хоть что-то делать. А охранники просто стояли на взводе с пушками, не зная что им делать.

— Лиля он в коме, причём в такой же глубокой в какой была ты — сказала мать — Орлов скажи ей.

— Ваша мама говорит правду, даже если его резать он не проснётся. Что вы пытаетесь сделать?

— Давай, давай Максим — держа его за голову с закрытыми глазами говорила она.

Максим стал поглощать всю энергию которая используется против него, в любой форме, мгновенно перерабатывая и делая своим ресурсом, решив делать вид сопротивления, что бы его противники не поняли, что они же его и заряжают.

— Давай, давай Максим — услышал Максим голос Лили в голове.

Так как время шло нога в ногу со временем его мира, то он мог воспринимать информацию оттуда в реальном времени, прям как сейчас слышит Лилю.

— Вот же дура — прокомментировал он её поступок, всеми возможными силами, запрещая ей войти.

— Да пусти ты меня! — говорила эмоционально Лиля, лежавшему без сознания Максиму.

В палате, при таком количестве народа, сохранялась чуть ли не гробовая тишина, где слышно было лишь Лилю. Врачи переглядывались друг с другом и посматривали на родителей девушки, в надежде что те хоть что-то объяснят. Но они только очень взволновано смотрели на дочь, не зная что делать.

— Нет Лиля, не пущу — ответил мысленно ей Максим, понимая что она не собирается сдаваться и ощущая как энергозатратно подобное общение.

— Нет Лиля, не пущу — сказало тело Максима, лежавшее в коме.

У врачей глаза на лоб налезли от удивления.

— Невозможно — сказал Орлов бегая глазами по мониторам.

— Как? — удивлялся кто-то из его команды.

— Этого просто не может быть — сказал кто-то из той же команды врачей.

Хоть родители Лили и не были учёными, но даже они понимали, что лучшие представители от науки в области медицины, не могут объяснить то, что произошло.

— Ну пожалуйста, пожалуйста! — просила Лиля Максима — Ты не должен быть один, я тебя не брошу! — начиная плакать говорила она, продолжая пытаться пробиться к нему.

— Тебе придётся меня отпустить — снова сказало тело Максима.

Врачи буквально потеряли дар речи, как и родители, понимая что тому что происходит, наука не может дать объяснения.

— Не смей! — завизжала Лиля — Не смей меня бросать! — уже рыдала она.

— Живи Достойно и прощай — сказало тело Максима.

— Эгоист! Не поступай так со мной! — стала бить она его по груди кулаком — Ты же обещал меня поцеловать! Так держи своё обещание! Вернись ко мне! Вернись! Обманщик! — громко плакала она на Максиме.

Некоторые отвернулись, понимая, что произошло прощание, некоторые опустили головы. Даже гордый Кирилл отвернулся, дав всем знак покинуть помещение, а Тая, тихо плакала, искренне сочувствуя дочери.

Максим, ощущая что Лиля прекратила ломиться обратно, сконцентрировался на охвате этого мира, получая энергию от Колоссов, которыми стали все Даана-Сараты, пытающиеся всеми силами задавить и раздавить, упёртую букашку.

Многофункциональный лежак, где лежал Максим, сделали больше и Лиля улеглась рядом с ним и уснула. Тая укрыла дочь лёгкой накидкой и вышла из палаты. В коридоре стоял её муж, который тут же подошёл к ней.

— Как она?

— Уснула — ответила жена — Как думаешь, что это было?

— Понятия не имею, но точно знаю, что ответить нам на этот вопрос сможет только Лиля.

— Это то понятно, а что Орлов? — спросила она.

— Разводит руками, утверждая что это мистика какая-то и что это уже точно не его профиль работы. Меня ещё вот какой вопрос интересует. Когда это паренёк сумел так сдружиться с Лилей, что она за ним готова и в огонь, и в воду? — немного раздражённо спросил он жену.

— Успокойся. Теперь, когда мы знаем её отношение к этому парню, он автоматически становится неприкасаемым, так что держи себя в руках.

— Это то меня и беспокоит. Вокруг этих двоих и так все чуть ли не бегают. Кое кто из совета в приказном порядке потребовали от Орлова разбудить того Оливера, под угрозой увольнения и всеми последующими понижениями в, и за переделами компании. А тут ещё и во второго единственная дочь втюрилась. Прям напасть какая-то.

— Наша дочь влюбилась, впервые за её двадцать два года. Почему ты злишься? — уже недоумевала Тая.

— Потому что я не могу этого контролировать или хотя бы направлять эти процессы в нужное мне русло. Посмотри что он с дочкой сделал. Вспомни, она хоть когда-то на нас так голос повышала, при этом полностью игнорируя?

Жена отвернулась улыбнувшись — Влюбилась. И готова воевать за любимого.

— Но не с родной же семьёй! — парировал муж.

— Нуууу — играючи сказал она начиная его обнимать — Вспомни как мы с тобой с нашими же родными воевали, когда они пытались нас учить жизни. Какие громкие угрозы в нашу сторону лились, обвиняющие и утверждающие что мы всех в могилу сведём. А теперь каждый представитель нашего Рода имеет свои и земли, и дома, и даже недвижимость на Бора-Бора, Гавайях и прочих самых курортных местах планеты, пока мы с тобой продолжаем им всё это дарить и поддерживать, вкалывая днём и ночью, избавив их всех от нужды в труде и заботах, связанных с выживанием. И как итог в честь нас родственнички даже храмы построили. Может и с Лилей будет всё точно так же?

— Да уж надеюсь. Я не против что бы эти оба были как бомбы замедленного действия, при условии что я могу ими управлять, а я не могу. Один большую часть совета крепко держит за яйца, хоть свои ещё не отрастил, другой