сказал Диллон. – Видел, как один колдун племени навахо сделал muñeco[72] автомобиля… ну, как бы его изображение…

– Muñeco, ясное дело. Muñeco из глины, смешанной с краской, которую нужно соскоблить с Эль-Джипа. И возможно, с каким-нибудь винтиком из его таинственной начинки… Постой. Я никогда не слышал о таком. Возможно ли, что машина тоже живая? Правда, Фелипе говорит Эль-Джипу о своих чувствах, но голова у Фелипе такая же нежная, как его сердце. Давай-ка подумаем. Люди, урожай, дома – это все вещи известные. Но Эль-Джип… Фелипе пригнал его из Тихуаны, через весь полуостров… и… Короче говоря, сеньор, Эль-Джип – единственный автомобиль в Пуэбло-Пекуэньо. Выполнив твою просьбу, я создам прецедент. Это будет нечто особенное. – Потрясенный неожиданно открывшейся ему концептуально новой перспективой, Тио Игнасио прикрыл морщинистые веки.

– С другой стороны, – продолжал он, снова открыв глаза, – племянник не выказывает мне должного уважения и приносит мало подарков. Разве так следует поступать понимающему свой долг племяннику? Если бы у него не развился иммунитет к моим заклинаниям, он приносил бы мне гораздо больше подарков. – Внезапно голос старого колдуна зазвучал с новой силой. – Hijo de perro![73] Я ему покажу, кто в Пуэбло-Пекуэньо brujo! С огромным удовольствием. Но впрочем, это будет стоить мне баснословно дорого, так что не стоит мечтать… Ведь я просто бедный старик, одинокий, перебивающийся с хлеба на воду…

– Но я настаиваю, чтобы ты позволил мне пожертвовать небольшую сумму на…

– Небольшую? – пробормотал Тио Игнасио, не сводя маленьких поросячьих глазок с Диллона, который полез за бумажником.

В итоге сговорились на восьмидесяти песо. Из осторожности Диллон вручил старику только десять – с условием, что остальное уплатит по результату.

– По результату, сеньор?

– Конечно. Если креветки – или Эль-Джип – доедут до Санта-Росалии, значит твоя магия не сработала и я ничего тебе не должен, – твердо ответил Диллон.

Знавал он старых обманщиков вроде Тио Игнасио.

Brujo вздохнул:

– На все воля Божья.

Диллону очень хотелось заметить, что подсыпать немного песка в коробку передач Эль-Джипа тоже не помешает, но он прикусил язык. У него почему-то возникла уверенность, что у колдуна хватит знаний и средств, чтобы повредить обожаемый автомобиль Фелипе. И вся магия, которая потребуется Тио Игнасио, это отвертка и темная ночь.

На этом Диллон распрощался с колдуном, пообещав себе, что, как только дело выгорит, он не просто слегка подремонтирует Эль-Джип, а сделает полноценный капитальный ремонт. В конце концов, без практической жилки нынче никуда.

Какое облегчение – иметь дело с практичным человеком типа Тио Игнасио.

Ранним утром следующего дня Том Диллон, прислонившись к стене дома, наблюдал за Эль-Джипом, стоящим посреди площади. Фелипе готовился отбыть в Санта-Росалию. Корзины с креветками были уже погружены – погрузка представляла собой длительное действо, прерываемое бесчисленными паузами на увлекательные беседы. Последние двадцать минут Фелипе посвятил тому, что прощался с каждым жителем Пуэбло-Пекуэньо лично. Потом он заключил в нежные объятия свою жену, и они стали говорить, говорить без умолку, словно не в силах расстаться, что было бы вполне естественно, если бы Фелипе собирался, скажем, лет на двадцать в Южную Африку. Эта сцена неизменно повторялась каждую неделю.

Тио Игнасио в поле зрения не наблюдалось. Или он притащился сюда на своих тощих ногах еще до появления Диллона, быстренько испортил что-то в потрохах Эль-Джипа и скрылся, или автомобиль по-прежнему на ходу.

Возможно, у колдуна есть сообщник. Люди шатались вокруг Эль-Джипа, время от времени обращаясь с дружескими замечаниями к молчаливому автомобилю, но… Диллон присел на корточки и заглянул под Эль-Джип. Никаких признаков серьезного повреждения.

Наконец Фелипе нашел в себе силы выпустить супругу из объятий и забрался в Эль-Джип. Машина была так набита креветками, что для него едва-едва хватило места. Он повернул ключ, потратил пять минут на болтовню с мэром и наконец нажал на стартер.

Ничего не произошло.

Эль-Джип не реагировал. Он был, как выразился бы Тио Игнасио, muerte[74].

Диллон облегченно вздохнул.

Еще около пяти минут Фелипе экспериментировал со стартером. В конце концов, обсудив проблему со всеми собравшимися, он вылез из машины, открыл капот и принялся ковыряться в двигателе отверткой. Время от времени то тут, то там искрило – и только.

Стало ясно, что Эль-Джип сдох. Последовал оживленный обмен мнениями. Время шло. Выбрав подходящий момент, Диллон подошел к людям на площади.

– Я мог бы вам помочь.

– Вы механик, сеньор?

– Нет. Однако ясно, что Эль-Джип не в состоянии ехать. Солнце жарит, время идет, и креветки могут испортиться. Не разумнее ли подумать о том, чтобы доставить их другим способом?

– Это не… – с сомнением начал Фелипе, но Диллон торопливо продолжил:

– Моя летающая машина наготове. Прежде чем креветки испортятся, я могу доставить их в Санта-Росалию… или даже, еще лучше, прямо в Гуаймас.

– По воздуху? – в ужасе охнул какой-то морщинистый старец.

– А иначе креветки протухнут. Есть только один выход, сеньоры.

Разгорелся жаркий спор.

Диллон, стараясь не смотреть в глаза Фелипе, сурово заявил:

– Эль-Джип никогда больше не тронется с места. И Пуэбло-Пекуэньо погибнет тоже – если не доставлять креветки на рынок по воздуху. Los camarónes – единственное, что у вас есть. Стоит вам лишь слово сказать, и я сочту за честь спасти Пуэбло-Пекуэньо от гибели.

– Тише, тише, сеньор, – сказал кто-то. – Это невежливо по отношению к Фелипе.

– Дело не во мне, – возразил Фелипе. – Но Эль-Джип, бедный малыш, при виде которого у меня прямо сердце разрывается… Вы могли бы, по крайней мере, отойти, чтобы он не слышал. – Он нежно погладил помятое крыло автомобиля. – Хотя теперь уже слишком поздно. Мой бедняжка, я знаю, у тебя этой ночью разболелись шины. Но сейчас они снова хорошо накачаны воздухом. Что же у тебя за горе?

Все огорченно молчали.

– Креветки испортятся, – пробормотал Диллон.

– Это мы уже поняли, – откликнулся старец, который пугался полетов по воздуху. – Пойдемте в церковь и помолимся.

Диллону тоже было интересно, что за беда приключилась с Эль-Джипом, но он сдержал свое любопытство. Он подозревал, что в машине что-то закоротило, но, поскольку пара-тройка бездельников остались на площади, сонно развалившись в тени, Диллон не решился подойти к Эль-Джипу, просто закурил сигарету. Правда, немного передвинувшись, прислонился к другой стене, чтобы фары не смотрели прямо на него; взгляд машины казался укоризненным и немного печальным.

Прошло много времени, прежде чем жители деревни вернулись довольные и счастливые.

– Бог ответил на наши молитвы! – сообщил Фелипе. – Пока я молился, меня вдруг осенило – словно молнией ударило. Я впрягу двух ослов в Эль-Джип