властей была характерна частая смена так называемых колониальных конституций. Каждой из колоний давалась своя конституция; называлась она обычно по имени того губернатора или министра колонии, при котором была составлена. Конституции внешне были очень разнообразны. В одних предусматривалось, что в исполнительном совете при губернаторе получают право участвовать несколько лиц, специально отобранных и наделенных совещательными правами, по другим при губернаторе создавали законодательные советы с большинством, состоящим из официальных лиц, и назначенными «представителями». В большинстве колоний были и законодательные и исполнительные советы, состав которых нередко перетасовывался. Число представителей разных расовых и социальных групп в советах по разным конституциям варьировалось, вводились избирательные права для ограниченных групп населения и места для выборных членов в законодательных советах.

Реальная власть оставалась в руках губернатора, но конституции были все же некоторыми уступками, хотя и малозначительными. Они принимались, отменялись, пересматривались в зависимости от силы, этапа и характера антиколониального движения в данной стране и от перемен ситуации в мире.

Так, выработанная в 1949-1950 гг. конституция Золотого Берега была следствием народных волнений в этой стране в 1948 г., в Нигерии выступление шахтеров в 1949 г. привело к принятию новой конституции. С помощью таких документов колониальные власти пытались расширить свою социальную базу. Антиколониальные силы британских владений стремились использовать эти уступки для расширения легальных возможностей борьбы.

Особой разновидностью реформ были планы создания федераций. Речь шла, прежде всего, о двух британских планах: об объединении Северной Родезии, Южной Родезии и Ньясаленда и об образовании Восточноафриканской федерации в составе Кении, Уганды и Танганьики. Оба плана родились еще в довоенные времена, но тогда их не удалось осуществить.

Образование Восточноафриканской федерации должно было привлечь белых поселенцев Кении к управлению Угандой и Танганьикой и, что было особенно важно для слабевшего британского колониализма, к поддержанию «законности и порядка» на этих территориях. Другая цель заключалась в фактическом превращении подопечной Танганьики в британскую колонию. В этом, однако, состояла для Великобритании и трудность — неизбежны были протесты как в ООН, так и со стороны мирового общественного мнения.

Созданием Федерации Родезии и Ньясаленда британское правительство намеревалось добиться более эффективного использования людских и природных ресурсов этих владений: прочнее связать относительно развитую промышленность Южной Родезии с сырьевой базой Северной Родезии и резервуаром рабочей силы — Ньясалендом. Британские колониальные круги стремились укрепить здесь свое господство путем большего привлечения белых поселенцев к борьбе против растущих антиколониальных сил. Фактическое присоединение Северной Родезии и Ньясаленда к Южной Родезии давало возможность широко использовать южнородезийских белых поселенцев как опору на всей территории федерации. Одновременно Великобритания получала возможность выступать арбитром в отношениях между африканцами и правительством колонистов.

Лидеры белых поселенцев обеих Родезий и Ньясаленда встретились в 1949 г. и договорились о создании федерации. Ни один африканец на конференцию приглашен не был. Деловые круги и крупных землевладельцев Южной Родезии соблазнял план расширения своей власти. Горстка белых поселенцев Северной Родезии и Ньясаленда, жившая среди миллионов африканцев, надеялась на поддержку более многочисленных и лучше организованных поселенцев Южной Родезии. И те и другие полагали, что сообща им легче будет держать африканцев в повиновении, стабилизировать положение во всех трех странах, что должно было обеспечить приток капиталов и переселенцев из Европы и Америки.

Правительство Великобритании учитывало также то, что отказ от уступок колонистам Южной Родезии толкнул бы их на быстрое сближение с Южно-Африканским Союзом. Такое тяготение существовало всегда. Еще в 1922 г. около 40% белых избирателей Южной Родезии проголосовали за присоединение к Южно-Африканскому Союзу. На рубеже 1940 — 1950-х годов выходцы из Южно-Африканского Союза составляли уже треть белого населения Южной Родезии. Перспектива такого сближения стала особенно тревожной для британских властей после 1948 г., когда к власти в ЮАС пришло правительство африканерской (бурской) Национальной партии с ее антианглийскими настроениями и призывами к выходу из британского Содружества.

Антиколониальная борьба

Изменение характера антиколониальной борьбы в масштабе всей Черной Африки сказалось в первые же послевоенные месяцы. В октябре 1945 г. в Манчестере состоялся V Панафриканский конгресс. Он был созван через 18 лет после предыдущего, в совершенно новой исторической обстановке и знаменовал собой наступление качественно нового этапа в борьбе африканских народов за независимость. Об этом свидетельствуют и состав участников конгресса, и характер их требований.

В конгрессе участвовали и афроамериканцы из США и Вест-Индии, но Африку представляло неизмеримо больше стран и организаций, чем на предыдущих панафриканских конгрессах. Были представлены многочисленные организации африканцев (студентов, учащейся молодежи, рабочих), существовавшие в Великобритании. Среди 200 участников конгресса в числе наиболее активных были Кваме Нкрума, Джомо Кениата, Хестингс Банда — впоследствии президенты Золотого Берега, Кении и Ньясаленда, южноафриканский писатель Питер Абрахамс, видные общественные деятели — Исаак Уоллес-Джонсон (Сьерра-Леоне), Обафеми Аволово (Нигерия) и др. Председательствовал на большинстве заседаний афроамериканец Уильям Дюбуа, которого называли «отцом панафриканизма».

На конгрессе возобладал антиколониальный дух, хотя состав участников и был очень пестрым. Победа антигитлеровской коалиции окрылила участников конгресса надеждой на дальнейшие перемены в мире.

Конгресс проходил под несомненным влиянием учредительного конгресса Всемирной федерации профсоюзов (ВФП), состоявшегося в сентябре-октябре 1945 г. в Париже. Созыв V Панафриканского конгресса был приурочен к его завершению, а делегаты конгресса ВФП, представлявшие африканские страны, получили от своих организаций полномочия для участия и в Панафриканском конгрессе.

На конгрессе обсуждалось положение во всех регионах Африки, среди резолюций наибольшее значение имели три: «Вызов колониальным державам», «Обращение к рабочим, крестьянам и интеллигенции колониальных стран» и «Меморандум к ООН».

В «Обращении к рабочим, крестьянам и интеллигенции колониальных стран», подготовленном Кваме Нкрумой, говорилось: «Все колонии должны быть свободны от иностранного империалистического контроля как политического, так и экономического. Народы колоний должны иметь право избирать собственное правительство без всяких ограничений со стороны иностранных держав. Мы говорим народам колоний, что они должны бороться за достижение этих целей всеми имеющимися у них средствами».

В «Обращении» содержался призыв — бороться за права профсоюзов, за право создания кооперативов, за свободу печати, собраний, демонстраций и забастовок, за право издавать и читать литературу, необходимую для просвещения масс. Самая настоятельная задача — это организация масс. «Конгресс призывает всех рабочих и крестьян колоний к созданию эффективных организаций. Рабочие колоний должны быть в первых рядах борцов против империализма. Ваше оружие — забастовка и бойкот — непобедимо... Сегодня есть только один путь эффективной борьбы: организация масс. Интеллигенция колоний должна содействовать организации масс».

V Панафриканский конгресс сыграл важную роль в становлении антиколониальных движений в Африке. Он выступил с новыми, революционными требованиями и сформулировал их как в масштабе континента, так и