«И ты, и ты умрешь!» — они взывали.

И страшное увидел я вдали,

Входя все глубже в ложное мечтанье,

45 Был в месте, чуждом памяти моей.

С распущенными волосами шли

Там дамы, слышалось их причитанье;

Они метали пламя злых скорбей.

Мерцало солнце, мнилось, все слабей,

50 И звезды плакали у небосклона,

Взойдя из ночи лона.

И птиц летящих поражала смерть,

И задрожала твердь.

Вот некий муж предстал среди теней,

55 И хриплый голос рек, как отзвук стона:

«Сей скорбный век покинула мадонна».

И очи, увлажненные слезой,

Возвел, — казалось, ниспадает манна, —

То возвращались ангелы небес,

60 И облачко парило над землей;

К нам доносилось райское: «Осанна!»

И звук иной в моей душе исчез.

Амор сказал мне: «Горестных чудес

Не скрою. Посмотри, лежит средь зала».

65 Мадонну показала

Фантазия мне мертвой, бездыханной.

Вот дамы лик желанный

Сокрыли мраком траурных завес.

Она, поправ смиреньем смерти жало,

70 Казалось, молвит: «Я покой познала».

Я скорбь мою смиреньем одолел,

Смиренномудрия познав начала,

И говорил: «Должно быть, ты нежна,

О Смерть, и благороден твой удел;

75 Сойдя к мадонне, благородной стала,

Не гневаться, но сострадать должна.

Моя душа желания полна

Твоею стать! Тебя напоминаю.

«Приди», — к тебе взываю!»

80 И я ушел, душа моя томилась.

В уединенье, мнилось,

Взглянул на небо и сказал средь сна:

«Кто зрит тебя, достоин тот спасенья».

Спасибо вам, прервавшим сновиденья.

Канцона содержит две части: в первой я обращаюсь к некому лицу и рассказываю, как меня посетило тщетное мечтание, от которого меня освободили неназванные дамы, и как я обещал им поведать обо всем мною виденном; во второй части я говорю, как я выполнил мое обещание. Вторая часть начинается: «Когда о бренной жизни думал я...». Первая часть содержит два раздела: в первом я говорю о том, что некие дамы — и особенно одна из них — сказали и что сделали, пока длилось мое видение, в то время, которое предшествовало моему возвращению в истинное состояние; во втором я передаю то, что они сказали мне, когда я перестал бредить, начав так: «Столь скорбен и столь тих был голос мой...» Затем, когда я говорю: «Когда о бренной жизни...», я передаю, как я рассказал им о моем сновидении. Этот предмет излагается в двух разделах: в первом я повествую по порядку о том, как развивалась эта фантазия; во втором, сообщая, в какое мгновение дамы позвали меня, я заключаю также благодарность; и этот раздел начинается: «Спасибо вам...»

XXIV. После тщетного этого видения случилось однажды, что я сидел задумавшись и вдруг почувствовал сотрясение в сердце, как будто я находился в присутствии моей дамы. И тогда я увидел одно из обличий Амора[86]. Мне показалось, что он идет с той стороны, где находилась моя дама, и, казалось, радостно говорит в моем сердце: «Думай о том, как благословить тот день, когда я стал твоим господином. Это твоя обязанность». Мне показалось, что сердце мое столь исполнено радости, что оно как бы не было моим благодаря новому своему состоянию. И вскоре после этих слов, сказанных мне сердцем на языке Амора, я увидел, как направляется ко мне некая благородная дама, прославленная своею красотой. Она некогда имела большую власть над сердцем первого моего друга[87]. Имя этой дамы было Джованна; и за ее красоту, как полагают люди, она получила имя Примавера[88]; и так звали ее. Я видел, как вслед за нею приближается чудотворная Беатриче. Так прошли эти дамы одна за другой, и показалось мне, что Амор снова заговорил в моем сердце и произнес: «Первая зовется Примавера лишь благодаря сегодняшнему ее появлению[89]; я вдохновил того, кто дал ей имя Примавера, так ее назвать, ибо она придет первой в день, когда Беатриче предстанет своему верному после его видения. И если ты хочешь проникнуть в смысл первого ее имени, оно обозначает равно: «Она придет первой», так как происходит от имени того Джованни[90], который предшествовал свету истины, говоря: «Ego vox clamantis in deserto: parate viam Domini»[91]. И мне казалось, что после этих слов: «Тот, кто пожелает более утонченно вникнуть в суть вещей, увидит, что Беатриче следовало бы назвать Амором благодаря большому сходству со мной». Затем, размышляя над этим, я решился сочинить стихи, обращаясь к первому своему другу. При этом я скрыл те слова, скрыть которые надлежало, так как полагал, что он еще созерцает в сердце своем красоту благородной Примаверы. Тогда я сложил сонет, начинающийся: «Я чувствовал...»

Я чувствовал, как в сердце пробуждался

Влюбленный дух, что в нем давно дремал.

Амора издали я не узнал,

4 Нечаянный, ликуя, приближался.

«Воздай мне честь», — сказал и улыбался.

Он радостную встречу предвещал.

Недолго я с владыкой пребывал,

8 Смотря туда, где Бог мне показался,

И монну Ванну вместе с монной Биче

Увидел я[92], — незримое другими,

11 За чудом чудо шло. Как бы во сне

Амор сказал: «Постигни их обличье,

Ты знаешь, Примавера первой имя,

14 Второй — Амор, во всем подобной мне».

В этом сонете несколько частей: в первой я говорю о том, как почувствовал обычное содрогание в груди и как мне показалось, что радостный Амор появился в моем сердце, придя издалека; во второй я открываю то, что — как мне мнилось — Амор говорил в моем сердце и каковым он мне казался; в третьей я повествую, как Амор пребывал известное время со мной, а затем о том, что я увидел и услышал. Вторая часть начинается: «Воздай мне честь...», третья: «Недолго я...» Третья часть имеет два раздела: в первом я говорю о том, что я видел; во втором — о том, что я слышал. Второй начинается так: «Амор сказал...»

XXV. Здесь может возникнуть сомнение у лица, достойного того, чтобы все его сомнения были рассеяны, ибо я говорю об