, что сказать невозможно. Сначала со страха даже двинуться не мог, а потом побежал, как шайтан, прямо к старой башне и говорит Дидину и Дзинге:

— Погибли мы, клянусь аллахом! Только спрятался я под окном хадзара, вдруг слышу — мулла говорит: «Вот тебе первый!» Не мулла это — сам шайтан.

Не поверили Биндзу вор Дидин и вор Дзинга.

— Это страх заложил тебе уши и ослепил глаза, — говорит вор Дзинга вору Биндзу. — Пойду-ка я сам послушаю. — И побежал в селение.

Подкрался вор Дзинга к сакле старого муллы и спрятался под окном хадзара.

Как раз в тот миг священник налил себе второй полный рог вина, выпил его, крякнул и сказал:

— Вот тебе и второй!

Пусть враг твой так задрожит, как задрожал от страха вор Дзинга, когда услыхал эти слова! Быстрее зайца помчался Дзинга прямо к старой башне.

— Правду говорит Биндз, — кричал вор Дзинга, дрожа от страха, — узнал нас этот шайтан. Только подкрался я к хадзару муллы, как он воскликнул: «Вот тебе и второй!» Дрожит от страха Биндз. Дрожит от страха Дзинга. А вор Дидин говорит:

— Пока не услышу сам, не поверю.

И побежал вор Дидин к хадзару муллы, спрятался у двери и начал слушать. Слушал, слушал вор Дидин — ничего не услышал. «Ай-ай-ай! — думал вор Дидин. — Позор моей голове, что ел хлеб и соль из одной тарелки с такими тру́сами! А я-то думал, что они после меня самые храбрые на свете».

Пока вор Дидин думал так, священник третий раз налил себе вина полный рог, осушил его, крякнул и сказал:

— Вот тебе и третий!

Услыхал это вор Дидин. Услыхал и испугался. Испугался так, что от страха стал точно тяжелый камень: ни рукой, ни ногой не пошевельнуть, с места не сойти.

Много ли, мало ли стоял он так, видит — посветлели вершины гор, слышит — запели петухи. Вспомнил тогда вор Дидин, что скоро ночи конец, и побрел к своим товарищам в старую башню.

Пришел и говорит:

— Верно ты сказал, Биндз. Правду ты говоришь, Дзинга. Мулла узнал нас. Еще не успел я к хадзару подойти, как мулла сказал: «Вот тебе и третий!» Погибли мы. Аллах покарал нас.

Дрожат от страха воры. Дрожит вор Дзинга. Дрожит вор Биндз. Дрожит вор Дидин.

Наконец вор Дидин сказал:

— Надо думать.

И начали думать. Думали, думали, решали, решали и так порешили:

— Отнесем, — говорят, — сундук золота мулле и поставим его у дверей старого хадзара, а сами убежим в Черное ущелье и спрячем свои головы от беды.

Как порешили три вора, так и сделали. Отнесли они сундук золота, поставили его у дверей хадзара, а сами быстрее серн убежали в Черное ущелье.

Когда третий день отделялся от третьей ночи, совершил мулла намаз и пошел к старому хадзару.

«А вдруг не сознается этот бородатый шайтан! — думает мулла. — Что я тогда буду делать? Что скажу богачу?»

Подошел мулла к хадзару — и глазам своим не верит: у дверей стоит большой кованый сундук.

«Может, это сон? — подумал мулла. Протер он глаза, подергал себя за бороду, опять смотрит — по-прежнему стоит сундук. Пощупал он сундук со всех сторон, крышку поднял, видит — полон сундук золотыми деньгами. «Ого, — думает он, — напугал же я священника!»

Взвалил мулла сундук на спину и побежал в селение к богачу — только пятки сверкают и халат черным вороном по ветру развевается.

Наконец прибежал мулла прямо в саклю богача, поставил сундук на землю, сам погладил бороду и говорит:

— Слава аллаху! Я молился ему три дня и три ночи, он услыхал мою молитву и велел своим ангелам принести сундук в бедный мой хадзар. Когда третий день отделялся от третьей ночи, разбудили меня ангелы и сказали: «Вот сундук золота. Дай его богачу, и он вознаградит тебя за это». А когда ангелы улетали на небо, так они сказали: «Если богач не даст тебе много золота, скажи тогда нам».

— Слава аллаху! — сказал богач.-— Воля его для нас священна.

И хоть жалко было ему, а зачерпнул он из сундука три полные горсти золота и насыпал их в карманы мулле.

— Пусть твоя сакля наполнится счастьем, как полны золотом мои карманы! — сказал мулла.

Потом он вышел из сакли богача и побежал в большое селение за Черными горами.

Бежит мулла по дороге. Звенит золото в его карманах на все