В современной цивилизации XXI века априори подразумевается, что леска капроновая. Островная жизнь, однако, радикально подкорректировала понимание материальной культуры. Здешняя леска представляет собой кое-как переплетенные нитки, до этого извлеченные из веревки растительного происхождения (какой конкретно так и не понял). Оба процесса, естественно, были проведены мною. Но если расплести трехметровую веревку с помощью терпения и такой-то матери я сумел быстро. То обратное действо — плетение лески из примерно несколько ниток заняло оставшуюся часть дня. Почему такая нечеткость? Да потому что не баба я! Извините, не представительница прекрасного пола. И практику плетения хоть человеческих кос, хоть якорных веревок не имею! Тем более лески.

Окончательный вариант товарного образца лески выглядел безобразно. Но прочность ее оказалась до статочной — я, как ни старался, порвать леску не сумел, а потому постановил работу считать оконченной. А себя — условно реабилитированным.

Вот и все мои планы. Светлая часть дня закончилась, и только костер пламенем освещал меня и мои пессимистичные думы. За что бы я не брался, пусть даже элементарное и простое, не успеваю. Что за черт!

При свете костра выстругал примитивную деревянную лопату, вырыл новое ложе — старое осталось вместе с кострищем на побережье, устлал его еловыми лапами, сверху охапками травы, сколько хватило сил. И, напоследок, подкормив напоследок костер, рухнул на ложе.

Глава 7

А вот и гости, хвостатые и без оных

Не знаю уж, что там в природе стряслось, облака ли на небе оказались чрезмерно теплые, или костер, накормленный толстыми сосновыми корягами, делился теплом до самого утра, только привычный мой повседневный будильник — безжалостный утренний холод — сегодня совсем не сработал. Я безмятежным сном младенца проспал все довольно долгое утро и проснулся только при медленном прожаривании жарким дневным солнцем моей тушки.

Проснулся очумевшим и проваренным, наполненным вялыми матюгами, даже для себя неинтересными. Тело — вареное, голова — тупая. Окунулся в пресной чуть прохладной воде речки немного подальше от моря, чтобы морская соленая не поднялась. Река была неподалеку, так что усилий это не потребовало. Невольно посмотрел на мельтешащую рыбу, обычную, пресноводную. Видимо море подвинуло их от ставшим соленым устье, а тут на всех жратвы не хватает, ишь как заинтересовано толкаются рядом, мол, человек, не дашь чего-нибудь поесть, ты же царь природы, обо всех должен побеспокоится.

Ага, побеспокоюсь. Надо здесь обязательно поставить ловушки типа морды из ивы или нечто подобного. Хоть пара рыбных обедов будет и то замечательно. После этого, помечтав об ароматной ухе, мне как-то мясной суп с сушеным супом стал совершенно не комильфо.

Вот ведь гад такой (это я о себе)! Буржуин несчастный из псевдодемократического королевства пиндосов! Давно ли радовался полусгоревшему, полусырому подошве из резины, случайно называвшимся мясом моллюсков. Ну скажите мне, пожалуйста, какое мясо может быть у моллюсков, природное извращение, типа как у людей колбасы из сои, или раньше кофе из пережженного овса. Ни вкуса, ни удовольствия и чувствуешь себя дурак дураком.

А теперь вот и мясо не хочешь есть. Настоящее мясо из настоящего земного животного. И даже, судя по всему, ни собака, ни кошка, ни даже крыса. Просто несвежее сушеное мясо с «очаровательными» послевкусиями… Вы когда-нибудь ели почти несоленое, кое-как просушенное мясо, хранившееся долгое время в не стиранном мешке в морском влажном воздухе? Смею вас уверить, калории в нем остаются. А вкус, м-да, ром надо пить побольше во время еды. Я все удивлялся (Сергей Леонидович, если вы забыли) сердитости этого спиртного напитка. Советский тройной одеколон по сравнению с ним — божественная амброзия. Зато, оказывается, после этого на ура идет похлебка из сушеного мяса. И даже мясо из моллюсков в качестве противоположности не надо. Тем более, его хватает лишь на один обед (ужин), а рома нет, эх!

Пробурчав, озадачился — охота или рыбалка, мясо или рыба? Эх, где вымяукающие пушистики, горячие любители жителей подводных кущ. Рыбы то есть, если не понятно. Уж они-то силой бы, лаской бы, направили меня ловить рыбу. Никогда не видел таких страстных любителей рыб, как мои кошачьи, что б монголы им будут хозяевами в небесной жизни, ха-ха.

Так, где у меня лежит корабельное оружие, и не могу ли прихватизировать на охоту? Сабли все три штуки сразу побоку, меч — тоже, как и боевые топоры. А вот рабочий топор можно придержать, но не на собственно сегодняшнюю охоту, а на работу с окружающим деревом. Дрова знаете, опять же строительство дома. Как там без топора кормилица?

О, нашел! Арбалет, точнее, видимо, самострел. Так мне кажется, хотя я сам не большой знаток. Но пустить его с ограниченными возможности, особенно таким «умельцем», как я, можно.

Наверное. Попробуем, если стрела у меня пойдет и даже в то направление, куда я нацеливался, то я условный душегуб и меня можно пускать в охоту. Если же нет, то тренироваться все равно надо. Воин из арбалета или все же самострела, это как… как… воин без арбалета! Ну вы меня поняли, мужики?

Все-таки, не зря говорится, что глаза боятся, а руки делают. У меня, видимо, в роду был известный охотник, который оставил в генах умение пускать стрелы в мишень. Во всяком случае, уже где-то к обеду я сносно пускал стрелы и после долгого прицеливания попадал в еловую шишку в ветке. Ну хотя бы с третьей — четвертой, но ведь шишка была на земле!

Постановил учебную часть охоты считать оконченной. Кто не доучился, — посмотрел на свои руки, — будет доучиваться по ходу!

А что делать? Жара стоит, как в доменной печи, жрать хочется, как бабе на третий день диеты. Вы скажите, откуда я это знаю? Жена подсказала, она-то любые диеты проходила за свою женскую жизнь — и сухие, и водные, и яблочные, и серо-буро-малиновые.

В общем, лучше плохо охотиться, чем хорошо тренироваться. Итог в худшем случае будет одинаковый, а в лучшем случае я хоть одну птичку подобью. А то и две. Столовой-то здесь по-прежнему не существует, хочешь есть — готовь сам. Только опять из сушеного (считай, почти гнилого) мяса? Бр-р! Благодарю покорно.

Прохаживаясь по острову, как я и предполагал, местность заметно изменилась, флора, а за ней и фауна трансформировались с умеренного до экваториального. То есть, где-то существовали островки нашего леса, где-то, предположим, африканского или где растут пальмы? А где-то они причудливо перемешались и наши елки мирно росли с ихними лианами. При чем, поскольку погода здесь была все