тоже не существовало, точно также как не было персонифицированных богов и храмов в их честь. Жреческие функции выполнялись обычно государственными чиновниками, а в роли высших божеств состояли умершие предки шанди и различного рода духи, олицетворяющие силы природы. Важное место занимал культ духов земли, с которыми у крестьян были связаны все надежды на хороший урожай. В их честь регулярно приносили жертвы, сопровождаемые просьбами-молитвами (обычно их писали на бараньих лопатках и панцирях черепах). Общение с божественными предками сопровождалось особыми ритуалами. Вообще ритуалы считались в Китае делом высшей государственной важности и обставлялись весьма тщательно и серьезно.

1) Тянь

Религиозные идеи обладали высокой степенью философской абстракции. Так с глубокой древности китайцы имели представление о некоем Высшем Начале, которое называлось Тянь (Небо) или Шан-Ди (Господь), но воспринимали они его рассудочно и отстранено – как верховную всеобщность, холодную и строгую. Ее нельзя было любить, с ней нельзя было слиться, ей невозможно было подражать, как и не было смысла ей восхищаться. Считалось, что великое Небо карает недостойных и вознаграждает добродетельных, то есть является высшим олицетворением разума, целесообразности, справедливости и добродетели. Император назывался «сыном Неба» и находился под его особым покровительством. Однако он мог править Поднебесной лишь до тех пор, пока сохранял добродетель (дэ), теряя ее он терял и права на власть. Культ Неба стал главным в Китае, причем отправлять его мог лишь сам сын Неба.

С одной стороны Небо выступало как оппозиция Земле и Человеку, но с другой – являло собой нечто предельно открытое, пустое, бесконечное, некую абсолютную бездну – ту самую мировую пещеру или Великую Утробу, которые вмещают в себя все сущее, делают возможным всякое бытие. Великая Пустота есть завязь жизни, но так же превращение всех превращений, путь всех путей, бесконечно действенный покой.

Задача мышления в китайской традиции – встретиться с не-мыслимым, открыться «потаенному сиянию» Неба и вместить его в себя, как живое тело усваивает свою среду.

Позже Конфуций лучше других сумел выразить то, что всегда ощущали китайцы – идею взаимного проникновения небесного и земного, тайну присутствия Неба в рутине человеческого быта. Человек, по Конфуцию, должен в самом себе, в недосягаемой для посторонних «внутренней клети сердца» находить самое прочное и возвышенное основание для своего бытия. Человек претворяет в себе внутреннюю правду Неба, но его сокровенная праведность непременно просвечивает во внешнем облике. Конфуцианский человек в себе и через себя ищет сосредоточие мировой гармонии. В своей способности быть фокусом космического круговорота жизни он превосходит даже богов. Суть конфуцианства – это провозглашение единства небесного и человеческого.

2) Ци

Ци в китайской религиозной натурфилософии – это мировая энергия, живая первосубстанция всего сущего. (Во многом это был почти полный аналог индийской праны). Считалось, что ци охватывает как материальный, так и идеальный аспекты бытия. Она служит средой взаимодействия всех вещей. Истинно мудрому следовало «не смотреть глазами» и «не слушать ушами», а воспринимать «посредством ци», для чего требовалось иметь «бодрствующее» или «открытое» сердце.

Сгущаясь и огрубляясь, ци становится веществом, утончаясь – духом. В промежуточном состоянии ци представляет собой как бы жизненную энергию, жизненную силу, растворенную в природе и поглощаемую человеком при дыхании. Эта же жизненная сила циркулирует и по особым каналам (цзин) в человеческом теле. Ее накопление и правильная циркуляция в теле – стало потом одной из важнейших задач даосских дыхательных и гимнастических упражнений. Даосы учили, что все, что есть в мире, – это ци, и кроме ци и его состояний ничего нет. Человек живет в ци, подобно тому как рыба живет в воде.

Первоначально ци просто и внекачественно. Однако в процессе происхождения Космоса оно как бы поляризуется и дифференцируется. Два важнейших космологических состояния единого «ци» – это инь и ян. Она не может быть ни создана, ни уничтожена. Ци только трансформируется и вновь появляется в новом существовании. Все состояния существования, поэтому, являются лишь временными проявлениями ци.

3) Ян и инь

Еще одним древнейшим принципом китайского религиозного мышления было деление всего сущего на два начала – инь и ян. Каждое из этих понятий было многозначно, но в первую очередь ян олицетворяло мужское начало, а инь – женское. Ян связывалось со всем светлым, ярким, твердым и сильным и считалось в самом общем смысле началом положительным. Женское инь было связано с луной, со всем темным, мрачным и слабым. Оба начала были тесно взаимосвязаны и гармонично взаимодействовали, причем результатом этого взаимодействия была вся видимая Вселенная.

Очень важно понять, что взаимодействие ян и инь отнюдь не равнозначно противоборству Света и Тьмы. Оно всегда конкретно и раскрывается как бесконечная перспектива саморазличных вещей, где все вмещает в себя «другое» и в него переходит. В этой игре взаимозамещения всего сущего нет единственно верного порядка или смысла, в ней значимо не содержание оппозиций, а парность качеств и понятий. В традиционной китайской картине мира во главу угла ставился динамизм всего сущего и, стало быть, сила самой жизни, вечно текучей и беспредельной. Подлинное бытие здесь – Великий Предел бытия (состояние двуединого ян и инь), беспредельный в своей бесконечной предельности. Творение мира в китайской традиции есть не что иное, как круговое движение от Беспредельного (первозданного Хаоса) к Великому Пределу и – после того, как процесс разграничения превзойдет порог восприятия, – обратно к Беспредельному.

Единство противоположностей инь и ян составляет идеально гармоничную Вселенную. На месте слияния инь и ян возникает Великое Единство, а граница, промежуток между двумя составляющими – это и есть путь Вселенной (Дао), равный Великому Единому, где силы инь и ян пребывают в гармонии. Соитие – лучшая иллюстрация этого Единства. Ян (Сила Неба) доминирует в мужчине, а инь (Сила Земли) – в женщине. Ян обусловливает способность лингами торчать наружу и пронзать, а инь – вогнутую, принимающую форму йони. Когда мужская и женская сила находятся в равновесии, возникает космическая гармония. Мужчина и женщина достигают здесь Великого предела (оргазма), во время которого они сливаются в изначальном единстве со Вселенной.

Нет такой области китайской науки, искусства и даже быта, где бы мы не сталкивались с многочисленными проявлениями идеями двуединства инь и ян. Пейзаж на китайской картине всегда представляет собой подвижное равновесие гор (ян) и вод (инь), а дракон (высшее ян) всегда изображался в белых облаках (инь). Традиционная форма китайской монеты – круг с квадратным отверстием посередине – тоже являла собой не что иное, как образ универсума, единения Неба и Земли.

4) Мифология

Наиболее популярными героями китайской мифологии были первочеловек Пань-гу, родоначальник китайцев Хуан-ди, богиня запада Си-ван-му