Безупречное лицо Платона побагровело.

– Не буду отрицать, что с симпатией отношусь к Александре, но никогда бы не стал её использовать в этих целях. Дело в другом. Назар и Давид не должны знать об этом. Учитывая их выходку на банкете, куда те позвали дешёвых актрис, они не упустят случая создать фиктивный брак. Этого не должно случится. Пойми, я люблю их, но всему должно быть здравомыслие. Не дай им этого сделать. Мне будет куда спокойнее, если это право перейдёт к тебе.

Я поперхнулся воздухом и в громко хохотнул.

– Так всё-таки претендуете на Янковскую? Ладно, расслабьтесь, Платон. Уверяю, Сотниковы никогда не пойдут на такую жертву, даже ради власти. Вам не о чем переживать. Да и я не стану трепаться.

Моя речь его отнюдь не убедила.

– Это ещё не всё. Если революция всё же произойдёт, то первым претендентом станет семьянин Лебедев. Я уверен, что по старой дружбе Альберт откажется от звания, но ведь у него есть дети.

– Авдей? Нет, он ни за что не пойдёт на брак. Исключено. Даже забавно, что такой сильный мужчина трепещет перед самовлюблённым сосунком.

Глаза, в которых ранее таилась холодная пустота, теперь запылали.

– Я говорю не о сыне Лебедева, а о его дочери.

Весёлость по щелчку улетучилась. Сердце одержимой вороной забилось о грудную клетку. Наш разговор снова свёлся к белоснежной пташке.

– При чём здесь я? Чего вы от меня хотите?

* * *

– Где Надя? – спросил я рыжеволосую девушку, не успела та открыть дверь. Из маленькой комнаты на втором этаже кафетерии доносились ароматы жаренного картофеля и стирального порошка. Контрастная комбинация напомнила мне о прошлом.

Девушка прошлась по мне удивлённым взглядом, перекатила конфету во рту и с любопытством прощебетала:

– А кто её спрашивает? Вы уверены, что вам нужна именно Надя?

– Где она, твою мать?! – с большее напористостью произнёс я, чем ненароком оскорбил собеседницу. – Она здесь?!

– Надя сказала, никого к ней не впускать! Проваливай!

Соседка поспешила закрыть дверь, но я не позволил ей этого; грубо убрал с пути и в обувке прошёл в помещение. С подобным рвением я оказался в комнате Нади, вполне яркой и совсем не похожей на обитель деревенской скромницы.

Увидев меня, девушка пришла в ужас.

– Что ты тут делаешь? – вскрикнула она, начав прибирать растрёпанные волосы. Тогда я увидел несколько синюшных пятен на тонкой шее. – Убирайся, Матвей! Я сказала, что больше не хочу видеть ни тебя, ни Авдея! Никого из вас!

Данное заявление стало для меня огромной новостью. По правде, я оказался здесь не случайно. После разговора с Платоном я решил предотвратить возможный союз и открыто признаться в своих чувствах, тем самым поставив её перед выбором. Однако, Надя сделал его наперёд. Но что стало причиной?

– Эй, открой дверь, козлина! – тарабанила в стены соседка, но едва ли была услышана. – Я звоню ментам, понял?! Только тронь её! Деньги не помогут!

– Что случилось, Надя?

Я сделал аккуратный шаг, и девушка тут же осеклась.

– Не подходи ко мне, – пригрозила она. – Не смей ко мне прикасаться. Вы, богатые сынишки, считаете, что вам всё позволено, но это не так. Я заявлю куда нужно. Меня услышат. Не сомневайся в этом! – истерично крикнула девушка. – Вы сгниёте в тюрьме! Будьте прокляты и тот день, когда я пошла на выпускной! Нелюди!

Меня качало из стороны в сторону. Каждое её слово было нокаутом. Я пытался уловить нить и добраться до истины, но путался в догадках. Самые нехорошие мысли приходили на ум и они лишь укреплялись, когда я видел состояние Нади. От той робкой девушки ничего не осталось. Кто-то вынудил её обозлиться.

Проклятье, что же там произошло?!

– Я не трону тебя, – невольно вырвалось, словно я знал, о чём идёт речь. – Позволь мне тебя защитить. Я порву любого. Расскажи, что случилось?

Ещё один шаг, и у девушки случилась животная истерика.

– Пошёл вон! Уходи! Сейчас же! Я не хочу тебя знать!

Она налетела на меня с кулаками, а после подоспела подмога. Теперь меня, обескураженного и растерянного, выталкивали из квартиры две слабые девушки. И я сдался, ибо сейчас добиваться правды не имело смысла. Не через них.

* * *

На пороге чертого логова №366 меня встретил Назар. Блондин ни капли не удивился, даже обрадовался; кинул тяжёлую ладонь на моё плечо и пригласил внутрь.

Мы обменялись ядовитыми взглядами, прежде чем он вписался острым кулаком в челюсть, а после ударом под дых. Загнувшись, я уловил его дыхание возле уха.

– Ты знаешь за что.

– Я знаю, – шёпотом ответил я, облизнув кровавые губы.

Так Назар наказал меня за Снежану. За нашу невинную Снежану, что изящным взмахом пальчиков внесла в братский тандем разрушительную смуту.

По-своему изъяснившись, мы прошли в комнату, где нас ждали Давид и Авдей. Как и полагается светской общине, парни расселись по кругу, через центр которого проходила череда отвратительных сплетен и не менее пошлых представлений.

– Ба, Матвей, это кто тебя так разукрасил? – искренне удивился Давид. Из этого я понял, что о нашей интрижки со Снегом ему неизвестно, как и Авдею. Но я не собирался отдавать Назару должное, ведь за ними крылся непростительный должок.

– Вписался в витрину, – безразлично бросил я.

Парни посмеялись. Они вели себя так, будто ничего не произошло. Совсем. Что не скажешь о Наде. Притворство? Или животный цинизм? Скоро узнаю.

– В витрину?! – фыркнул Авдей, в руке которого навсегда задержалась банка холодного пива. – Ну ты олух! Внимательнее нужно быть!

– Да что ты говоришь, ляля! – огрызнулся я. – Тебе ли говорить о внимательности, хороший братец? Поверь, твоё безразличие здорово тебе аукнется…

– Завязывай. Лишнего болтаешь.

Назар перебил меня на полуслове, не желая развязывать скандал. Трудно представить, что он беспокоился о моей душе или репутации Авдея. Уверен, что его главный аргумент был владельцем голубых глаз и белокурых локонов. Он не хотел опорочить её честь. Наш заядлый бабник влюбился, либо был старым заложником волнующих чувств.Она погубила нас всех.

– Как прошёл выпускной? – сквозь зубы процедил я, цепляясь за самообладание.Мне не хотелось пылить. Мне хотелось узнать правду. – Мы давненько не виделись. Я жутко голоден до подробностей.

Давид вскрыл