— Не следует также забывать о сундуках с золотом, серебром и драгоценными камнями, — вставил Даарио.

— Я осмотрел стены со стороны суши и не нашел ни одного слабого места, — доложил сир Джорах. — Со временем мы могли бы подвести подкоп под башню, но что мы будем есть, пока копаем? Наши запасы подходят к концу.

— Нет слабых мест со стороны суши? — переспросила Дени. Миэрин стоял на мысу, где песок сочетался с камнем, при впадении в залив медленного бурого Скахазадхана. Северная его стена тянулась вдоль реки, западная — вдоль моря. — Значит ли это, что мы должны атаковать с реки или с моря?

— С тремя-то кораблями? Я согласен, пусть капитан Гролео осмотрит стену со стороны реки, но если она цела, то это — лишь более мокрый способ покончить с жизнью.

— А что, если нам построить осадные башни? Мой брат Визерис рассказывал мне о них.

— Башни строят из дерева, ваше величество, а рабовладельцы сожгли все леса на двадцать лиг от города. Без леса у нас не будет ни требюшетов, чтобы проломить эти стены, ни лестниц, чтобы на них взобраться, ни осадных башен, ни черепах, ни таранов. Ворота, конечно, можно штурмовать и с топорами, но…

— А вы видели над воротами бронзовые головы? — спросил Бурый Бен Пламм. — Головы гарпий с разинутыми ртами? Миэринцы будут лить через эти рты кипящее масло, и ваши люди с топорами сварятся заживо.

— Не послать ли нам на ворота Безупречных? — предложил Даарио, улыбнувшись Серому Червю. — Я слышал, кипящее масло для вас — все равно что теплая водичка.

— Это не так, — без улыбки ответил Серый Червь. — Безупречные не чувствуют ожогов так, как люди, но от кипящего масла слепнут и умирают. Однако мы не боимся смерти. Дайте нам тараны, и мы вышибем эти ворота или умрем.

— Умрете, но ворот не вышибете, — заверил его Бурый Бен. В Юнкае, приняв командование над Младшими Сыновьями, он объявил себя ветераном ста сражений. «Не стану, правда, говорить, что храбро сражался в каждом из них, — признался он. — Есть старые наемники и есть храбрые наемники, но храбрых старых наемников не бывает».

— Я не стану швыряться жизнями Безупречных, Серый Червь, — вздохнула Дени. — Может быть, город удастся взять измором.

— Скорее они возьмут нас измором, ваше величество, — грустно молвил сир Джорах. — Мы не найдем здесь ни пищи для себя, ни корма для мулов и лошадей. Вода в этой реке мне тоже не нравится. В Скахазадхан Миэрин спускает свои нечистоты, а воду для питья берет из глубоких колодцев. Нам уже докладывают, что в лагерях появились желудочные расстройства с лихорадкой, а в трех случаях и с кровавым поносом. Если мы останемся, больных станет еще больше. Рабы ослабли от долгого перехода.

— Они больше не рабы, — поправила Дени. — Они свободные люди.

— Рабы или свободные, они голодают и скоро начнут болеть. Город обеспечен лучше, чем мы, и водным путем туда могут подвозить новые припасы. Ваши три корабля не в силах обеспечить заслон и с реки, и с моря.

— Так что же ты советуешь нам, сир Джорах?

— Вам мой совет не понравится.

— Тем не менее я хочу услышать его.

— Как вам угодно. Я за то, чтобы оставить этот город в покое. Всех рабов в мире вы не освободите, кхалиси. Ваша война не здесь, а в Вестеросе.

— Я помню о Вестеросе. — Иногда он снился ей — сказочная страна, которую она никогда не видела. — Но если я так легко отступлю перед старыми кирпичными стенами Миэрина, как же мне брать каменные твердыни Вестероса?

— Как Эйегон — с помощью огня. К тому времени, когда мы доберемся до Семи Королевств, ваши драконы вырастут. Кроме того, у нас будут осадные башни и требюшеты, все, чего недостает нам здесь… но путь через Край Долгого Лета далек и труден, и там нас поджидают еще неведомые опасности. Вы прибыли в Астапор купить себе солдат, а не начинать войну. Приберегите свои мечи и копья для Вестероса, моя королева. Оставьте Миэрин миэринцам и двигайтесь на запад, к Пентосу.

— Побежденная? — ощетинилась Дени.

— Побежденным считается тот, кто трусливо прячется за высокими стенами, кхалиси, — заметил Чхого. Другие кровные всадники поддержали его.

— Кровь моей крови, — сказал Ракхаро, — когда трусы прячутся и выжигают все вокруг, великие кхалы ищут более храброго врага. Это все знают.

— Это все знают, — подтвердила Чхику.

— Все, но не я. — Дени всегда прислушивалась к советам сира Джораха, но уйти от Миэрина, не тронув его, — этого она переварить не могла. Она не забыла детей на столбах, и птиц, клюющих их внутренности, и тонкие ручонки, указывающие в сторону города. — Ты говоришь, что у нас не осталось еды, сир Джорах, — смогу ли я накормить моих людей, если пойду на запад?

— К сожалению, нет, кхалиси. Им придется самим добывать себе еду или погибать. В походе умрут многие, но как это ни тяжело, спасти их нам не удастся. Мы должны поскорее оставить за собой эту выжженную землю.

Дени вспомнила след из мертвых тел, который тянулся за ней через красную пустыню. Больше такого зрелища она не желала видеть.

— Нет, — сказала она. — Я не поведу своих людей на голодную смерть. — (Своих детей). — Должен быть какой-то способ проникнуть в этот город.

— Способ-то, положим, есть. — Бурый Бен огладил свою пегую от седины бороду. — Клоака.

— Клоака? Что это значит?

— Это большие, выложенные кирпичом сточные каналы, выводящие городские нечистоты в Скахазадхан. Несколько человек могли бы пройти этим путем. Я сам так бежал из Миэрина, когда Скерб лишился головы. — Он скорчил гримасу. — С тех пор эта вонь так въелась в меня, что даже по ночам мне снится.

Лицо сира Джораха выразило сомнение.

— Мне думается, таким путем легче выйти, чем войти. Если каналы опорожняются в реку, как ты говоришь, их устья должны быть расположены под самыми стенами.

— И забраны железными решетками, — подтвердил Бурый Бен, — но прутья сильно проржавели, иначе я так и утонул бы в дерьме. А внутри придется ползти вверх в кромешной тьме, через кирпичный лабиринт, где очень легко заблудиться на веки вечные. Сточные воды никогда не опускаются ниже пояса и могут захлестнуть с головой, судя по отметинам, которые я видел на стенах. И всякая нечисть там тоже водится. Здоровенные крысы, каких вы еще не видывали, и кое-что похуже.

— Вроде тебя, когда ты вылез оттуда? — засмеялся Даарио Нахарис. — Если найдутся дураки, которые на это отважатся, их учует каждый миэринский рабовладелец, как только они выберутся в город.

Бурый Бен пожал плечами.

— Ее величество спросила, есть ли способ попасть в город, и я ответил… но больше Бен Пламм туда не полезет и за все золото Семи Королевств. Если же другие захотят попытаться, милости просим.

Агго, Чхого и Серый Червь хотели заговорить одновременно, но Дени остановила их.

— Мне кажется, этот способ не слишком много обещает. — Она знала, что Серый Червь готов повести своих Безупречных в клоаку по ее приказу и что ее кровные всадники тоже не поколеблются, но никто из них не подходил для этой задачи. Дотракийцы — конные воины, а сила Безупречных заключается в их дисциплине на ратном поле. Вправе ли она посылать людей на зловонную смерть во тьме ради столь неверной надежды? — Я должна подумать над этим. Прошу вас вернуться к своим обязанностям.