Эти взгляды за столом подействовали на него как возбуждающая прелюдия, чего раньше он тоже никогда не испытывал. Даже теперь, лежа на смятых простынях, он снова вспоминал горячий влажный жар ее тела и прерывистые стоны бесстыдного удовольствия, которые до сих пор отдавались у него в ушах.

В этот день они уже три раза занимались любовью, но он знал — и этот раз не будет последним. Как только ее нежные пальцы сомкнулись вокруг возбужденной плоти и Джесс приблизила к нему свои мягкие губы, Цезарио откинулся на подушки и закрыл глаза, наслаждаясь восхитительным удовольствием. Оказывается, женатый мужчина может иметь не только обязанности, но и получать запредельное наслаждение.

Джесс нравилось погружать Цезарио в бездонный колодец всепоглощающего удовольствия, в то время как ее чувства оставались полностью под контролем. Это была своего рода демонстрация власти, запоздалый триумф для женщины, которая всего лишь шесть недель назад была девственницей и ничего не знала о сексе. Но с другой стороны, заниматься любовью с Цезарио, даже просто находиться с ним рядом было для Джесс самым большим удовольствием. И бесполезно было говорить себе: это не тот путь, который мог защитить ее от чувств к нему. Только в такие моменты она могла отбросить барьеры, насыщая свой физический голод и изгнав из сознания все мысли, кроме тех, которые сопутствовали желанию.

Шарон Мартин не зря предупреждала дочь: трудно будет жить с мужчиной и устоять перед чувствами. Но Джесс не винила себя за то, что не смогла сохранить свою защиту. Она винила Цезарио. За то, что он оказался превосходным мужем, изумительным любовником и замечательным компаньоном, перед которым не устояла бы ни одна женщина…

После очередного раунда горячего секса Джесс, расслабившись, лежала в объятиях Цезарио. Касаясь губами ее виска, он нежно поглаживал ей спину.

И тут, совсем неожиданно, ей захотелось дать ему пощечину. Ей не нужны эти фальшивые ласки! Что у них было — так это секс. С этим Джесс еще могла бы справиться — она никогда не пасовала перед реальностями жизни.

— Секс с тобой просто бесподобен, — признался Цезарио. — Ты могла бы сделать меня моногамным.

Ее серые глаза сверкнули стальным блеском.

— Пока я с тобой, берегись! Если узнаю, что ты отправился куда-нибудь на сторону, я тебя просто убью!

Цезарио с улыбкой откинулся на подушки. Для него это прозвучало как комплимент.

— Я верю тебе, восхитительная моя. Ты не из тех, кто ведет себя прилично.

— Я не жена тебе… вернее, не настоящая, так что не надо! Настоящая жена не потащила бы тебя днем в постель, чтобы замучить до полусмерти…

Цезарио удовлетворенно заворчал, словно кот, добравшийся до сметаны.

— Жена моей мечты сделала бы это обязательно…

— Я не жена твоей мечты… — Джесс услышала в своем голосе фальшивую нотку, моля Бога, чтобы Цезарио ее не заметил.

Она не сомневалась — Элис, эта бывшая звезда подиума, могла бы стать для Цезарио настоящей женой. Элис и Стефано с их двумя детьми жили всего лишь в нескольких милях от Колина-Верде и регулярно их навещали.

В то время как мужчины обсуждали политику, бизнес и тонкости изготовления лучших тосканских вин, Джесс и Элис успели получше узнать друг друга. Джесс все больше и больше нравилась бывшая возлюбленная Цезарио. Она искренне восхищалась художественным талантом Элис. Да и вообще было трудно не заметить, как много достоинств у этой женщины — нежной и доброй, столь же прекрасной внутренне, как и внешне. Ни один мужчина, потерявший такую женщину, не смог бы легко это пережить…

Джесс бы не удивилась, если бы узнала: Цезарио до сих пор любит Элис. А может, они даже бывают близки? Нет, в их поведении она не замечала ничего предосудительного. Тем не менее, видя их вместе, Джесс всегда остро ощущала, как эти двое хорошо понимают друг друга. Нелегко было оставаться равнодушной к такой дружбе…

Рука Цезарио накрыла ее руку, когда она коснулась его плоского живота.

— Скажи мне… кто это сделал? — Его палец скользнул вдоль ее белого шрама. — Мне нужно знать, что случилось с тобой?

На мгновение Джесс замерла, но потом решилась:

— Я привлекла внимание какого-то ненормального, когда училась в университете. До этого я нигде не встречалась и не разговаривала с ним. Когда потом полиция показывала мне фотографии, я даже с трудом смогла его опознать.

— Ненормального? — удивился Цезарио. — Я думал, ты стала случайной жертвой какого-то уличного грабителя…

— В этом не было ничего случайного… Я просто начала находить открытки и небольшие подарки в своем почтовом ящике, совершенно не представляя, от кого они. Сначала я думала, что все это очень романтично — вся эта любовь на расстоянии, как думают девчонки…

Его рука крепче сжала ее пальцы.

— Ты не могла знать, что это нездоровый интерес.

— Скоро это стало понятно. Однажды он увидел меня с каким-то парнем и решил: это мой бойфренд. Вот тогда его послания приобрели совсем другой характер. Они стали оскорбительными, он называл меня шлюхой и другими грязными словами… — Джесс почувствовала, как от этих воспоминаний ее начинает бить дрожь.

Цезарио крепче прижал ее к себе, пытаясь успокоить:

— Ясное дело, у него были проблемы с головой. Ты ходила в полицию?

— В открытках не было никакой угрозы насилия, поэтому не было и преступления. С того времени законы изменились, но тогда женщины были абсолютно беззащитны перед подобными вещами. Мне, конечно, было неприятно — я знала, он следит за мной, но вряд ли кто-то видел в этом серьезную угрозу. Мои друзья даже иногда подшучивали надо мной. И вот однажды вечером, когда я после занятий возвращалась домой, нагруженная пакетами с продуктами и книжками…

— Он… тебя подкараулил?

Джесс была бледной, но продолжала говорить, стараясь не останавливаться:

— Он появился наверху, на лестничной площадке. Было что-то странное в том, как он смотрел на меня. Я сразу поняла — это он! Я повернулась и бросилась вниз по лестнице. Уронила все сумки и пакеты… И все же он догнал меня. Когда я увидела нож, то подняла руки, пытаясь защитить лицо, и закричала… Должно быть, его спугнули соседи… он выскочил на улицу и попал под машину… Он умер мгновенно. Знаешь, мне его совсем не жаль. Если бы он остался жив, то я бы так и жила в страхе…

Цезарио мягко поглаживал ее по спине:

— Ужасно, что тебе пришлось пережить такое. Теперь я понимаю, почему ты не хотела привлекать к себе внимание.

— После того случая я просто не могла чувствовать себя спокойно в модной одежде. До этого я одевалась, как все в моем возрасте, — мини-юбки, ну и все прочее… Нет, я, конечно, не думаю, что каждый мужчина вдруг может стать агрессивным. Что каждый может увидеть в облике женщины олицетворение чего-то, что требует выражения агрессии. И что каждый не видит под внешней оболочкой живого, дышащего, чувствующего человека.