Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но люди не всегда могут контролировать свои чувства.
***
Мы с Сашей закончили урок и отправились домой. Поскольку у нас не было времени поговорить перед уроком, я рассказал ей об Энди, пока мы шли от Чейта вниз по склону. Она сказала мне, что сочувствует тому, через что проходит Энди, и сказала, что мне, вероятно, придется произнести ту же речь, что и ей, о признании ее любви без ответа. Я спросила, не ревнует ли Саша, зная, что в меня влюбилась еще одна девушка.
Ответ Саши: «Ревнивую? Да, точно. Если бы мне пришлось ревновать каждую девушку, которая влюблялась в тебя, я бы ревновала гораздо больше девушек, чем только Энди».
Мы добрались до нашего обычного перекрестка, обнялись и поцеловали на прощание, когда она направилась к станции BART, чтобы приступить к работе. Я пересек Бэнкрофт и пошел по тротуару. А потом в полном одиночестве я сделал последний поворот к дому. Энди приедет только ближе к ужину, но я уже начинал придумывать способы показать своей «милашке» крашенной блондинке, что она действительно одна из моих любимых. В эти планы входило небольшое дополнительное сосание сосков.
Но, как только я подошел к дому, мой мобильный телефон зазвонил особым тоном, который я оставил только для Брук. Это сразу привлекло мое внимание, и я быстро поднял трубку, остановив свое движение к дому. «Привет, Брук. Рад тебя слышать. Что случилось?»
«Привет, братан», — ответила моя сестра. «Это DJ. Она хочет поговорить».
Книга 5. Глава 17. Любовь. Часть 3
Я постучал, и через некоторое время дверь распахнулась. Брук улыбнулась мне и сказала: «Привет, рада тебя видеть. Похоже, это была вечность».
«Чья это вина? Если бы вы, девочки, не съехали, или если бы вы позволили мне без приглашения подойти ближе, чем на пятнадцать футов, я бы бывал здесь гораздо чаще».
Брук скрестила руки на груди, прислонилась к дверному косяку и взглядом смерила меня. «Ты хочешь ее видеть? Или ты хочешь скулить и стонать, и заставить меня разозлиться достаточно, чтобы выпнуть тебя и не позволить вернуться до следующего месяца?»
Я глубоко вздохнул. «Прости, прости. Могу я войти?»
«Что ж, теперь, когда ты вежливо просил… Можешь войти…» — снисходительно ответила Брук. Она жестом пригласила меня внутрь с театральным поклоном.
Я закатил глаза и погладил ее задницу, когда прошел мимо нее, заставив Брук взвизгнуть и прикрыть её. Я ухмыльнулся, она усмехнулась, и я знал, что все будет хорошо.
По крайней мере, я так себя чувствовал, пока не заглянул в гостиную и не увидел DJ, сидящую на диване со своей лучшей школьной подругой Фэй Нгуен. DJ посмотрела на меня, на ее лице было написано выражение разбитой горем боли, и она выглядела даже хуже, чем я ее себе представлял.
У нее было лицо скелета. У нее всегда было лицо модели, с великолепными скулами и изящными чертами лица. Но ее щеки пересекли черту между очерченными и изможденными, под глазами были мешки, которые нельзя было скрыть с помощью макияжа, а ее кожа приобрела бледный оттенок, которого никогда раньше не было.
Когда я подошел, она встала, и я понял, что она намного худее, чем я помнил. Было время, когда DJ нарядилась для меня как кукла Барби, но даже тогда она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО не имела размеров куклы Барби. Куклы были просто бесчеловечными, слишком худыми, чтобы быть настоящими, и тем не менее, DJ выглядела так, будто она добиралась к этой цели. Брук и раньше предупреждала меня, что DJ плохо ест, но услышать это — одно. Увидеть ее в таком состоянии было чем-то другим, и я был совершенно удручен, увидев ее в таком состоянии.
DJ увидела мое выражение лица и сразу же заплакала, повернувшись и уткнувшись лицом в плечо Фэй, в то время как ее подруга потянулась, чтобы обнять ее.
Брук внезапно ударила меня по затылку. «Ты идиот. Мы идем на все эти хлопоты, чтобы убедить ее, что она прекрасно выглядит, а потом ты входишь с этим вытянутым лицом и все рушишь».
«Мне жаль». Я немедленно шагнул вперед, протягивая к ней руки. Каждый инстинкт, который у меня был, подсказывал мне обнять мою невесту и заверить ее своими теплыми объятиями, что все будет хорошо. Но незадолго до того, как я подошел к ней, Фэй подняла руку ладонью в явный знак держаться на расстоянии, и только тогда я действительно вспомнил, что DJ больше не моя невеста.
Это было сложно. Я буквально впервые увидел ее с тех пор, как она переехала из дома, и, несмотря на все, что произошло в течение предыдущих трех месяцев, мои воспоминания о ней вернулись в то роковое воскресенье, когда она ушла. Молодая женщина передо мной тогда была расстроена, но решительна. DJ выступила против меня и спорила со мной о том, что лучше всего для нас обоих. И хотя она решила расстаться и переехать, по крайней мере, в ее убеждениях были огонь и сила.
Бедная девушка передо мной теперь была буквальной оболочкой ее прежнего «я»: сломленной, истощенной и едва ли не в шаге от зомби.
Я хотел плакать.
И я хотел исправить ситуацию.
В каком-то смысле для меня все не так уж сильно отличалось от того, когда я в последний раз влюбился в нее, когда она заболела гриппом и этой мерзкой инфекцией носовых пазух. Я знал, насколько красивой может быть DJ, яркой и полной безграничной энергии. То, что она стала слабой, что-то изменило во мне, вызвало рефлекс Белого Рыцаря, если хотите. Я знал, что она может стать лучше, и верил, что смогу сделать ее лучше. Она нуждалась во мне, и для меня очень важно чувствовать себя «нужным».
