Впрочем, я волновался зря. Спустя час с берега поступил очередной доклад. Разведка благополучно оторвалась от погони и возвращается на фрегат. Потери незначительные – у нас два трёхсотых, одного зацепила шальная пуля, а второй не заметил в темноте яму, упал в неё и сломал ногу. Неприятно, но терпимо. Маврам гораздо хуже. Рус вырезал отделение пехоты и взял пленников, да Колыч покрошил почти взвод.

Что дальше? Я собирался разработать план по налёту на Рединг. Возможно, уже весной или летом, но я Дойла всё равно достану. Решение окончательное и обжалованию не подлежит.

Подумав об этом, я слегка припечатал ладонь левой руки кулаком правой. В голове уже выстраивались схемы будущего налёта, они быстро приобретали чёткие формы, и я был уверен, что смогу это сделать без больших потерь. Однако меня снова прервали.

Радиорубка доложила, что нас вызывает Рединг. Первая мысль: Дойлу уже сообщили, что мы узнали о ловушке, и сейчас он начнёт оправдываться. Так и есть. Я не ошибся. Вот только вместо главнокомандующего Рединга на связь вышел Тедди Аргайл, который считался моим представителем в Рединге. Хороший парень, в прошлом моряк Средиземноморского альянса, которого мы взяли в плен, и долгое время он был с нами. Но Тедди попал под влияние Квентина Дойла и с тех пор находится под его полным контролем.

– Рединг вызывает «Ветрогон»! Рединг вызывает «Ветрогон»! – надрывался динамик, и я ответил:

– «Ветрогон» на связи. Слышим вас, Рединг.

– Слава Иисусу, командир! – выдохнул Аргайл. – Мы только-только узнали, что в Портсмуте мавры! Их много! Туда соваться нельзя! Командующий предлагает перенести место встречи в Борнмут!

– Мы уже знаем о маврах и уходим. Увидимся весной. Связь на прежних частотах.

– Но, командир, мы так рассчитывали на ваши поставки…

Я отключился, разговаривать с Аргайлом больше не о чем. Корабельные связисты перестали слушать радиочастоты Рединга, и в эфире наступила тишина.

Скоков прошёлся по мостику, посмотрел на меня и предложил:

– Саня, а может, накроем мавров?

Куда он клонит, понятно. Командир «Ветрогона» давно не стрелял и немного заскучал.

– Хочешь обстрелять порт?

– Да. В гавань заходить не станем. На рассвете пройдём мимо и отработаем по развалинам. «Melara» бьёт на восемь километров, достанем негров.

– Нет.

– Почему?

– На это две причины. Первая: лупить по площадям – мальчишество, слишком большая территория, а нам неизвестно, где именно скопились мавры. Вторая: боеприпасы дорогие, жалко расходовать их на такое дело, и если бить, то наверняка.

Он помедлил, обдумал мои слова, и кивнул:

– Ты прав.

– Вот и хорошо. Как только вернётся разведка, уходим.

Разведку долго ждать не пришлось. Мотоботы вернулись ещё до полуночи. Раненых отправили к медикам. Пленников – в карцер. Воинам – отдыхать. Плавсредства подняли на палубу и закрепили. Больше нас здесь ничто не держало, и моя маленькая эскадра из двух кораблей пошла домой. Пусть не все товары продали, это не беда. И помимо Дойла много желающих, а с ним ещё разберёмся. Всему свой черёд.

Форт Передовой

06.11.2067

«Ветрогон» и «Святая Елена» вернулись в родную гавань одновременно с «Ловким». Корабли встали возле причальных стенок, мореходы получили кратковременный отпуск, и пришла пора подбивать итоги.

Колония развивается, люди трудятся. Деньги на жалованье и развитие есть, казна снова наполнилась. В окрестностях тихо, дикари откатились в глубь Пиренейского полуострова, а баски, которые крутились весной вблизи наших границ, затаились у себя в горах и на связь не выходили. Численность населения в Передовом перевалила за три тысячи человек. Причём пять сотен – рабы, ещё шестьсот – солдаты колониальной пехоты и почти семьсот иждивенцев. Вольных бродяг Вити Блинова, которые продолжали раскапывать руины Ла-Коруньи, в счёт не берём.

Кара при помощи наших моряков провёл разведку автономного сообщества Валенсия и выбрал место, где поселится. Вариантов более чем достаточно, и он облюбовал город Аликанте. Очень даже неплохое место, удобное для проживания, относительно недалеко от «Гибралтара», и там есть немало интересных объектов. Пусть живёт и развивается, нам он пока не мешал, а вот агентурную сеть в его колонии мы уже создали. Помимо Вороны есть парочка шпионов не из близкого круга знаменитого наёмника, но тоже не последние люди.

Что касается наших первоочередных задач, то они прежние. Расчистка развалин Ферроля и укрепление форта. Рассчитанное на пару лет восстановление теплоэлектростанции «Эндеза термик». Ремонт техники, которая найдена в Испании и получена от немцев. Подготовка кораблей к весенним походам, «К-Р» пойдёт на обмен, а остальные «коробки» займутся перевозкой бронемашин, танков, вертолётов, тракторов и оружия в Передовой. Сами, скорее всего, не справимся, придётся просить помощи у Семёнова, пусть даёт БДК. Плюс к этому постройка ангаров для техники и увеличение численности ремонтных бригад. А также нельзя забывать о ведении сухопутной разведки, танкере в районе Фигейра-да-Фош и демонтаже португальского судоремонтного завода. И всё это помимо выполнения задач от генерала Ерёменко.

Работы хватало всем. Как и мои соратники, я вставал рано, а ложился поздно. Дома практически не бывал. Но однажды решил взять тайм-аут и устроил себе выходной. Только расслабился, а тут целая стопка радиограмм с родины. Дал знать о себе отец-командир, глава Имперского министерства колоний генерал-лейтенант Ерёменко. Он прислал довольно информативный расклад о событиях, которые происходили в ККФ, и рекомендации по разведке одичавших земель на весну – осень следующего года.

Сначала о новостях с родины. Император Илья Первый медленно, но уверенно закручивал гайки и проводил реформы по централизации власти. Власть олигархов постепенно ограничивалась, и полномочные представители семьи Симаковых метались из одного района в другой, расформировывая крупные частные армии, меняя налоговую политику на местах и вводя новые пошлины. Самые же авторитетные кланы ККФ, которые ещё несколько лет назад чувствовали себя очень вольготно, всё это терпели и со всем соглашались. Не было ни одного случая, чтобы кто-то попытался поднять мятеж. Однако напряжение внутри конфедерации, которую, к слову, вскоре собираются переименовать в Черноморскую империю, нарастало. И недовольство купцов и промышленников рано или поздно должно прорваться. Все это прекрасно понимали, и верные сторонники императора были начеку. Гвардия, госбезопасность и внутренние войска находились в постоянной готовности. Если где-то начнётся бунт, он будет подавлен быстро и жестоко, чтобы никому неповадно было выступать против императора.

Примерно такого развития событий я и ожидал. Тут Ерёменко меня не удивил. Но были новости, которые заставили задуматься.

Илья Симаков собирался жениться, и его избранницей стала Валентина Качалина, племянница старого Драгунова. Кажется, ничего необычного. Молодой император намерен обзавестись официальной супругой и заключает династический брак с одним из сильнейших кланов государства. Но я-то знал, что Драгунов имел тесные контакты с Буровым. Следовательно, он замешан в тайных политических играх и, возможно, является организатором заговора против правительства. Тут всё не просто, и как бы женитьба Ильи Симакова на племяннице олигарха не стала для него ловушкой. Вот только я о информации от Вороны наверх так и не доложил, решил не отсвечивать, пока нет конкретных доказательств измены. И что теперь? Срочно отбивать Ерёменко телеграмму с рекомендацией императору не жениться? Нет. Это неправильно. Доказательств у меня так и нет. Поэтому лучше промолчать. В конце концов, Илья Симаков и его батя не простаки. Сами должны понимать, что делают, и у них есть серьёзные структуры, которые тоже отслеживают обстановку.