час никогда не проснуться тверезым. Каждый гвоздь в каждый палец каждому встречному. Каждый пес будет лаять на каждого меченого…» *

— К чему этот цирк⁈ — рявкнул Иван.

— Сына вспомнил, — тихо сказал Андрон и покачал головой, отчего я понял, что это происходит не в первый раз.

— Я родился в тридцать восьмом. Омская область, этот же, пятый Суперствол. Я обошел пару тысяч миров. В большинстве из них — геофизик на Урале, где-то даже приходилось убивать академиков. Почти во всех мирах — одна или две дочери, родившиеся в шестидесятые, но в одной из тридцати двух магистральных ветвей — обнаруживается сын. Тоже Борис — Борис Борисович Рыжий. Поэт, весьма талантливый. Где-то на его стихи даже записывали музыкальные альбомы. Но почти везде он кончает жизнь самоубийством в двадцать с небольшим лет. А поскольку я пришел в этот пучок в районе десятых-двадцатых годов…

Андрон сжал кулаки от бессильной злобы.

— В этом всем нет твоей вины! Ты бы все равно с ним не пересекся и его не спас! Я сто раз тебе про это твердил! Неужели ты действительно затеял всë это ради портальных капсул⁈ Ты одержим этой местью!

— Осталось полсотни миров с моими копиями. Чтобы прийти и прикончить мерзкого старика, из-за которого жизнь сына прервалась так рано.

— Борис, ты же знаешь, что это рискует изменить ход истории, — вырвалось у меня. — И что теперь ты тоже вне закона.

Борис резко повернулся к нам, направив ствол мне в грудь.

— Что, ты против? Мне ничего не помешает это завершить.

Я мысленно пропел мелодию моего третьего, кинетического навыка, выставил руку вперед, готовый вырвать оружие из пальцев, но не почувствовал ничего. То ли навык дал осечку, то ли силы не было ни во мне, ни в окружающем мире.

Император и его телохранитель тоже выглядели обескураженными. Получается, и они тоже пусты?

Иван достал сверкающий пистолет. Щёлкнул спусковой крючок — осечка.

— Думаете, я не предусмотрел вариант «Б»? — усмехнулся Борис. — Я тоже нашёл артефакты в твоём мире, Эльдар. Ваши пушки не действуют.

Не действуют — как так? Матрицированные, понял я. Любое «зачарованное» оружие теперь становилось дефектным. Первым делом я толкнул тяжеленный стол прямо на Бориса, пытаясь придавить его к стене. Он ловко увернулся, отступив к двери. На него шёл Император, ствол Бориса метался то к в сторону Николая IV, то в мою сторону.

Моя рука тоже запоздало дернулась к кобуре, но чужой выстрел прозвучал быстрее.

Я наклонился, пытаясь укрыться за столом и уже приготовился почувствовать боль. Но её не было. Послышался лишь сдавленный хрип, а затем грузное тело Бориса свалилось на пол. Из коридора вышла девушка, всё ещё сжимавшая трясущимися руками пистолет — местный, не матрицированный.

— Андрон… Андрон, он целился в тебя, — лепетала она.

Бывший лифтёр подошёл и тихо обнял её за плечи.

— Всё нормально. Ты сделала всё правильно. Уйди пока из комнаты, я вернусь через пару часов.

— Мне на самом деле жаль, что он умер, — сказал я. — Вы, похоже, были приятелями.

— Если бы я был чуть сентиментальнее, то дал бы сейчас клятву, что всё-таки отыщу его сына, — горьковато усмехнулся Андрон, а затем склонился над трупом. — Никогда не думал, что буду этим заниматься, но сейчас мне придётся обыскать труп моего начальника.

— Андрон, к-кажется? — переспросил император. — Можете побыстрее расплатиться с Эльдаром. И проводить нас. Меня что-то мутит.

— Ваш-величество, а можно я хотя бы в этом мире без советов и указаний? — огрызнулся Андрон, затем сдёрнул с шеи Бориса цепочку с амулетом и кинул в коридор. — Вот он, амулетик. На рынке прикупил — надо же, действует.

Прошарился по карманам, а я услышал тихий диалог царя со своим слугой:

— Интересно, а эти лепёшки со стола… их м-можно есть? И фрукты вон, что это, драконовка?

— Не думаю. Ну что, понравилось вам? Это же реальный риск для жизни!

— И для г-государства, — ответил Император. — Знаю, но я д-должен был это почувствовать. Очень, знаешь, нужно, чтобы дальше жить.

За окном тем временем послышался шум двигателей самолёта. С гражданского аэродрома, расположенного неподалёку, стартовал огромный, крашенный зелёным двухпалубный авиалайнер. По характерному расположению двигателей я понял, что это творение КБ Туполева — с наследием великого конструктора приходилось работать в одном из обречённых миров, чтобы затем подобраться поближе к ядерной триаде.

— Какие д-двигатели интересные, маленькие. А такой мощный, — прокомментировал император. — Вот бы достать чертежи.

— Чертежи ему нужно. А у меня тут не научно-техническая библиотека! — проворчал Андрон, затем достал с пояса и кинул мне в руки странный брелок. — Эльдар, не стой без дела, найди чертежи этого… как он там называется. Ну, на которых все в четвёртом-пятом Стволе летают. Жми «Цифровая Энциклопедия Джамахирии», дальше разберёшься. Я пока уберу труп.

Он подозвал слугу, и вместе они потащили тело убиенного из комнаты.

— Двухконтурный турбореактивный двигатель, — пробормотал я. — Ну, чего только не сделаешь ради отечества.

Я навёл брелок на проектор, нажал кнопку включения. На стене открылся проектор — монохромный экран, аскетичный шрифт, больше похожий на интерфейсы из восьмидесятых. Но я достаточно быстро разобрался с управлением, вбил в поиске «Чертежи патента двухконтурного турбореактивного двигателя». По правде сказать, если бы я долго посидел над чертежами на авиационную тематику и повспоминал формулы, то мог бы воссоздать принципиальную схему на память. Но готовые чертежи, конечно, это совсем другое — в этом случае процесс прогрессорства ускоряется многократно.

На третьей строчке результатов поиска мною обнаружился печатный план-конспект того самого двигателя серии ПС-90 на восьмидесяти страницах.

— Затейливый текст, — хмыкнул император. — Безграмотно как будто написан, но вроде бы по делу. Как теперь это у-унести?

— Вон, кнопка «Обумажить», — подсказал Иван. — Странное слово.

Я нажал кнопку, и из стены под экраном проектора с небольшим лязгом выдвинулась массивная тумба, оказавшаяся странный встроенным принтером. Печать началась громко, но достаточно быстро — уже через минуты три стопка бумаг была готова. Николай IV подобрал, бегло пролистал.

— Обидно, тут о-один чертёж обрезался. И здесь ещё плохо напечатано… ну да ладно. А то наши конструктора совсем обленятся.

Он подошёл ко мне, выудил страничку и вручил мне принципиальную схему.

— Кто там, говоришь, с тобой в доле? Лаптевы? Пусть берут, считай, с барского плеча. Не то их Строгановы с тлинкитами скоро совсем к ногтю прижмут.

Андрон вернулся с небольшим, но, несомненно, увесистым чемоданчиком. Поставил на стол.

— В общем, повторю вопрос. Что за хрень происходит? Я не про то, что ты предал Бункер — это я давно догадался. Я про другое — почему я порталами теперь не могу ходить дальше соседнего подъезда. Ты что-то точно знаешь, Секатор, просто молчишь. Не хочешь пугать.

Я вздохнул. После смерти Бориса потянуло на откровенности.

— Тебя блокируют. То ли из-за меня, то ли из-за контрабанды, что запачкал руки магией.

— Тогда почему я могу ходить в соседние миры?

— У тебя остаточные, «не протухшие» токены доступа в несколько ближайших миров. Я не знаю точного принципа, но ключи и права доступа обновляются по цепочке, каскадно. Пройдёт несколько месяцев, или лет, и оставшиеся миры захлопнутся навсегда. Поэтому мы с тобой теперь в одной лодке. И рекомендую выбрать, в каком именно мире тебе хочется остаться. Я ответил на твой вопрос?

— Наверное, да. Наверное, этот мир, — кивнул Андрон. — Женился вот снова… Пентхаус, опять же. Джамахирия. Правда, скоро война, возможно, ядерная… Надо подумать.

— Время есть, закрытие случится точно не завтра. Сколько у тебя портальных капсул? Сколько прибавилось?

— Было пять, после исследования карманов — стало восемь. Но я догадываюсь, где он прячет заначку. Можно будет поискать, да.

Я отвел Андрона чуть в сторонку от императора с Иваном, уплетавших разложенные яства на столах, раскрыл чемоданчик. Судя по блеску и переливчатости, делец не обманул. К тому же, действительно, все камни были уложены в индивидуальные пакетики с крохотными бумажками, исписанными убористым почерком. Я спросил вполголоса:

— Ответь и ты на мой вопрос. Что Ольга могла сказать по поводу «новой команды»? Речь только про лифтёров, или…

— Не знаю. Боюсь, что «или». Наверное, сама попытается наведаться. Ну что, все готовы? Пойдём.

Император тем временем уже рассовал стопку бумаги по карманам толстовок, и увидел мой расстёгнутый чемодан. Подошёл, выставил две свои приличных размеров лапища в форме лодочки.

— Давай, отсыпь. Не скупись. Я т-тебе потом выпишу бумагу об уплате налогов.

Я не поскупился. Вполне нормальная практика, и «клад» теперь выглядел вполне себе законной добычей. Тошнота и зверский аппетит тем