леди Высокого дома, бывшую пустышку, но и знает, что та в себе открыла на краю мира.

— Немного терпения, Шанетт, — разочаровала я «подружку» и, никак не реагируя на её потухший взгляд, потянулась за кожаной папочкой.

Что тут у нас?

Голод вернулся, настойчиво напоминая, что за день кроме воды в моём желудке так больше ничего и не побывало. Если сейчас не закажем, я наброшусь на корзину с булочками и съем всё подчистую. Возможно, что и корзину.

— Предлагаю тост! — подал голос Лейф, когда его супруга наконец умолкла. — За благополучное и… неожиданное возвращение леди Делагарди-Фармор! Мы тебе искренне рады, Раннвей. Хорошо, что с тобой всё в порядке.

С трудом справилась с желанием дёрнуть плечами, по которым, словно липкая патока, скользил взгляд Флеминга. Натянуто улыбнувшись, сделала небольшой глоток и, послав всё и всех, сосредоточилась на перечне блюд. Мне надо поесть — больше сейчас ничто значения не имело.

К счастью, готовили здесь быстро, хоть порции, к моему разочарованию, оказались микроскопическими. Тарелки большие, а вот их содержимое можно было рассматривать под лупой. Я всё-таки не выдержала и съела одну булочку, пока ждали десерт. За что получила бесцеремонное восклицание от Шанетт:

— Раньше ты ела намного меньше!

Господи, да куда уж меньше?

— За четыре года многое изменилось. А главное, изменилась я.

— Раннвей нужны были силы для раскрытия дара, — добавил Делагарди. — Не только духовные, но и физические. И, к слову, новая Раннвей мне нравится гораздо больше.

Не знаю, зачем он это сказал. И уж точно не представляю, почему после его слов на щёки будто плеснуло кипятком. Я поёрзала в кресле, запила шампанским своё смущение и чуть ли не расцеловала официанта, когда он приблизился к нам со сладким. Десерт перетянул на себя всеобщее внимание, что позволило мне немного расслабиться.

— Блюда от шеф-повара никогда не разочаровывают, — заметила Шанетт, погружая ложечку в шарик ванильного мороженого, обложенного карамелизированными ягодами и присыпанного золотистой крошкой.

Я выбрала для себя пирожное с лимонным кремом и стружкой горького шоколада. Безумно вкусное, но, как говорится, на зубок. То ли съел, то ли показалось…

— Главное, на «Стальном» подают хороший алкоголь, — усмехнулся Лейф. — Недавно мы летали на «Алой». Первым классом, но дрянь подавали такую, что даже удивительно, как я выжил после пары напитков.

Мужчины сладкому предпочли крепкие ликёры, за распитием которых Делагарди продолжил расспрашивать, куда они летали. Оказалось, отдыхали на новомодном курорте в Дрелоре, нежились на солнышке и оздоравливались на минеральных водах.

Шанетт пыталась возобновить обсуждение моей персоны, но всякий раз Эндер незаметно возвращал её к теме курорта. А когда моя тарелка опустела (почти мгновенно), он залпом допил то, что ещё оставалось в его бокале, и поднялся:

— Благодарим за прекрасный ужин и отличную компанию. Раннвей, любимая…

Вот «любимая» точно прозвучало фальшиво.

Он протянул мне руку, я, разумеется, тут же поднялась, а Шанетт расстроено пробормотала:

— Но ведь ещё так рано. Мы бы могли прогуляться и…

— У меня завтра много дел, да и у Раннвей будет насыщенный день. Не стоит расстраиваться, леди Флеминг, в будущем вас ждёт немало прогулок.

Улыбка дракона подействовала на Шанетт обезоруживающе. Она вздохнула, но уже без огорчения, и пожелала нам доброй ночи. К пожеланиям присоединился и её муж, который, стоило нам попрощаться, подозвал официанта и попросил алкогольной добавки.

Мы же направились к левитационной платформе. К лифту, короче.

— Кстати, о добавке… — Я с мольбой посмотрела на Делагарди. — Мы можем заказать еду в номер?

— Уже, — обрадовал меня предусмотрительный дракон, и вечер тут же заиграл новыми красками.

— И тех пирожных тоже. Три… нет пять!

Эндер улыбнулся и, остановив пробегавшего мимо официанта, что-то шепнул ему, после чего повернулся ко мне со словами:

— На всякий случай принесут и мороженое.

Ладно, возможно, этот дракон не такое уж и чудовище.

* * *

Уснули мы поздно. Я — на мягкой перине, Делагарди — на жёстком полу. Не знаю, в чём причина (не то в выпитом шампанском, не то в заказанном в каюту ужине, который без Шанетт и Лейфа показался мне необычайно вкусным), но я испытала острый укол совести, глядя на устраивающегося возле кресла дракона. С подушкой и одеялом, но всё же не сравнить с удобным матрасом.

Потом, когда свет погас и комната наполнилась тенями, рождёнными лунным мерцанием, ещё долго ворочалась, опять же из-за острых уколов совести.

— Тебе там удобно? — приподнявшись на локтях, спросила полусонно.

Он не ответил, и я решила, что уснул. По крайней мере, надеялась, что с горем пополам сумеет отдохнуть.

За ужином номер два я поняла, что Эндер Делагарди плохо знал свою жену, если не сказать больше — они были едва знакомы.

— Ты её совершенно не знаешь! — уплетая пирожные, упрекнула теперь уже своего как бы мужа. Временного. Недолгосрочного.

Хотя год — достаточно долгий срок.

— С чего ты взяла? — поднял он на меня взгляд.

— Ты рассказываешь лишь поверхностные факты, но мелочи тоже немаловажны. Как говорится, дьявол кроется в деталях.

Дракон нахмурился, явно не поняв смысла земного выражения.

— Не бери в голову, — отмахнулась я и, отодвинув пустую тарелку, подхватила ещё не пустой бокал. — Что она любила? Были ли у неё хобби,