как они будут думать и что количество пальцев может быть важным для допроса? Опять Ирукина память? Спасибо, пригодилось.

Когда я начал перепроверять по свитку-инструкции, бормоча под нос: «Кс-со(Дерьмо), накосячил. Это не сюда… это, куда-то не туда прикрепил… ну да ладно, и так сойдет», от Какаши очень явно пахнуло ужасом. Да я тоже был бы не в восторге от криворукого хирурга.

И Виктор тоже смотрел как-то по-новому. Видимо, понял, как близок он был к смерти, пока я его лечил.

В общем замотав руку ирьенина бинтом чуть выше запястья, поверх рубца, мы запаковали его в специальные наручники. А я снова пожалел о том, что нельзя пленных запечатывать в свитки.

Шинобские наручники — представляли из себя кожаную бляшку с кожаными же петлями для рук. Для укрепления конструкции они были усилены металлическими нитями и покрыты вязью печатей. Их задачей было не только тянуть чакру, но и затруднять ее контроль тем, на кого они были одеты. Конструкция была очень легкой и компактной, но при этом очень прочной. Даже Виктору освободиться из таких наручников было бы затруднительно.

Наручники немного напоминали паука: брюшко — печать выдавленная на кожаной бляшке и заполненная чернилами, лапки — плотные ремешки усиленные сердцевиной из лески сплетенной косичкой. После того, как наручники оказывались на руках, сверху печати крепился плоский металлический замок похожий на хитиновые надкрылья у жуков, он стягивал леску и одновременно защищал печать. Впрочем, на этих «надкрыльях» тоже были печати.

Прямо скажем — не панацея. Ток чакры в руках хоть и нарушался, но шиноби в таком случае все равно оставался опасен.

Но лучше так, чем никак. Хотя…

— Хатаке-сан, вы ведь нанесете на него временные печати для конвоирования?

Обычно вместе с наручниками использовали печати, нарушающие движение чакры. Работали они так себе, держались, в зависимости, от силы чакры шиноби, не слишком долго или совсем недолго, да еще и в освоении были не слишком просты. В манге и других источниках о таких печатях я не слышал, но как оказалось, они тут были.

Хатаке скривился, но кивнул и приступил. С вражеского ирьенина сняли одежду, оставив только штаны и обувь, я вернул себе свиток, оказавшийся, как я и думал, у этого козла, а Какаши попросил у Наруто немного сухих чернил. Задействовав шаринган, джонин эталонно поставил печать прямо на кожу между лопатками и картинно сдул оставшуюся труху с перчатки.

Фуиндзютсу слабо поддавалась копированию, но шаринган помогал воспроизвести движения и ток чакры мастера, заодно облегчая заучивание печати. Вообще, для изучения фуиндзютсу было характерно два подхода — быстренько научить, как ставятся нужные тебе три-четыре печати, либо же потратить много лет на изучение сложной науки, понадеявшись, что потом на ходу сможешь создавать любые конструкции. Хатаке, скорее всего, как и подавляющее большинство, был сторонником первого подхода. В отличие от меня и Наруто. Иначе, зачем ему было нужно открыть шаринган в процессе клеймения барана-ирьенина?

Тот, кто правильно заучил, например, ту же печать для конвоирования, мог применять ее почти со стопроцентной гарантией того, что не покалечит пленного. Только объяснить, как ее ставить кому-то другому было задачей нетривиальной. Результат в таком случае мог быть не предсказуем: от «работает, но как-то не так», до «совсем не работает, ищите другого пленного». Именно поэтому пришлось просить Собакина, вместо того чтобы разрешить Наруто поэкспериментировать.

На всякий случай я еще вколол Рогу снотворное, после чего мы привязали его к дереву. Виктор настоял, чтобы ирьенина повесили повыше, привязав к стволу на тот случай если кто-то из бандитов попробует его освободить. Сказал, что лучше подстраховаться. Других-то пленных больше нет. Теперь, чтобы освободить ирьенина, гипотетическому недобитку надо раскидать клонов Наруто и отогнать Сакуру, с удобством расположившуюся на толстой и крепкой ветке. Пока я и пацаны приматывали бессознательного пленника, Забуза и Какаши обыскали трупы. Ничего ценного у них не нашли, с тоской посмотрели на догорающий дом и разошлись по сторонам.

Когда Рогу был закреплен, ко мне подошел Наруто. Он взял меня за руку и молча увел с полянки. Но за нами увязался Саске и Узумаки это не нравилось. Он недовольно поглядывал на державшегося неподалеку сокомандника и что-то бурчал под нос, поджимая губы.

— Так, Наруто, — вздохнул я, — у нас есть этикет, и ты его сам читал. Если тебе хочется поговорить наедине, то ты просто должен был попросить Саске постоять в сторонке, пока ты спрашиваешь. Это совершенно нормально — иметь свои секреты или просто задать какой-нибудь смущающий тебя вопрос.

— Мне уйти? — с невозмутимым выражением лица, но с досадой в эмоциях спросил Саске.

Узумаки замялся под нашими вопросительными взглядами и выдал:

— Да ладно, не надо. Ирука, а ты ведь сегодня просто отвлекал того здорового? Тебе ведь на самом деле было не все равно? Ты ведь беспокоился за Сакуру, правда?

— Да, отвлекал, — легко согласился я.

Мальчишки вздохнули с облегчением, только Саске это сделал незаметно, чуть дрогнула «маска». Эмоции были гораздо честнее.

— Но ребята, — невольно сделал паузу, — вы должны знать и понимать, что если бы у нас была война и критическая ситуация, то правильно было бы пожертвовать Сакурой, чтобы спасти всех остальных.

Наруто замер на мгновение, а потом ожидаемо взорвался:

— Но это же неправильно! Так нельзя! Друзей надо спасать, а не оставлять их умирать!

Этот выкрик привлек чье-то внимание, но так как рядом мелькала серая башка, то не трудно догадаться, кто подслушивал.

— Я согласен, — тихо сказал я, отводя взгляд. — Так поступать плохо.

Узумаки удивленно замолчал и непонимающе посмотрел на меня.

— Но ты ведь сам сказал…

Что «сказал», Наруто так и не повторил, так что я нарушил тишину.

— Да, сказал, что в таком случае на войне Сакурой бы пожертвовали. Хочется мне или нет, но таковы реалии нашего мира. Большинство именно так бы и поступило. Нет смысла рисковать жизнью ценных и сильных шиноби, пытаясь спасти слабую и бесперспективную бесклановую девчонку.

— Мне это тоже не нравится. Но, ребята, вы что, хотели бы, чтобы я вам соврал?

Ответом мне было угрюмое молчание.

— Нет, — наконец выдавил из себя Наруто и тихо добавил.

— Лучше правду.

— И еще ребята, что бы там мы не говорили людям из других стран, но шиноби Конохи тоже будут пытаться в