– Товарищ Ландышева, а вы гений, – искренне похвалил я сержанта госбезопасности.

Услышав такой комплимент, Наташа расцвела, довольная, как мисс Марпл после проведенного расследования. Но ей тут же пришлось спуститься обратно на землю и застенографировать мои мысли, что было настоящим подвигом. Машина подпрыгивала и моталась из стороны в сторону, так что даже просто попасть карандашом в блокнот было сложно.

– Записывайте. В первую очередь учитывать требования техники к качеству горюче-смазочных материалов. Оценить совместимость различных узлов с отечественными двигателями. Крайне важным является ремонтопригодность в полевых условиях, особенно с учетом очень низкой квалификации персонала армейских мастерских. Техническая оснащенность тоже не на уровне. Проще говоря, это не пишите, самыми тонкими инструментами будут лом и кувалда.

Жаль, что я не специалист по машинам, а тем более по допотопным. Нет, устройство автомобиля я в общих чертах знаю, изучал его еще в УПК двадцать лет назад. Но американские грузовики сороковых годов – это для меня темный лес. Пришлось вспоминать сложные споры, касающиеся автотехники, которые я иногда читал на форумах, хотя их смысл до меня не всегда доходил. Но ничего, эксперты по автомобилям у нас найдутся, главное чтобы им дали соответствующее указание. Другой вопрос, сможем ли мы заставить американцев поставлять нам только качественные машины, но это уже забота другого ведомства.

Одновременно с работой ума мне приходилось выискивать взглядом особенно огромные рытвины, замаскированные грязным снегом, и пытаться объезжать хотя бы их. Вот так, совмещая полезное с полезным, я доехал до Андреаполя. Моих мудростей хватило на несколько страничек в блокноте, и для начала этого было достаточно. Осталось только перевести то, что я изложил своими словами, на нормальный бюрократический язык, и получится отличная рекомендация, на основании которой можно будет начинать работать с союзниками.

* * *

Предупрежденные заранее армейские особисты подловили нас на въезде в город и завернули в сторону. Наше маленькое, но очень ценное имущество перегрузили в другой транспорт, который в зимних условиях считался самым скоростным для нашей местности. Это были обыкновенные санные упряжки, которые в количестве четырех штук приготовили для нас и для сопровождающей охраны.

Первый раз в жизни мне приходилось ехать в санях, и к моему изумлению, это оказалось великолепным развлечением. Только теперь я полностью понял знаменитую фразу «какой же русский не любит быстрой езды». Хорошо откормленные и застоявшиеся без дела кони сразу рванули вперед по наезженной колее, норовя перейти в галоп. В санях человек сидит очень близко к земле, и поэтому появляется впечатление огромной скорости, которую не чувствуешь, находясь в салоне автомобиля. Добавляют острых ощущений ледяной ветер и летящие в лицо снежинки. К счастью, возницы старались соблюдать дистанцию, так что ошметки грязи, вылетающие из-под полозьев едущих впереди саней, нам не грозили.

Это путешествие доставило мне самое настоящее удовольствие, и я расстроился, что оно так быстро закончилось. Впрочем, настроение сразу же поднялось, когда я вошел в штаб батальона и встретился с комбатом. Иванов мне тоже обрадовался и сразу же всучил какие-то бумаги. Оказалось, что я должен ехать на полковые склады выбивать у тыловиков необходимое имущество. Видя, что от этой боевой задачи я не в восторге, Иванов начал разъяснять мне важность стоящей перед нами проблемы.

– Ты понимаешь, что нам недолго оставаться в тылу. Вот-вот должно начаться большое наступление, а мы к нему не готовы. Теплой одежды не хватает, зимней смазки пока нет. С боеприпасами для трофейного оружия вообще дело швах. Мы уже половину пулеметов сдали на склад, потому что стрелять из них нечем. Впрочем, твою роту пока не разоружали, но патронов-то не прибавилось. Для пистолет-пулеметов осталась только половина боекомплекта. Белых маскхалатов тоже дали – кот наплакал. Сухпайками мы полностью не обеспечены. Понимаешь, что это значит, когда нас начнут перебрасывать?

Вспомнив рассказ сержанта Денисова о том, как они три дня шли по горам без еды, я согласно кивнул.

– Да и всяких мелочей тоже требуется немало, – продолжал сокрушаться комбат. – Мы вот когда трофейные МГ брали, то не обратили внимания, что к ним прилагаются асбестовые рукавицы. А как в бою стволы менять стали, то только тогда сообразили. В общем, вот тебе два грузовика, и постарайся вернуть их не пустыми. Вслед за ними я еще пошлю несколько повозок. Если имущество не поместится, останешься у склада и дождешься, пока все не вывезете.

– Ну ты и оптимист. Значит, еще и не поместится, десять рейсов делать придется, так? Да если бы на полковом складе столько имущества имелось, то батальону все бы уже давно выдали. А если ничего нет, то ничего и не дадут.

– Тебе выдадут, – с невероятным оптимизмом возразил комбат. – А чего не найдется в полку, отыщешь на дивизионных складах.

Делать нечего, приказ командира нужно выполнять немедленно, даже не повидавшись со своей ротой, располагавшейся в соседнем селе. Ландышеву мы решили по складам не гонять. Ее вместе с сейфом, хранившим мои бесценные записи, отправили обживать помещение, выделенное для ротного. Свиридова, временно исполняющего обязанности командира роты в мое отсутствие, предупредили об этом по телефону.

– Значит, обменял Авдеева на нового ординарца, – заметил Сергей, бесцеремонно разглядывая Ландышеву, как только она отошла от нас. – Молодец, одобряю твой выбор. Барышня хоть куда.

– Ничего я не менял. Эта, как ты выражаешься, барышня, мой охранник и личный секретарь.

– Вот как, – спросил комбат озадаченно. – А куда же тогда ты своего ординарца дел?

– А он разве не здесь? – в свою очередь удивился я. – А кто же стережет мои вещи? Там среди них есть очень важный блокнот.

– Про блокнот-то я в курсе. Авдеев в моем присутствии сдал его по акту в особый отдел. А вот что с твоим ординарцем стало потом, даже не знаю. Как-то был уверен, что он в госпитале вместе с тобой.

– Очень странно. Письмо от него я получил только один раз, и то там была лишь пара строк. Дескать, выздоравливайте скорее, с ротой все в порядке, ее отвели на отдых и пополнение.

– Про отдых это, конечно, преувеличение, – хмыкнул Иванов. – Ну, да скоро сам увидишь, как твои орлы разомлели от безделья.

Обещанные машины были уже готовы, и мне пришлось заняться непривычной работой снабженца, так и не повидавшись со своими однополчанами. Впрочем, я рассчитывал до вечера вернуться обратно.

* * *

Как ни странно, в штабе полка меня уже ждали. Майору Козлову успели доложить о моем возвращении, и он сразу же перешел к делу, опустив формальности. В тех же выражениях, что и комбат, только в более завуалированной форме, он разъяснил мне плачевное состояние дел в сфере снабжения.

– Моя разведка донесла, что в расположение дивизии прибыло значительное количество транспорта с имуществом. Но нам его почему-то отпускают крайне мало. Так что езжайте и попробуйте надавить на снабженцев. Применяйте все средства – звоните в особый отдел дивизии, предъявляйте свои полномочия, насколько это возможно. Вам по линии госбезопасности очередное звание еще не присвоили? Жаль, но все равно у вас имеются рычаги для давления.