Коряк пожарче раздул костер, начав операцию. Раскалив добела наконечник тонкой железной иглы, он намазал место ранения какой-то мазью и осторожно начал извлекать пулю из раны. Девушка даже не проснулась — эта мазь обладала невероятно сильным обезболивающим действием, и даже если бы Теченеут действовал более жестко, вероятнее всего, она бы не почувствовала. Наконец шаман вытащил пулю и положил ее на шкуру рядом с собой.

Ему не впервой приходилось проводить подобного рода операции. Как это бывает, на охоте нередко происходят самые разные инциденты. Но прерывать охоту из-за подобных мелочей нельзя, и поэтому решать проблему приходится на месте.

Когда шаман уже практически закончил операцию, Анджела Кларк пришла в себя. Она с удивлением смотрела на шамана, на палатку и на свою рану. Девушка совершенно не чувствовала боли, и это приводило ее в состояние еще большего шока. Складывалось такое впечатление, что эта рана — не ее. Кларк была настолько ошарашена всем происходящим, что не смогла выдавить из себя ни слова. Впрочем, она понимала, что вряд ли ее поймут здесь, в этом забытом богом месте. Да еще и абориген! Анджела просто молча уставилась на старика и на пулю рядом с ним, лихорадочно пытаясь восстановить в памяти события, предшествовавшие ее отключке.

Девушка совершенно не понимала, что хочет этот странный старик. Он что-то помешал в котелке, висящем над костром, и протянул ей кружку с каким-то отваром. Сначала Кларк с подозрением отнеслась к такому жесту — она ничего не помнила и даже понятия не имела, кто этот человек.

«Однако, — подумала она, — если бы он хотел меня убить, я бы уже давно была мертва. Не думаю, что этот старик представляет для меня опасность. В моем положении лучше изображать крайнюю усталость и дикую боль. Там посмотрим».

На самом деле блондинка чувствовала себя не так плохо, как ей хотелось бы показать. Лежа в палатке, она потихоньку вспоминала то, что произошло с ней после посадки…

Но вдруг в углу палатки раздался какой-то шум. В шлемофоне заработала рация, и мужской голос по-английски запрашивал связь. Шаман, прищурившись, покосился на шлем, потом на девушку. Анджела понимала, что ей надо бы ответить, причем обязательно… Старик подобрал шлемофон, немного послушал, что говорил голос, и внезапно протянул его блондинке.

— Возьми! Не бойся, — Теченеут не понимал, на каком языке говорили по рации, но был уверен, что девушке эта информация была нужней, чем ему. Кларк в очередной раз удивилась поведению шамана, но отказываться ей было совсем не с руки. Она подозревала, что старик разговаривает с ней по-русски, но этого языка она, к сожалению, не знала. Тем не менее не понять то, что говорит сейчас коряк, было невозможно.

Блондинка еще раз взглянула на шамана. Он выглядел довольно дружелюбно. Девушка вздохнула и надела на голову тяжелый шлем. Из-за слабости и резкого сокращения доступа кислорода она чуть было не отключилась вновь, но нашла в себе силы присесть и нажала кнопку обратной связи.

— Генри! Генри! Это я, Анджела! Генри! — повторяла пострадавшая.

— Анджела? — Человек на том конце провода явно был обрадован. — Слава богу! Где ты пропала? Я уже думал, с тобой что-нибудь случилось!

Американка саркастично поджала губы, ответив в довольно мрачном тоне:

— Случилось, поверь мне. Ты недалек от истины. Очень даже случилось, — ей хотелось еще поязвить, однако девушка быстро вспомнила, зачем она взяла шлемофон. — Как ты там? Нашел боеголовку?

— Да, я даже успел снять с нее все необходимые микросхемы, — послышался ответ на столь важный и более всего интересующий ее вопрос, — скоро буду выдвигаться к самолету. Ты там?

— Не то чтобы там, — через стекло шлема Анджела внимательно следила за странным стариком.

Однако тот, казалось, вообще не проявлял интереса к ее персоне. Он был занят приготовлением какого-то очередного отвара и даже имел неосторожность сесть спиной к американке.

— Что-то я тебя не совсем понимаю, — озадаченно произнес Генри. — О чем ты?

— Неважно, — отмахнулась девушка, — я пока не могу говорить. Но я постараюсь помочь тебе, чем смогу. О’кей?

— О’кей! Я уже выдвигаюсь. Если все будет хорошо, то через пару часов встретимся рядом с самолетом, — голос второго пилота становился все тише, — все, у меня садится батарея, так что до встречи… — Вдруг на том конце послышалось шипение, а через несколько мгновений связь вообще отключилась.

Кларк быстро сняла шлемофон и вдохнула полной грудью. Сил сидеть уже не было, и она опустилась на шкуру. Пока девушка разговаривала с Генри, она окончательно пришла в себя и вспомнила все, что произошло с ней и напарником после приземления.

Да, не все случается так, как задумано… Когда самолет приземлился, Генри сказал, что он пойдет искать боеголовку, а Анджела осталась внутри, следя за тем, чтобы их не рассекретили. Девушка должна была замаскировать самолет, постоянно выходить на связь с центром и, по возможности, уничтожить все следы пребывания самолета в этой местности.

Как только Генри ушел, Анджела принялась за работу. Она разложила валежник так, чтобы на него потом можно было положить снег. Таким образом, самолет теперь был вообще не виден со стороны пустоши, а из тундры его можно было разглядеть, только подобравшись на расстояние в несколько шагов. Но на этот случай у Кларк был пистолет, который ей заботливо вручили перед вылетом на задание. Оружия им на этот раз вообще почти не выдали — исключительно для самозащиты. Как пояснило командование, операция слишком деликатная, и поэтому пичкать агентов всякими «приспособлениями» для физического уничтожения противника не стоило. Рассекретить их самолет было невозможно, а координаты цели им дали максимально точные. То есть непосредственно на территории полуострова они должны были провести не более пяти часов.

И только после того, как Анджела сложила маскировочную «стенку», она заметила, что одно из шасси самолета провалилось в скальную расселину. Это означало, что самолет теперь не сможет взлететь, пока шасси не будет вытащено из проклятой щели. Да и приземление прошло не так гладко, как хотелось бы: аппарат немного накренился при заходе на посадку и зарылся носом в землю. Широкая черная борозда тянулась на несколько десятков метров. Правда, маскировать ее не было никакого смысла — снегопад разворачивался так интенсивно, что буквально через полчаса вся колея была засыпана снегом. После Анджела залезла в кабину, а затем… Затем она услышала лай, выбралась из самолета. И тут на нее набросилась собака, девушка выстрелила, потом выстрелили в нее…

В палатке Кларк все стало более-менее ясно. Человек, сидевший сейчас к ней спиной, был тем самым охотником, который стрелял в нее у самолета. Но ведь собаку-то убила она! Так что сейчас у американки была одна-единственная цель — убедить старика в том, что она стреляла в собаку из соображений самозащиты, что она никому не хочет зла и что она готова «сотрудничать» со стариком. Она понимала, что этот местный просто так не отпустит ее. У нее не было специального снаряжения — комплект остался в самолете, а добраться туда в одиночку она пока была не в состоянии. Надо было встретить Генри и обсудить дальнейшие действия… Вылететь из тайги на самолете невозможно — для этого аппарат надо вытащить из расселины и починить поврежденную часть. А это требовало немалых усилий и времени, которых ни у Анджелы, ни у Генри не имелось. Так что приходилось придумывать какой-то другой способ эвакуации. Тем более, если напарник не врет, задание выполнено успешно, а в случае чего самолет всегда можно ликвидировать, чтобы он не попал в руки русских.