в черной одежде и клобуке кричал: виват, император Николай! — Руки его подняты были к небу, в правой была развернута книга предсказаний. «Лети, России светлый ангел!» — кричал он по-гречески.

«Лети, России светлый ангел!

Твой пламенник нам в помощь дан,

То предсказал нам Агатангел,

То прорицал нам Иоанн![235]»

«Venit, venit Moscal! Venit cavaleria di Imperat! slava luy domnodseu![236] καλά ινε![237] халоса! халоса! ши ey[238] слузил государски!» — кричало одно греческое существо, тощее, как остов человеческий, служившее при 6 князьях молдавских и видевшее на своем веку много чудес, и между прочим еврея-колдуна, который вызывал заклинаниями всю нечистую силу в стакан, наполненный водою.... Пир горой в стакане., шум, визг и крики; ..., но вот является старшой... садится нечистая сила за браный стол... судят и рядят... про судьбу гадающих, про клады, про пропажу, про виноватого, про вора... Стоит еврейский колдун над стаканом с огромным Талмудом, читает молитвы, заклинания и повторяет речи нечистой силы, предсказывает и — все сбывается!..

— Ты видел это? — Видаль, видаль, сама видаль! — повторяет грекос. — Очень рад, но прощай, мой друг, мы еще встретимся с тобой.

CXLIX

Всякому известно, что 25 апреля 1828 года[239] переправа через границу была при м. Скулянах, при м. Фальчи и при с. Вадулуй-Исакчи, но не всякому известны затруднения переправ весной, во время разлития рек. При с. Вадулуй-Исакчи прутская долина шириною до 4 верст. Все пространство наводнено, но преодолеть все можно. В одну ночь готов мост и плотина чрез наводнение. Это селение называлось прежде Траян; вероятно, потому, что над ним, на горе, оконечность древней границы, называвшейся также Траян — via Trajani — Траянов вал.

В дополнение ко всему сказанному мною некогда о Траяновом вале[240] я должен заключить все изыскания и умствования следующим:

Бессарабия, Молдавия, Валахия, Булгария, Трансильвания и пр. и пр. изрезаны во всех направлениях подобными валами. Валы эти есть не что иное, как сухие, укрепленные границы.

В Бессарабии нижний Траянов вал отделял землю, принадлежавшую греческим колониям, лежавшим на берегу Черного моря, от народов, кочевавших в пустынном Буджаке.

Верхний Траянов вал служил границею между степями и верхнею богатою, населенною природою Бессарабии.

Г. Галац[241], бывший греческою и потом римской колонией, отделен от Гетских пустынь подобным же высоким валом.

Во всех прочих местах — та же история.

CL

Итак, против с. Траян, почти в том же месте, где некогда была переправа постоянная и мост каменный, русские выстроили плотину и вступили в Молдавию.

Кстати о р. Прут. Волны ее родятся в горах Карпатских, гибнут в Дунае. Вообще ширина реки от 5 до 10 сажен. Вода от быстроты мутна, но здорова и имеет свойство минеральных крепительных вод.

От самой австрийской границы до м. Липкан пробирается она подле крутого, лесистого берега Молдавии. С нашей стороны долина открыта, населения часты. Так, помню я, в с. Мамалыге, объезжая пограничную цепь, заехал я на ночлег к почтенному старику эсаулу. Живо поворотил он своего калмыка, и чайник вмиг вскипел. Я предложил ему чаю с ромом ямайским. «Э, нет! — вскричал он.

— Убей меня господь бог громом,

Не будь донским я казаком,

Когда испорчу чай я ромом

Или испорчу чаем ром!

Нет! просто с чистым кипятком!

Вот пуншт! уж точно пуншт дворянский!

Да и коньяк! сшибет с коня!

А конь-то, конь-то у меня!

Во всей станице Атаманской

И в стойле графского отца

Такого нет, брат, жеребца!..

Эгэ! ин в койку, час законный:

Я вижу, ты храпка уж дал!

Я сам сегодня рано встал

И по дистанции кордонной

Верст полтораста пробежал!

Ну, доброй ночи! доброй ночи!»

CLI

Так как предыдущая глава началась переправою, то я хотел и заключить оную рассуждением о затруднении переправы смысла из главы в главу, из стиха в стих и т. д., но я должен был невольно отложить это предприятие до статьи об Архипелаге.

День XX

CLII

Иногда, вступая на поприще дня, я размышлял о Вселенной, о человеке, о жизни.

Вселенная есть . . . . . . . . . . . . . . . . . .; человек есть . . . . . . .; жизнь есть. . . . . . . . . . . . . . Подобные определения не совсем ясны; однако же время их дополнит и объяснит.

Рассматривая математически, Вселенная есть X, человек Y, жизнь Z. Дав самую огромную величину X (ибо что может быть более Вселенной в мире физическом?), мы тотчас определяем и Y и Z; но так как величина X произвольна, то и понятия о Y и Z, при различии оснований систем, столь же различны, как и степени от — ∞ до + ∞. По обстоятельствам, которые нисколько не относятся к учености и открытиям прошедших и будущих столетий, и несмотря на то, что настоящее живет на счет прошедшего, я должен определить силу магнитную.

Так как все необходимо оставляет на себе след, то сила магнитная есть не что иное, как след полета земного шара... Земной шар несется вперед полюсом южным, и потому след его остается на севере. Струи воспаленного эфира, проистекающие от постоянного разреза его полетом, есть направление магнитной силы от юга к северу... Из чего и можно заключить, что северное сияние есть видение следа быстрого полета земного шара.

Родство магнита с железом также понятно: железо есть не что иное, как струя кипения земного вещества в точке южного полюса от стеснения и воспаления эфира;.... и, вероятно, направление струй этого металла в земле должно быть от юга к северу.

Вот что! Истина везде нужна.

CLIII

От м. Липкан до с. Костешты р. Прут, течет большею частию между скалистыми берегами. При Костештах в первый день течения своего встретила она непреодолимую гранитную зубчатую стену, но стена раздвинулась перед волнами Гиераза[242], как море пред народом Израильским[243].

За Костештскими скалами вершина левого берега верстах в пяти тянется параллельно реке крутым обвалом. От вершины весь скат на несколько верст усеян курганами. Это место называется Сута Можиле (Сто Могил, или Курганов). Неровность места должна