— Нет-нет, — жалобно застонала, ухватившись за его плечо. Я почувствовала на своей груди ухмылку Артёма. Затем и он отпрянул от меня, оставляя на пике.

— Идем в ванную, — сказал он, затем кивнул своему брату. Витя поднялся с колен, следом полетела его окровавленная рубашка. Обнаженный торс сделал свое дело: я еще больше возбудилась, когда стала следить за тем, как каждая его мышца от действия струной напрягалась в исполнении особенного танца. Шумно сглотнув, я опустила глаза в пол, а потом сама села ровнее, поправляя задранную юбку. Артём подтолкнул меня, отправляя в руки своему брату. — Идите, я сейчас буду.

Витя увлек меня следом за собой, прекрасно зная расположение комнат в квартире брата. Как часто здесь происходили их свидания с Лизой? Вдруг эта мысль посетила мой возбужденный мозг. Переплетая наши пальцы в крепкий замок, мой милый поцеловал мою ладонь в тыльную сторону, затем первой проводил за дверь в ванную комнату. Она была абсолютно белой и такой просторной. Огромная, широкая ванна стояла посередине помещения, и уже заманивала в свои сети. Я никак не могла отделаться от неприятного ощущения дежавю. Словно все происходило прежде, а мы вновь попали во временной коридор. Я засомневалась, когда Витя, не обращая на меня внимания прошел вглубь и стянул с себя брюки, оставшись в одних боксерах. Его возбужденная плоть вовсю желала свободы, но хозяин не спешил ее даровать. Когда Витя посмотрел на меня, я почувствовала себя, как не в своей тарелке, и, с трудом сглотнула ком в горле.

— Диана? — мужчина нахмурился, затем подошел ко мне и прикоснулся к лицу. Нежность, которая исходила из этого жеста, нервировала меня, дезориентировала. Во взгляде Вити я вдруг увидела не себя, а другую. Как он точно также сводил ее с ума, любил и трахал тут со своим братом. Я отпрянула, уворачиваясь от его ласки. Рука Вити повисла в воздухе. Нас обоих же я увидела в отражении большого зеркала, как будто специально установленного здесь во весь рост. Мужчина пристально смотрел только на меня. — Почему ты не хочешь, чтобы я касался тебя? — его вопрос заставил меня съежиться. Как сильно он резал своим колким, очевидным фактом. Между нами повисла тишина, и лишь резкое, прерывистое дыхание наполняло ее мелодией.

— Я хочу, — ответила, а потом обняла саму себя, будто пыталась защититься от чего-то.

— Но каждое твое движение тела говорит об обратном, — глубокий голос Вити, эхом пронзил мою душу. Я тут же посмотрела ему в глаза: серые, застланные дымкой страсти. На скулах проступили волны нервированных желваков, а сжатые губы, обрамленные щетиной по контуру, притягивали меня и манили собой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Это не так, — засопротивлялась я, и сама сделала шаг вперед. Положив на обнаженную, крепкую грудь свои ладони, я пристально посмотрела на Витю.

— Тогда скажи, что тебя беспокоит, Ди, — Гроздьев был непоколебим, и потому настаивал на своем. Я обвила рукой его шею и притянула к себе. Наши губы почти соприкасались друг с другом. — Скажи, Диана, — снова повторил он, крепко сжав мою талию. До боли, впиваясь пальцами в мою чувствительную плоть. Я с силой зажмурила глаза, сама себе сопротивлялась и заставляла молчать.

— Если я скажу, то дальше будет только хуже. Вить, не заставляй меня, очень прошу, — прошептала, как будто скажи я чуть громче, то эта правда бы убила меня одним махом. Я приревновала обоих мужчин к прошлому, хотя обещала, что не стану ковыряться и искать ответы без них самих.

— Хуже уже не будет, Диана, — со всей серьезностью проговорил он, оставляя поцелуй на моих губах. Слишком сладкий… слишком горький, как будто его намеренно приправили неопределенной специей.

— Уже без меня начали? — позади меня раздался голос Артёма, а потом я почувствовала его ладони на своих плечах. Он тоже оказался обнаженным, и только я все еще была одетой. В некоторой степени даже обрадовалась, что могла бы сбежать, но… как мне это сделать, если сердце замирает при мысли, что я не увижу никого из мужчин. Последняя капля моего желания могла в миг испариться и навсегда иссохнуть…

— Не совсем, — с хрипотцой ответил Витя, а я молчала и смотрела в его глаза. Казалось, он начал догадываться, что именно меня беспокоило. Мужчина отошел, предоставляя брату, а сам направился к ванне и включил воду. Он взял бутылек с прозрачной жидкостью, надавил на него, и комната сразу погрузилась в аромат нежного ландыша, смешанного с корицей. Поверхность воды покрылась густой белой пеной, которая так быстро разрослась и увеличилась в объемах.

Артем не медлил со мной, он уже принялся стягивать с меня блузку, и спустя пару минут, я была полностью голой. Я не стеснялась своей наготы пред ними обоими.

— Расслабься, — Артем повернул меня передом к зеркалу и встал позади меня. Я ощутила исходивший от него пламенный жар, который обжигал мою кожу. — Смотри, как сильно ты напряжена, моя Диана, — прошептал мне на ухо, но исподлобья смотрел в зеркало, пристально удерживая взгляд на моем лице. Он убрал с правой стороны прядь моих волос за спину, открывая вздымающуюся грудь. Медленно провел ладонью, начиная с низа живота и выше, но остановился на шее, и обвил ее крепкой ладонью. — Как бьется твое сердце, — заметил он, слегка сдавливая свои пальцы на мне. Я чувствовала животное влечение к нему, и потому сама завела руку за спину и прикоснулась к его возбужденному члену. Сжала. Артём зарычал, а потом легонько укусил меня за плечо, и я застонала. Откинув голову чуть в бок и предоставляя ему больше доступа к себе, Артём притянул меня ближе. Это походило на ядовитое соблазнение. Нам ничего не оставалось, кроме как испить из кубка отравы, а потом предаться соитию, безумию, которое творилось в наших душах.

Шум воды остановился, и передо мной, закрывая наше отражение с Артемом, появился Гроздьев-старший. Он наклонился и поцеловал меня, а низом живота я почувствовала его пульсирующий член. Свободной рукой я обняла Витю за талию, теперь я оказалась между двух огней.

Они оба любили меня, и оказываясь на границе сознания реальности, я ощутила особенный купол, который скрывал нас ото всего. Словно защищал, пока мы предавались греховности. Казалось, я бы никогда не решилась на трио, но… это случилось. Я не могла заставить себя думать иначе, заставить, забыть одного из них. Когда мужчины оба обнажились передо мной, не было смысла уже сбегать. Я отдалась им.

Погружаясь в ванную, пена нежно скрыла наши тела. Я лежала посередине, на груди у Артема, а мои бедра покоились по обе стороны торса Вити.