Сейф закрыла без какой-либо магии, а затем быстро покинула кабинет милорда. Очень хотелось прямо сейчас намазать порошок на лицо, но я понимала, что слишком рано. Впереди ужин с семейством Эвансов.

Зато было время продумать собственную внешность. Этой части побега я уделила особое внимание и пришла к неутешительному выводу — пыльца преображает лицо не 100% и остаётся опасность быть узнанной. Поэтому я решила надеть брюки, рубашку и жилет, прихватив с собой перемену белья и куртку. Мне очень не хотелось все время ходить в штанах, но иного пути я просто не видела. А ещё впервые была очень рада своему телосложению. Фигуристой Мэри трудно было бы спрятать свои пышные прелести, а мне нет.

И только обувь вызывала некоторое беспокойство. Туфли на каблучке и без них совершенно не подходили для образа юноши. Спасли небольшие аккуратные сапожки из тонкой кожи. Раньше мне они не очень нравились, а сейчас так просто показались спасением образа.

Всё что нужно, аккуратно сложила в саквояж, застегнула его… А потом расстегнула. Ещё одна вещь, по которой меня могут опознать. Недолго думая, я сдёрнула со стола скатерть и сложила всё в неё, завязав концы узлом. При первой возможности обязательно обзаведусь приличной сумкой.

Оставалось очень важное дело  — стащить что-нибудь с кухни. Но это я решила провернуть тогда, когда все в доме лягут спать.

До ужина время пролетело быстро. Его же я перенесла на удивление спокойно. Подумаешь, Мэри не смотрела на меня открыто, а только лишь бросала украдкой презрительные взгляды. Миледи поглядывала на меня с неодобрением и даже ни разу не упомянула про Эдуарда. Дядя наверняка поставил её в известность о предложении Грея. А ведь ещё вчера это была любимая тема сестры и тётушки. Один только милорд выглядел довольным и даже подмигнул. Он уверен, что я приму предложение блондина.

К счастью, после ужина никто так и не пришёл ко мне в комнату, чтобы лично пообщаться.

С трудом дождалась, когда на улице стемнеет, и из освещения останутся только фонари. Пробралась на кухню, прихватила оттуда хлеб, сыр и пару яблок. Хотела уже уйти, как на глаза попалась хозяйственная сумка поварихи. Мысленно попросив у женщины прощенья, я прихватила нужную мне вещь. С ней все-таки лучше ходить, чем с узелком.

Волнение не утихало. Хотела прилечь, но побоялась проспать. В конце концов переоделась и подошла к зеркалу… Вот тут меня накрыло неприятное осознание собственной недальновидности. Тёмные длинные волосы, доходящие до ягодиц,  могли выдать меня преследователям. Или заставить сомневаться окружение в том, что я не девушка. Пришлось безжалостно отрезать их, и даже рука не дрогнула в момент совершения этого действа.

Я уже морально настроилась на побег, оставалось только самое главное — подправить лицо. Взяв немного пыльцы, я втёрла её в кожу, постаравшись представить вместо себя какого-нибудь смуглого юношу. Утончённые женственные брови чуть гуще, а подбородок более волевой. Даже щёки пухлее, чем они есть у меня. Коснулась проколотых ушей и дырки затянулись. После чего с тревогой в сердце я приблизилась к зеркалу. Глянула в отражение и едва не отшатнулась, настолько непривычно было видеть себя такой… мужской. Нет, я не изменилась слишком кардинально. И всё же, будь у меня брат-близнец, то выглядеть он мог бы именно так.

Когда приблизилась к окну, хихикнула. Вот что значит, постоянная девушка. Ночами выхожу на улицу только через окно. Без помощи Кинана это было сделать непросто, но я справилась. Вещи оказались не лёгкими, только пока своя ноша не тянула. Покинув территорию особняка Эвансов, я поспешила в сторону порта, молясь Всевышнему, чтобы отвел от меня беду и помог добраться до любимого.

***

Приближение к морю я почувствовала ещё задолго до того, как увидела корабли.  Шум волн, набегающих на берег и особенный запах, всё это прибавило мне сил. Летом рассвет настаёт очень рано, и я решила сначала попасть на причал, чтобы рассмотреть корабли и выбрать нужный. Если повезёт, купить на него билет до Сан-Морино. На месте договориться проще и я надеялась, что всё произойдёт достаточно быстро и до того момента, как меня бросятся искать.

Рассвет ещё не набрал свою силу, а я уже с восторгом рассматривала корабли, что на несколько метров возвышались над уровнем моря. Паруса были убраны, но от этого вид сказочных исполинов не был менее величественным. Я застыла, испытав непривычное волнение и восторг перед этими могущественными красавцами, на одном из которых мне предстояло отплыть.

— Что раскрыл рот, глупый щенок?— раздался окрик позади меня в тот момент, когда я с раскрытым ртом рассматривала бриг с красивым названием «Элен».— Пошёл вон!

Едва не подпрыгнула от неожиданности. Повернулась и с замиранием сердца уставилась на пьяного моряка, едва стоящего на ногах. Несмотря на свой устрашающий вид и покачивание, я была уверена, именно сейчас он точно не свалится.

— Что, сопляк, зенки таращишь? Не иначе ждёшь хорошего пинка на прощание?

— Вы мне?— испуганно прижала к себе сумку.

Дорога в порт вымотала меня изрядно. То и дело мерещились тени, слышались подозрительные шорохи, а со всех закоулков выползали детские страхи. А теперь вот этот совсем неблагородный моряк. Пират, одним словом.

— А кому же ещё? Акулу тебе в глотку. И откуда такой трусливый выискался. А, малец? — ухмыльнулся незнакомец и двинулся в мою сторону. При этом неприлично шмыгнул носом и сплюнул на землю.

Вышло у него это так мерзко, что я невольно отступила. Под пятку попал крупный камешек, и я едва не упала. Удержалась на ногах, но при этом чуть не потеряла кепку. Как хорошо, что волосы вовремя постригла, а иначе коса выдала бы меня с головой.

— Я?... Я сама... А, вот что! Мне нужно попасть на корабль.— Я набралась смелости и показала в сторону того, у которого и происходила наша неприятная встреча. Хотелось сбежать, но какая-то моя дерзкая часть решила разузнать необходимое.

— Тебе, щенок? — пират закашлялся и согнулся пополам, при этом ухватившись на огромный валун. Запахло алкоголем и ещё чем-то очень противным. Тетушку бы точно стошнило и нюхательные соли не помогли.

Я не стала дожидаться повторного расспроса и припустила вперёд со всей силы, огибая заброшенную старую пушку, какие-то строения, напоминающие склады, навесы и фонари, столбики, которые обматывают тросом, чтобы лодки и корабли не уплыли… Во время своего забега встретила нескольких подгулявших моряков, которых обогнула по широкой дуге. Раздался взрыв неприятного хохота  и улюлюканье, полоснувшее по моим и без того натянутым нервам. После чего я услышала оглушительный свист, за которым смех подвыпивших матросов пошел на следующий виток.

К весельчакам на берегу присоединялись те, кто по какой-то причине не спал на кораблях. И это показалось мне столь унизительным, что  колючие слёзы выступили на глазах. Обидно было до невозможности, но я стерпела, бросившись в сторону рынка по каменным ступеням быстрее стрелы, на ходу то и дело оборачиваясь. За мной уже никто не гнался, но неприятный осадок заставлял поскорее покинуть это место. А ведь днём все было совершенно иначе! Тёплый ветерок, солнце, крик чаек и волны,  чьи брызги так приятно было ощущать на своей коже…