– У нас схожие взгляды.

– Да, не правда ли? – согласился Саверио. – Но солнце стоит высоко в небе, и мы сидим на пляже. Может, будем просто развлекаться?

Чичи рассмеялась.

– Я думала, именно этим мы и занимаемся!

Саверио уже какое-то время не мог оторвать глаз от рта Чичи. Он глядел на ее губы, и ему казалось, что он ощущает их вкус. Было в этой девушке нечто особенное, нечто неожиданное и притягательное. Мало того, что красивая и умная, но еще и с чувством юмора. Все вместе эти три качества очень редко встречались в одном человеке, а уж в женщине – и подавно. Чем больше она говорила, тем интереснее было ее слушать. Саверио хотелось ее поцеловать, но он вспомнил обстоятельства их первой встречи, тот неловкий момент, когда она застигла его в объятиях другой. Ужасно жаль, что она видела его с Глэдис Овербай. Он подумал, что Чичи, наверное, читает его мысли, потому что она вдруг немного отодвинулась. Яркое солнце освещало ее всю – безупречные ноги, плавные изгибы тела и гладкие, будто отлитые из золота плечи.

– А вы когда-нибудь были на скачках? – спросил он, придвигаясь к ней поближе.

– Не-а.

И пахло от нее приятно. От ее волос веяло кокосом и ванилью.

– А я видел, как Эдди Аркаро победил в Кентуккийском дерби. Он ведь один из нас.

– То есть тщедушный?

Саверио рассмеялся.

– Итальянец, глупышка. Его называют Эдди-молодец.

– Голова еще болит?

– Ага.

– Тогда, вероятно, это не из-за меня и моей болтовни. Может, она болит из-за жары. Или вы просто голодны.

– Пойдемте пообедаем вместе? – предложил он. – Я знаю тут одно место.

Чичи продолжала полировать его ногти.

– А где мисс Овербай?

– Занимается стиркой. Первое, что она делает в любом городе, где мы выступаем, это разыскивает прачечную самообслуживания. А потом отправляется в салон красоты.

– Умная девушка, – присвистнула Чичи. – И роскошная красавица, прямо царица Савская.

– А у вас есть парень? – застенчиво спросил он.

– Несколько.

Саверио рассмеялся.

– Высокомерно прозвучало, да? – расхохоталась вслед за ним Чичи. – Ну, у меня сейчас неделя отпуска, а свою скромность я оставила на кетлевочной машине в «Джерси Мисс Фэшнз».

– Значит, парни выстраиваются к вам в очередь?

– Я бы скорее сказала, быстро сменяются. Но, между нами, ни одного я не рассматриваю всерьез. Они ужасно многого от меня хотят, а предлагают маловато.

– И что же они предлагают?

– Если бы мне хотелось стать женой лучшего портного Брилля или женой мясника из Манаскана, наследника лавки, или женой мужчины, который четвертый в очереди на наследство человека, управляющего в Пассаике крупнейшей компанией грузоперевозок во всем Джерси, то все в моих руках, и в них вот-вот свалится жемчужное ожерелье с алмазной застежкой.

– Похоже на то!

– Но это не то, что нужно мне.

– А чего же вы хотите?

– Вот у вас, например, та жизнь, которой хочу я, – откровенно сказала Чичи. – Я мечтаю заниматься музыкой и только музыкой.

– А я бы не отказался от вашей жизни, – признался Саверио. – Может, махнемся?

– Ну да, рассказывайте. – Чичи придирчиво изучила его ногти.

– Я хочу жить у океана вместе с семьей, – добавил Саверио.

Чичи посмотрела на него.

– Да вы это серьезно, похоже! – удивилась она.

– Хочу узнать, как это – когда просыпаешься счастливым.

– А вы не просыпаетесь счастливым?

– Я просыпаюсь растерянным.

– Ясно.

– Печально, правда? – Саверио посмотрел на свои ногти, которые теперь были ровно подпилены, красиво закруглены и отполированы до блеска. – Отличная работа. Спасибо. Такие руки уже не стыдно носить с нарядной рубашкой и запонками.

– Я еще не закончила. – Чичи бережно взяла в ладони правую руку Саверио, выдавила из тюбика немного кокосового масла и вмассировала в кисть молодого человека. – Это защищает кутикулу, – пояснила она.

Он почувствовал, как прикосновение теплой руки Чичи помогает ему расслабиться, и прикрыл глаза, а она продолжала втирать масло в кожу.

– Эй, чем это вы занимаетесь? – Под зонт просунулась Рита. С нее стекала вода, и несколько капелек упали на Чичи, заставив ее вздрогнуть.

– Твое полотенце прямо позади меня, – сказала Чичи.

– Спасибо, Чич. – Рита схватила полотенце.

– Так вот как вас называют друзья? – удивился Саверио.

– Мы, кажется, не были официально представлены? – улыбнулась Рита, промокая волосы полотенцем. – Я Рита Мильницки. Или Милликс, если верить надписи на воротах папиного авторемонта. Ему изменили фамилию на острове Эллис.

– Мы ведь встречались в отеле «Кронеккер», – вспомнил Саверио. – Не так ли?

– Да, мы к вам тогда вломились, – признала Рита. – Просто случайно так вышло.

– А, так это были вы? Вторая девушка, вместе с вон той, – усмехнулся Саверио.

– Это Саверио Армандонада, – представила его Чичи. – Его фамилию на острове Эллис не меняли.

– Я догадалась. Здорово вы выступали, – сказала Рита. – Как им удается втиснуть ваше имя на афиши?

– Пока даже не пытались.

– А как вы нас нашли? – Рита уселась на покрывало рядом с ним.

– Да вот шел по пляжу и увидел Чичи.

– То есть вы ее не искали специально?

– Господи, Рита, да отстань от человека, – пожурила ее Чичи.

– Я всегда в поиске, – ухмыльнулся Саверио.

Порядки на кухне Изотты были сродни армейским. Дочерей она научила готовить простые блюда еще прежде, чем те начали читать. Огород при доме был и поводом для гордости, и серьезным подспорьем для семьи. Сейчас на вделанной в оконную нишу полке стояли полные корзины собранных не далее как утром салата-латука, огурцов, помидоров и перцев. Теплый ветерок трепал короткие кухонные занавески, а в воздухе витали запахи свежего сливочного масла, чеснока и томатов, томившихся в сковороде на плите.

Помидоры начали созревать лишь недавно. Изотта собирала их и использовала либо в свежих соусах для макарон, либо в салатах с пряными травами и моцареллой. В конце каждого лета семейство в полном составе помогало ей консервировать томаты, чтобы хватило на всю зиму.

Изотта сняла с конфорки кастрюлю с макаронами, отнесла ее к кухонной раковине и процедила макароны через дуршлаг. Встряхнув дуршлаг пару раз, она вывалила макароны в большую миску, вмешала туда чашку рикотты, залила все горячим томатным соусом только с плиты и в завершение посыпала тертым пармезаном и свежим базиликом.