Андреа быстро подошла к Джозефу с другой стороны, помогая ему установить равновесие.

— Привет, красавец. Слышала, вы опять отлыниваете от упражнений, предписанных вашим врачом.

— Я пытаюсь. Она дошла до того, что перебрасывает меня через себя, — слабо ответил его отец.

Это был не тот властный тон, который помнил Клай. Позади кресла он заметил металлические ходунки. Клай, казалось, прирос к полу. С большим усилием он сделал шаг, чтобы пожать протянутую отцом руку.

— Как хорошо видеть тебя снова дома, сынок. — Голос отца дрогнул, и на глазах его выступили слезы.

— Папа. — Потрясенный слабостью отца, Клай отвернулся.

Почему никто не предупредил его? Хотя, нет. Андреа столько раз пыталась ему все рассказать, да только он не желал слушать, обрывая ее на полуслове, едва она упоминала его отца.

— По-моему, вам обоим есть о чем поговорить, — произнесла Патриция, жестикулируя Клаю, чтобы он взял стул и сел возле отца. Они с Андреа попытались помочь Джозефу, но тот, раздраженно отмахнувшись от них, сам неловко опустился в кресло.

— Милая, ты не можешь помочь мне на кухне? — попросила Патриция, мягко коснувшись руки Андреа.

Проходя мимо Клая, Андреа взглянула на него с сочувствием и пониманием, сжав его руку и задержав ее гораздо дольше, чем это требовалось. Затем она скрылась за Патрицией на кухне, и мужчины наконец остались одни.

Глубоко вздохнув, Клай встал перед отцом.

Вот она, возможность высказать ему все, что он о нем думает. Рассказать ему о Тиме. Но Клай не стал этого делать. Он не мог словами добивать лежачего. У него еще будет время поговорить с ним. Позже. Когда отец немного поправится, он скажет ему, как из-за него перевернулась вся его жизнь.

Пока же Клай заговорил на безопасную тему о делах фирмы.

Обеспокоенная молчанием Клая, Андреа включила свет в своей прихожей.

Он безмолвствовал всю дорогу после отъезда из родительского дома.

— С тобой все в порядке, Клай?

Свет от лампы осветил его напряженное, хмурое лицо, когда он взглянул на нее.

— Я не знал, что отец так плох.

Почему она не чувствует удовлетворения? Ведь ей же хотелось, чтобы Клай винил себя в том, что не приехал домой сразу же, как с Джозефом случился удар. И что он так долго отказывался встретиться с ним.

Но вместо того, чтобы злорадствовать над его болью и потрясением, Андреа жалела его. Ей самой потребовалось целых пять недель, чтобы свыкнуться с болезнью Джозефа.

Клаю для этого дали всего лишь несколько часов.

— У него хорошие прогнозы.

— Он может только ходить. Его левая рука практически не работает.

— Физическое состояние Джозефа улучшится, когда он пройдет курс физиотерапии. Он уже достиг больших успехов по сравнению с тем, каким он был сразу же после того, как это случилось.

Судорожно сглотнув, Клай запустил руку в волосы.

— Ему было еще хуже, чем сейчас?

Андреа кивнула.

— Врачи говорят, что если он будет делать упражнения, то через год может восстановиться.

Клай выпрямился, все еще потрясенно глядя на девушку.

— Спасибо, что пошла со мной.

— Пожалуйста. Ты теперь вернешься на свою яхту?

Он покачал головой.

— Мне нужно время, чтобы подумать… Я собираюсь немного покататься на машине.

Наверное, в том состоянии, в каком находился сейчас Клай, поездка была небезопасна, но Андреа боялась, что, впустив его в дом, она окажется вместе с ним в постели. При воспоминании о его ласках Андреа ощутила дрожь во всем теле.

Нервно потерев ладони, она посмотрела на Клая.

— Хочешь прогуляться со мной по пляжу?

Сунув руки в карманы, он взглянул на свою машину, затем повернулся к Андреа.

— Конечно.

Проведя его через дом, Андреа сняла туфли и, бросив на столик свою сумочку, вышла с Клаем через заднюю дверь на пляж.

Полная луна серебрила воду, с океана дул легкий бриз, и везде было тихо и спокойно.

Они прошли больше мили, прежде чем Клай снова заговорил.

— Как это случилось? — спросил он, остановившись у самой кромки воды.

— У Джозефа случился удар из-за оторвавшегося тромба, который вызвал кровоизлияние в мозг.

— Кто его нашел?

Почувствовав боль в груди, Андреа посмотрела на воду.

— Его нашла я. У нас были испытания яхты в море, после чего я пошла пригласить Джозефа позавтракать со мной. Он опаздывал, но я подумала, что он разговаривает по телефону. Когда я открыла дверь в кабинет, Джозеф стоял на коленях на полу. — Вина перехвалила ей дыхание. — Если бы я сразу зашла к нему…

Клай быстро притянул ее к себе, а потом так же быстро отпустил.

— Ты не должна винить себя.

— Джозеф никогда никуда не опаздывал. Я должна была прийти раньше.

— Почему он не позвал на помощь?

— Он не мог. У него была парализована речь. Ты заметил, она у него до сих пор затруднена.

— Отец очень изменился. — Слезы мешали Клаю говорить. Откинув голову назад, он провел дрожащей рукой по лицу. — Судя по всему, он не сможет вернуться к работе через два месяца.

— Врачи сказали, что он будет в состоянии работать, только с меньшей нагрузкой. Ему нужна твоя помощь, Клай.

При свете луны его лицо было совсем бледным.

— Черт возьми, у меня ведь есть собственная фирма, и там требуется мое присутствие.

— Ты мог бы управлять ею отсюда. — Слова вырвались из ее горла, прежде чем она успела их остановить.

Что ты такое говоришь, идиотка! Ты хочешь, чтобы он остался здесь? Нет! Конечно же, нет.

Ежедневно видеть его рядом, не прикасаясь к нему, станет настоящей мукой. Доверять ему она тоже не сможет, поскольку однажды он уже нанес ей неизлечимую рану. Поэтому, если он останется, она должна будет уехать отсюда. Несмотря на то, что относится к этой компании, как к собственной семье.

Клай задумчиво смотрел вдаль.

— Мне нужно возвратиться в Майами. Я больше не могу задерживаться… здесь.

Андреа облизала пересохшие вдруг губы. Ее сердце больно забилось в груди, а ладони вспотели.

Патрицию и Джозефа она любила точно так же, как и своих родителей. Дины будут безмерно счастливы, если Клай вернется домой. Поэтому она должна сделать все, чтобы он остался.

Глубоко вдохнув, она наконец задала вопрос, который рано или поздно должна была задать:

— Если бы я уехала, ты бы остался?