Как он мог такое допустить? В эти минуты он не мог думать ни о чем другом. Он ни разу не заглянул в материалы ФБР о Касс или докторе Экс. Он избегал их и отказался, даже когда его наставник Фрэнк Эденхерст предложил обеспечить ему доступ к ним. Он вел себя как эгоист. Если бы он…

А он увидел бы то, что заметила Эбби? Он смог бы с этим жить? Или стал бы отрицать правду, потому что так проще? Потому что сама мысль о том, что убийца Касс разгуливает на свободе…

Пятнадцать лет. Пятнадцать лет и по крайней мере семь девушек, и это его вина.

Боже, тот груз снова давит ему на грудь. Он положил руку на сердце, пытаясь привести дыхание в норму.

Это его вина. Эти девушки… Он стал мысленно анализировать факты, брошенные ему в лицо Зоуи. Он будто раскладывал по папкам ощущения и теории, распределял по различным категориям, сортировал, воспроизводя в памяти карту, которую только что демонстрировала Зоуи.

Этот негодяй выбрал девушек из пяти различных округов. Некоторых из них посчитали потерявшимися или заблудившимися, а не захваченными и похищенными.

Никто не заметил здесь повторяющейся модели поведения, схожей схемы, общего рисунка, в частности потому, что тела так и не были найдены.

У него все сжалось внутри. Он реально смотрел на вещи. Он знал статистику. На каждую выжившую Джейси Дьюгард[11] приходятся сотни девушек, лишившихся жизни через несколько часов, дней, недель или месяцев после похищения.

И где-то лежат тела этих семи мертвых девушек. Вероятно, их никогда не удастся найти – это невозможно на той огромной территории, покрытой лесом. Многими и многими гектарами леса. Лес граничит с горным массивом, местность дикая, до некоторых участков можно добраться только пешком.

– Пол! – голос Эбби ворвался в поток его мыслей, пробив стену, созданную чувством вины.

Он повернулся. Эбби стояла у конца ряда деревьев, глаза блестели от переполнявших ее эмоций, и он не смог точно определить их все.

Не произнеся больше ни слова, Эбби пошла к нему, взяла его голову обеими руками, потянула вниз и прижалась лбом к его лбу.

Спираль, скрутившаяся внутри него, распрямилась, и вроде как все встало на свои места. Он закрыл глаза, чувствуя, как ее руки гладят его голову, как ее пальцы проходят сквозь волосы и касаются кожи головы.

Он не знал, сколько времени они так стояли, прижавшись друг к другу. Это могло быть всего несколько минут, но по ощущениям – несколько часов.

От нее пахло медом и лимонами, он помнил этот запах, и Пол не смог побороть свое желание коснуться ее щеки.

Мозоль на его большом пальце прижалась к ее нежной коже на скуле, и Пол почувствовал, как внутри него возвращается к жизни то, что он пытался похоронить, подавить, так сильно пытался игнорировать на протяжении многих лет.

Потребность. Желание. Страсть.

Эбби заставляла его сердце учащенно биться. Она жила в его сердце, в его душе, на нее реагировало его мужское естество, все в нем на нее реагировало, она уже давным-давно затронула каждую струну его души и его плоть. И он так же долго пытался это отрицать. Он бежал от нее, когда был подростком, юношей и когда стал взрослым мужчиной. Каждый раз. Он любил других женщин. И он никогда не изменял женщинам, с которыми у него складывались отношения.

Но Эбби… Она оставалась у него в душе и сердце.

Эбби – это его детство. Это дорога через луг – 867 шагов, когда он был мальчишкой, и каждый год он становился все выше и выше и количество шагов сокращалось. Он помнил ее со спутанными рыжими волосами, которые лезли ему в лицо, он помнил, как они упали в лужу и грязь покрыла почти все рыжие пряди. Он помнил веснушчатую руку, которая держала его собственную, поддерживая его, когда ушел вечно пьяный отец. Он с ней с первой поцеловался, когда им было по шесть лет. Иногда, когда он просыпался глубоко в ночи после кошмарного сна, чувствуя фантомный вес жилета с взрывчаткой, давящий на него, только одна мысль могла его успокоить. И эта мысль была о ней. Он хотел бы, чтобы и последний поцелуй в его жизни был с Эбби.

Это было так трудно отрицать, когда она находилась рядом, когда они оказались так близко друг к другу. Он мог бы только чуть-чуть наклониться вперед и…

– Все будет хорошо, – прошептала Эбби, и Пол почувствовал отвращение к себе за только что промелькнувшие мысли.

Она четко дала понять, что они только друзья. Она давно обозначила границы и показала, что все другое только обесчестит память о Касс.

– Да, – согласился он, с трудом отстраняясь от нее. – Будет. С этой минуты я сам буду заниматься этим делом.

Она нахмурилась.

– Сам будешь заниматься… – эхом повторила Эбби.

– Ты – гражданское лицо, Эбби, – пояснил он. – Ты можешь пострадать.

Она открыла рот от удивления, а потом ее лицо исказила ярость.

– Ты не имеешь права говорить мне, когда мне прекращать что-то делать!

Конечно, у Эбби не было никаких сомнений, если говорить об охоте на серийного убийцу. Ее ничто не останавливало. Вероятно, она ради этого дела уже достала из шкафа то ружье, которое ее отец подарил ей на шестнадцатилетие. Она никогда ничего не боялась. Эта бесстрашная девчонка прыгала с самой высокой скалы в озеро и рассказывала лучшие истории о призраках, когда они собирались у костра. И она опередила его, первой врезав Дэнни Робертсу, который переспал с сестрой Пола Фей, а потом опозорил ее на всю школу. И нос Дэнни до сих пор искривлен – и напоминает кому угодно о том, на что способна Эбби в гневе.

– Я из ФБР. Это моя работа. И я имею такое право.

– Чушь собачья, – объявила Эбби. – Я тебя с детства знаю, Гаррисон. И знаю, что ты работаешь вместе с известным профайлером, которая специализируется на серийных убийцах. Грейс Синклер. Я читаю ее романы. Если бы ты хотел, чтобы этим делом занималась вся твоя группа, то ты бы пригласил ее. Вместо этого ты позвал эту юную гениальную особу, которая тебя боготворит и считает героем. Она не расскажет твоему начальству, чем ты занимаешься во время отпуска. Происходящее здесь и сейчас нигде не фиксируется – пока нет конкретных доказательств, которые ты бы мог представить начальству.

Пол прикусил щеку изнутри, думая о том, что ему было бы легче, если бы она не была такой привлекательной. И ведь она видит его насквозь.

– Ты очень плохо воспитанная девочка, – ска- зал он.

Эбби саркастически улыбнулась.

– Я делаю то, что должна.

– А ты знаешь, что шантажировать агента ФБР противозаконно?

– Я тебя не шантажирую, – фыркнула она. – Не моя вина, что я умнее тебя. Так, ты собираешься возвращаться в дом?