Чёрт. Эрика была похожа на огромную ядовитую паучиху, которая плела красивую паутину вокруг города, благоухающую и липкую, яркую и привлекательную, обойти которую стороной было крайне трудно. Хотелось прикоснуться к переливающимся ниточкам, провести по ним рукой, повиснуть и стать жертвой. Может, быть мошкой, ожидающей смерти от лап паука, не так уж и плохо. Видимо, именно так думал каждый пятый житель Детройта. Выходит, Йоханесс ничем не отличается от других, никак не выделяется. Эрика вряд ли когда-нибудь сможет запомнить имя очередного клиента. Но ведь Ольсену не нужно внимание мафиози, верно?

Мужчина сжимает челюсти: Эрика никакая не паучиха, она просто-напросто не может быть связана со всем этим миром мафии напрямую, во всем винить следует исключительно её мужа. Но, в таком случае, почему именно имя Ричардсон в который раз срывалось с уст собеседника при разговоре о «Нации розы»? Почему про Кристиана Эдвардса никто и не заикался, словно он всего лишь второстепенный персонаж истории? Обман, это всё обман, дурман, который мафия мастерски вливала в головы глупых жителей. Женщине доверятся с большим удовольствием, чем мужчине. Йоханесс крайне старательно пытался убедить себя в этом.

— Ричардсон? — тихо произнёс Йоханесс, словно боялся, что обладательница этой фамилии тут же окажется перед мужчиной с револьвером в руках.

— Ага. Эрика Ричардсон. Она ненормальная. Говорят, она с детства умеет обращаться с оружием. Даже полиция у неё на коротком поводке! Но героин они перевозят зашибенный, так что мне похуй, — парень расплылся в широкой улыбке, даже слегка прикрыв глаза от внезапной радости.

Не правда. Не правда, это всё не правда. Жестокому и беспощадному Кристиану Эдвардсу было куда удобнее спихнуть всю вину на свою хрупкую прелестную жену. Это всего лишь хитроумный план, и столь прелестное создание на самом деле не может быть главой мафии.

— А… а Кристиан Эдвардс? — неуверенно спросил Йоханесс.

— О, то есть ты всё же кое о чём осведомлен? — глаза паренька вдруг загораются, и он взволнованно потирает ладони. — Кристиан Эдвардс — это её правая рука.

— Разве… разве не наоборот?

— Ты чего? — фыркает сосед. — Неужели ты один из тех идиотов, которые считают, что женщина не может быть главой мафии? Собственно, ладно… может быть, отчасти это и так, но Эрика… хах, поверь, она своего титула добилась более чем заслуженно. А вот этот кретин Эдвардс — всего лишь напыщенный индюк, который и в мафию-то попал тупо из-за того, что женил на себе Ричардсон. Никогда мне не нравился.

Парень корчит гримасу, демонстрируя своё отвращение, и уж в чём, а в этом Йоханесс с ним солидарен. Кристиан — личность крайне неприятная, но согласиться с тем, что за всё ответственна может быть именно Эрика, Ольсен никак не может. С каких пор он должен слушать какого-то наркомана? Мало ли он понимает в этой жизни. Спихнуть всю вину на несчастную женщину — как же это в характере мужчин!

— Я смотрю, ты лучше всех разбираешься в иерархии мафии, — с издёвкой фыркает Йоханесс.

— Не хочешь — не верь, — обиженно отзывается парень. — Вы все такие. Думаете, что раз я оказался в подобном положении, то ко мне можно даже не прислушиваться. А разве я виноват?

Сердце протыкает тоненькая иголочка вины. В действительно, Йоханесс ничего не знает об этом парне (как и об Эрике, собственно), разве имеет он право делать выводы и считать его хуже себя? Наркотики превращают мозг в кашу, так что как уж тут думать головой и сохранять трезвость мыслей?

— Ладно, я не хотел тебя обидеть, — с большим трудом вытягивает из себя Ольсен. В конце концов, если этот парнишка действительно имеет какую-то связь с «Нацией розы», то, быть может, хотя бы что-нибудь от него получится узнать.

На лице соседа вновь возникает счастливая улыбка, и обида тут же исчезает из чужих карих глаз. Вероятно, относились к нему на этой улице очень хуево, если даже вымученное доброе слово Йоханесса смогло обрадовать парня.

— Кстати, я Энтони Купер, — приветливым тоном произнёс новый знакомый киномеханика.

— Йоханесс Ольсен, — буркнул себе под нос мужчина.

— Я всегда знал, что ты не местный, — радостно отозвался Энтони.

— Замечательно. Ты охуительный молодец, прямо умница, Тони, — язвительно проскрипел Йенс. Увидь его кто сейчас в этом обществе — и так низкая репутация опустится ещё ниже. — Однако, извини, мне пора валить.

— Мы ещё увидимся?

— Обязательно, Тони, — с нескрываемым сарказмом в голосе ответил Ольсен, уже направляясь в сторону дома Дэвисов, на который происходило нападение американскими гангстерами.

Halsey — Sorry

За поворотом находился небольшой деревянный домик. Он не мог похвастаться красивой отделкой, дорогими материалами, но можно было заметить, что хозяева следят за своим жильем. Однако понадобится ли им убежище от внешних непогод в дальнейшем? Возле крыльца стояла дорогая тонированная машина, внутри которой в развалку сидел водитель, покуривая папиросу. Около самого дома находилось трое гангстеров в шляпах с широкими полями и в длинных чёрных плащах. Одного из них Йоханесс узнал сразу: Кристиан. Твою мать! А что этот упырь-то здесь забыл?

— Мисс Ричардсон не любит, когда с ней шутят. Шутить здесь может только она, усёк? — слащавым голосом произнес Кристиан двери, за которой слышалась возня и крики.

Йоханесс прижался сильнее к стене, за которой прятался от всевидящих взоров мафии, и поправил очки, прищурившись, чтобы разглядеть лучше ситуацию, происходящую в оккупированном доме. Стёкла были заколочены досками, двери тоже, причём снаружи, что говорило о том, что жители стали жертвами в собственном родном обиталище. Один из мужчин в шляпах облил здание и траву возле него какой-то жидкостью, после чего поджог её. И тогда Ольсен понял, насколько может быть жестокой мафия.

Пламя быстро охватило пространство вокруг дома, жадно набрасываясь на доски и пожирая их, всё ближе приближаясь к несчастным людям, застрявшим в доме. Гангстеры курили толстые папиросы и переговаривались, пока семья умирала в муках и агониях. Из окон высунулись другие жители. Каждый хотел помочь, совесть терзала душу каждого, однако никто не решался подойти к вооруженным мафиози из «Нации розы». Да и было это уже бесполезно. Блядство, какое же блядство! Йоханесс осел на землю, схватившись за голову. Что такого сделали эти несчастные люди, что этот конченый Кристиан самолично решил их так жестоко убить? И после этого люди смеют говорить, будто бы Эрика сущее зло? Да вы вообще видели её мужа?! Ебаный ублюдок. Как часто он развлекается такими вот прогулками?

Единственное, что испытывал Йенс — это жалость к жертвам и ненависть к Кристиану и всем его приспешникам. Где-то в глубине разума