— Арт Стиллмэн был ее поставщиком. И она была с ним до того момента, когда его убили. Куда теперь, по-вашему, она могла направиться за наркотиками?

— Откуда мне знать, черт возьми.

— Я думаю, что, может быть, к одному из тех, кого она встретила на приеме у Стиллмэна в тот уик-энд.

— К Бонетто?

— Может быть. Или к Ленгэну?

— Боже правый! — прошептала она.

— Но куда бы она ни отправилась, она уже там, — сказал я.

Трэйси уставилась на меня:

— Что это может означать, черт побери?

— Нет причины особенно тревожиться. Если с ней могло произойти что-то плохое, то это уже случилось. А если не случилось, то ей, наверное, очень хорошо там, где она сейчас находится.

— Вы что-нибудь знаете? — спросила она. — По сравнению с вами Полианна[2]— просто последняя пессимистка.

— Я был этой ночью у Бенни Ленгэна. Он сам наносит татуировки всем своим девушкам.

— Вы хотите сказать, что это он изобразил скорпиона на заднице у Саманты?

— Она сама попросила его об этом. Она и Арт Стиллмэн сделали это как бы шутя. Ленгэн не возражал, он получает большое удовольствие, делая наколки на попках.

— Вы поверили ему?

— У меня есть подтверждение. Там была девушка, Анджела Броутон. Она видела, как это все случилось.

— Саманта, наверное, сошла с ума!

— Или накололась. Если бы вы сказали мне о ее пороке в самом начале, это могло бы помочь. Есть еще что-нибудь такое, о чем вы умолчали?

Она села прямо, в ее глазах появился стальной блеск.

— Послушайте, вы, противная рожа, — холодно произнесла она, — после того, что произошло между нами прошлой ночью, вы думаете, что я что-то еще держу в секрете от вас?

— Может быть, вы и правы, — нехотя признался я. — А как насчет завтрака?

Она сказала мне, что именно я могу сделать с завтраком, приятного в этом было мало.

Я сел в машину, смотался в Уэствуд-Виллидж и позавтракал там. Потом поехал нанести визит торговцу белыми рабынями в его офис.

Драконша сидела за столом в приемной. Ее блестящая оправа нелепо сверкнула, глазки цвета стали смотрели настороженно из-под покрасневших век.

— Я доложу ему, что вы пришли, — сказала она.

— Благодарю вас, Вера.

Она оторвала свою задницу от стула и проковыляла во внутренний офис. Прошло, как мне показалось, довольно много времени, но она вернулась меньше чем через минуту.

— Мистер Хейскелл примет вас сейчас. Но не занимайте много времени, у него на самом деле напряженный график.

— Перетрахать всех новых стриптизерш для одного из притонов братьев Перини на самом деле нелегкая задача, — с сочувствием сказал я.

— Скажите, кто это так отделал ваше личико? Мне хотелось бы поблагодарить его и сделать ему какой-нибудь подарок.

Нельзя во всем выигрывать. Я прошел в офис, Сэм Хейскелл сидел за столом. Он не выглядел лучше, чем вчера.

— Что еще? — проворчал он. Я подцепил ногой ножку стула, подтянул его к себе и уселся верхом.

— Бенни метит всех своих девушек скорпионом на жопе, верно? — спросил я.

— Верно, — согласился он.

— Он сделал Саманте скорпиона в прошлую субботу вечером, когда она была у него в гостях. Вы врали мне, Сэм, что знали ее давно, когда она была девушкой у Бенни. Она никогда не работала девушкой у Бенни.

— Может быть, здесь я что-то перепутал, — медленно сказал он.

— А может быть, кто-то сказал вам, чтобы вы нарочно запутали меня в отношении Саманты Пайк? Может быть, это Виктор Бонетто?

— Я не пойму, о чем вы, Холман, это на самом деле так.

Я прикоснулся кончиками пальцев к своей скуле и нашел, что ее еще больно трогать.

— Иисусе! — с благоговением сказал он. — Как вас избили, Холман!

— Я скажу вам кое-что, Сэм, — с приятностью в голосе сказал я. — Это место чертовски болит. Все еще болит. И, как вы сказали, вы слишком стары и чересчур толсты и у вас слабое сердце. Думаю, вам не выдержать подобного.

— Вы меня пугаете? — спросил он дрожащим голосом.

Я вынул свой тридцать восьмой из кобуры и взял его в правую руку.

— Это больше чем обещание, Сэм. Пока не скажете мне правду.

— Вы отпетый негодяй, Холман. — Он откинулся на спинку кресла, и она протестующе заскрипела. — Что вы хотите знать?

— Виктор Бонетго. Он владеет всем, верно? Бенни с его девушками, братьями Перини с их притонами и вами с вашим бесталанным агентством.

— Мистер Бонетто — великий организатор. Такой, кто может собрать все воедино, понимаете? И все идет как по маслу, и с этого он имеет свой процент.

— Это была его идея — сказать мне, что Саманта Пайк работала вначале девушкой у Бенни?

— Кажется, — неохотно признал он.

— Зачем?

— Зачем? — Он быстро заморгал. — Вы недостаточно хорошо знаете мистера Бонетто. Когда он говорит, что вам что-то надо сделать, вы не должны спрашивать его зачем, а должны делать.

— Он владел Артом Стиллмэном тоже?

— Если хотите, можете думать так. — На носу у него повисла капелька пота, потом упала на подбородок и начала стекать по нему. — Я был бы вам благодарен, если бы вы не стали ссылаться на меня, — Тогда скажите правду, что произошло между вами, Артом Стиллмэном и Самантой Пайк в прошлый уик-энд.

— Арт Стиллмэн позвонил мне в субботу во второй половине дня, — начал он угрюмо. — Он сказал, как я отношусь к тому, что Саманта Пайк сделает со мной короткий тур. Мне показалось, что он просто шутит, но он сказал, что она подпишет контракт сама, потому что ее менеджер в отъезде. Я согласился, но спросил, что будет, когда ее менеджер вернется обратно? Она не хотела бы, чтобы кто-нибудь об этом узнал, сказал Арт, потому что это выставит ее в глупом свете. Потом вы сможете продать ей контракт обратно. Все, что он хотел, по его словам, — это забрать мисс Пайк из ее дома в Бель-Эре и привезти на прием к Бенни этим вечером.

Сделать вид, что мы старые друзья, когда приедем. Велел взять с собой контракт, чтобы она подписала его перед тем, как поехать на прием. — Его покатые плечи непроизвольно поднялись на пару дюймов. — Так я и сделал, и она подписала его.

— Была ли какая-то особенная причина устраивать тот прием у Бенни?

— Да нет, обычная вещь. Он делает это каждый месяц. Что-то вроде встречи для людей с общими интересами, понимаете?