Слушая их разговор, я мало-помалу разобрался в ситуации. Когда предлагается законопроект, он предварительно передается в соответствующий комитет. Проект Дитворта АБ-22 поступил в Комитет по профессиональным стандартам. А председательствующий в сенате вице-губернатор предложил точно такой же законопроект и передал его в Комитет по вопросам промышленности.

Нашей первой задачей было найти депутатов, которые внесли бы наш проект на рассмотрение обеих палат, если удастся, и – в оптимальном варианте – были бы членами соответствующих комитетов своей палаты. Причем все это требовалось уладить до того, как начнутся слушания по дитвортскому проекту.

Ко второму депутату я отправился с ними. Правда, он не состоял в Комитете по профессиональным стандартам, зато был членом Комитета по способам и методам, а это значило, что с ним считаются во всех остальных комитетах.

Он оказался очень приятным человеком. Фамилия его была Спенс – Лютер Б. Спенс, и я заметил, что он искренне хотел оказать услугу Салли – вероятно, в благодарность за ее прошлые услуги. Но нам повезло с ним не больше, чем с тем, к кому они обратились первому. К сожалению, сказал он, у него совсем нет времени, чтобы внести наш законопроект, – председатель Комитета по способам и методам серьезно болен, и он его замещает до конца сессии.

Салли сказала без обиняков:

– Послушайте, Лютер, когда вам в прошлом требовалась помощь, вы получали ее от меня. Мне неприятно напоминать человеку о его обязательствах, но вспомните про прошлогоднюю вакансию в Комитете по охоте и рыболовству. Так вот, в этом деле мне нужны не извинения, а поддержка!

Спенс явно смутился:

– Послушайте, Салли, не надо так! Зря вы взъерошили перышки. Вы знаете, я всегда окажу вам всемерную поддержку, но это вам не так уж и нужно, а мне придется пренебречь тем, чем пренебрегать я никак не могу.

– Что значит – вам не нужно?

– Не нужно тревожиться из-за АБ – двадцать два. Это же просто затравка.

Позже Джедсон объяснил мне, что «затравкой» называют законопроект, вносимый по тактическим соображениям. Вносящие и не пытаются добиваться его утверждения, а используют только для заключения сделки. Нечто вроде «цены с запросом» в торговле.

– Вы в этом уверены?

– Ну да. Практически. Говорят, что готовится другой законопроект, исправленный по сравнению с этим.

Когда мы вышли из приемной Спенса, Джедсон сказал:

– Салли, надеюсь, Спенс не ошибается, но я ни на цент не верю Дитворту. Он намерен прибрать эту сферу деятельности к рукам!

– Сведения Лютера обычно верны, Джо.

– Без сомнения. Но это слегка не по его части. Ну, в любом случае спасибо, детка. Ты сделала все, что в твоих силах.

– Звони, Джо, если понадобится что-нибудь еще. И до отъезда выберись пообедать у нас. Ты же еще не видел ни Билла, ни ребят.

– Обязательно.

Джедсон наконец оставил бесплодные попытки внести наш законопроект на рассмотрение и сосредоточился на комитете, куда поступили законопроекты Дитворта. Я его почти не видел. Он уходил из отеля в четыре часа на прием с коктейлями и возвращался в три ночи с покрасневшими от бессонницы глазами и сообщал мне последние новости.

На четвертую ночь он разбудил меня торжествующим заявлением:

– Дело в шляпе, Арчи!

– Ты зарезал эти законопроекты?

– Не совсем. Этого у меня не получилось. Но из комитетов они выйдут с такими поправками, что их утверждение нам ничем не грозит. Кроме того, каждый комитет предложил свои поправки.

– Ну и что?

– А то, что в случае утверждения в своих палатах они будут переданы объединенной комиссии для согласования, а затем возвращены в палаты для окончательного утверждения. А шансы на это, когда сессия практически завершена, крайне малы. Считай, что оба они утоплены.

Предположение Джедсона оправдалось. Законопроекты были отосланы с рекомендацией «утвердить» вечером в субботу. То есть по реальному времяисчислению. Часы Капитолия были остановлены за двое суток до этого, чтобы провести в срок первое и второе чтения «обязательного» законопроекта, предложенного администрацией. А потому официально был четверг. Я понимаю, что звучит это по-идиотски, да и вообще это идиотство, но меня заверили, что в конце перегруженной сессии такую штуку устраивают законодательные собрания всех штатов.

Важно было другое: четверг ли, суббота ли, сессия должна была завершиться в этот вечер. Я следил, как законопроект Дитворта был представлен в нижней палате и прошел без обсуждения в исправленной форме. Я вздохнул с облегчением. Около полуночи меня нашел Джедсон и сообщил, что в сенате произошло то же самое. Салли вела наблюдение на заседании объединенного комитета, просто чтобы убедиться, что законопроекты застряли.

Мы с Джо возобновили наше дежурство в нижней палате и в сенате. Собственно, этого не требовалось, но так нам было спокойнее. Около двух ночи за мной зашел Боди и сказал, что Салли с Джедсоном будут ждать нас у дверей зала, где заседает объединенный комитет.

– Что случилось? – У меня сразу взыграли нервы. – Провал?

– Нет-нет, все в порядке. Идем.

Джедсон ответил на мой вопрос прежде, чем я успел его задать, едва увидев меня и Боди, отставшего на несколько шагов.

– Все в порядке, Арчи. Салли была там, когда комитет завершил работу, не добравшись до этих законопроектов. Все позади, и мы одержали победу.

В честь этого следовало выпить, и мы направились в бар на другой стороне улицы.

Несмотря на поздний час, бар был довольно полон. Лоббисты, местные политики, помощники депутатов – все те, кто толчется в Капитолии, пока продолжается сессия, оставались на ногах до утра, а некоторые и вообще просидели в баре весь вечер, дожидаясь новостей.

Нам повезло; мы нашли для Салли свободный табурет у стойки и втроем отгородили ее живой стенкой, стараясь привлечь внимание задерганного бармена. Только мы умудрились сделать заказ, как молодой человек похлопал по плечу мужчину, сидевшего на табурете рядом с Салли справа. Он тут же вскочил и вышел, а я толкнул локтем Боди, чтобы он занял освободившийся табурет. Салли повернулась к Джо:

– Ну, ждать уже недолго. Вот парламентский пристав. – И она кивнула в сторону молодого человека, который двигался вдоль стойки, вновь и вновь хлопая кого-то по плечу.

– В чем дело? – спросил я Джо.

– Начинается заключительное голосование, которого они ждали. И созывается палата, а потому спикер распорядился арестовать отсутствующих членов.

– Арестовать? – переспросил я с некоторым возмущением.

– Чистая формальность. Видишь ли, нижней палате полагается ждать, пока не кончит заседать сенат, ну и почти все депутаты разбрелись перекусить или выпить. А теперь начинается голосование, вот их и собирают.