— Моника, веди меня в мою старую комнату.

— Не поняла. — Девушка удивленно вытаращилась на меня, — вам тут не понравилось?

Говорить ей о том, что мне не понравилась не комната, а близкое соседство некоторых возомнивших о себе, не стала:

— Просто к той я привыкла, мне в ней комфортно.

— Н-но как же, — растерялась Моника, — сюда и вещи все ваши уже перенесли.

Какие вещи? У меня и было-то: старая еще земная одежда, да два платья.

— Думаю, перенести пару платьев обратно труда не составит. Я и сама могу это сделать.

Я ринулась в спальню, вошла в просторную гардеробную и встала как вкопанная. Так как та ломилась от разнообразных нарядов, обуви, сумочек и прочих женских аксессуаров, от обилия которых рябило в глазах, и отпала челюсть.

— Монииика, — я повернулась к застывшей в дверях служанке и ткнула пальцем на вешалки, — ты точно что-то перепутала, это не мои вещи.

Девушка отрицательно мотнула головой:

— Ваши, их для вас сшили.

— А где Киллиан?

— Точно не знаю, но слышала, что у него какой-то важный совет.

Я не стала вываливать на ни в чем неповинную девушку свое негодование — она здесь ни при чем, а вышла из гардеробной и захлопнула его двери:

— Все равно здесь я не останусь, мне тут не нравится.

— Но госпожа Виктория, — Моника поспешила за быстро шагавшей мной, — куда вы?

— Куда-нибудь подальше.

Быстро шлепая по коридору и заодно припоминая дорогу до бывшей спальни, я старалась встречным все же улыбаться, а не злобно скалиться. Но, похоже, у меня плохо получалось — все прохожие все равно вздрагивали, а особо впечатлительные шарахались и старались поскорее отойти с моей дороги. Моника же бежала следом, следя, чтобы я не заплутала в переплетах дворцовых коридоров, однако остановить меня больше не пыталась.

— Его Высочество будет недоволен. — Печально поведала служанка, как только мы зашли в бывше-нынешние мои покои.

— Не в первый раз. — Пожала плечами. — Я в ванну.

Очень хотелось нырнуть в горячую воду и отмыться от всего того ужаса, что пришлось пережить несколько часов назад.

— Хорошо, — Моника направилась к выходу, но не дойдя повернулась ко мне, — вы только больше не пропадайте, а то еще одного гнева Его Высочества дворец не переживет.

Я удивленно замерла и проводила девушку взглядом. Киллиан нервничал? Да еще и так сильно?

Захотелось коварненько улыбнуться и потереть ладошки, но я силой воли подавила это желание, чтобы не пугать Монику зловещим хохотом. Так ему и надо!

У меня были грандиозные планы на отдых, вкусную еду и спокойное одиночество, однако не успела я как следует укутаться в полотенце после купания, как в дверь постучал Киллиан. Неохотно открывая дверь, я приготовилась к привычной отповеди о моем непослушании, своеволии и прочем бла — бла — бла. Но принц приятно удивил, не став выпытывать, почему я вернулась в старую комнату, и требовать вернуться в новую, он только покачал головой, спросил нужно ли что-то, а получив отрицательный ответ, ушел, попросив утром быть готовой к небольшому путешествию.

Я попыталась выведать у пришедшей с едой Моники, что за путешествие придумал Его Высочество, но девушка, растерянно пожав плечами, ответила, что ни чего об этом не знает. Зато она сообщила неплохую новость — отныне мне разрешалось покидать комнату и гулять по дворцу и саду.

О как!

Решив воспользоваться дозволением принца этим же вечером, я быстро поела, подремала и, переодевшись в одно из перенесенных Моникой из большой гардеробной платьев, вышла в коридор. Однако Киллиан остался верен себе и не оставил меня без присмотра. У моей комнаты стояли два здоровяка, которые тут же последовали за мной, стоило мне сделать несколько шагов от комнаты. Недоуменно обернувшись, я спросила:

— Вы везде будете ходить за мной?

— Да, — ответил темноволосый, кареглазый охранник, — это приказ Его Высочества.

Ладно, пусть ходят. Все лучше, чем сидеть взаперти.

— А могу я узнать ваши имена?

— Тил. — Представился кареглазый.

— Раиль. — Произнес второй, тоже темненький, но зеленоглазый и не такой высокий, как напарник.

— Отлично, — улыбнулась мужчинам, — а я Виктория. Можно просто Вика.

Охранники дружно кивнули и больше не разговаривая, продолжили путь за моей спиной. Постоянно ощущать на себе чужие взгляды и чувствовать за спиной присутствие не очень приятно, однако вскоре я позабыла о провожатых, любуясь прекрасными картинами и статуями, в большом количестве расставленными по всем коридорам. Так же мое внимание привлекли красивые резные колонны и замысловато расписанный потолок. Я и раньше ходила тут, но ни когда не рассматривала все так досконально. Зря. Тут очень красиво.

— Так-с, — притормозив на развилке, я задумалась, однако не решив куда идти, обернулась к Тилу, — куда ведут эти коридоры?

— Левый к тронному залу, а правый позволяет пройти к нижним коридорам и личному саду Его Высочества.

Личному саду, говорите? Отличненько! Туда и сходим.

Личный сад Его Высочества произвел на меня впечатление. Это был огороженный со всех сторон высоченным забором, спрятанным за зеленой разросшейся изгородью, небольшой клочок земли. Здесь не было клумб, сладко пахнущих яркими цветами, качелей на резных столбиках и беседок скрывающих своих посетителей от любопытных глаз. В личном саду Киллиана стояла лишь единственная простая скамейка, а перед ней росло дерево с ярко красной листвой.

Я прошла к скамейке и, присев на нее, зажмурилась от удовольствия. Хорошо тут было: тихо и спокойно. Солнце начало уже садиться, и сад стал погружаться в вечерние сумерки, только дерево подсвеченное лучами уходящего светила шумело красной кроной.

— Осваиваешься? — Киллиан подошел незаметно и сел рядом со мной.

Я не ответила, наблюдая за принцем из-под полуопущенных век. А он лишь мгновение ждал моей реакции, а потом перевел взгляд на дерево:

— Мы с мамой посадили его в мой день рождения, когда мне исполнилось пять. — Принц замолчал на несколько секунд, а я аж дыхание задержала, ожидая продолжения. — Это последнее, что мы с ней сделали вместе.

Было неожиданно услышать от Киллиана подобное признание. Не думала, что он сентиментальный. Но неожиданно приятно оказалось увидеть его человеческую сторону. Уже более открыто я разглядывала профиль принца, его строгий, прямой нос, тонкие, почти всегда поджатые губы и длинные, заплетенные сейчас в низкий хвост белоснежные волосы. И вот эта черноокая заноза в моей филейной части был когда-то ребенком? Я пыталась представить Киллиана маленьким мальчиком с большими наивными глазищами, но не получалось. Мне казалось, что он уже на свет родился вот таким: вредным и принципиальным.