Вит как-то странно посмотрел на меня, с чудовищным удивлением таким, будто только что разглядел.

– Вот и я так думаю… А еще трагедия с Дворцом и Императором. Неопределенности наследования. Эрзац Совета. Перестановки. И о чём только наследник думает, давно бы уже вылез из дыры своей. Пока остальные исполняют долг и жилы рвут, он прячется. Немыслимо!

– Это с чего ты решил, что он прячется и про долг забыл?

Вит пожал плечами:

– Аналитики говорят. Но и в целом другой позиции по этому вопросу нет. Какой же позор для человека из Дома.

Вит раскраснелся, его это, действительно, волновало; вопросы о долге и семье – для него не пустой звук.

– Может он мертв уже. А вы на него наговариваете.

– Ладно тебе, – Вит небрежно рукой махнул. – Такое дерьмо не умирает. Вон Лео был наследником, а этот… лучше, конечно, чтобы Крах как-нибудь трон занял. Только ж это лучший вариант. А лучшие варианты не играют, никогда не случаются. Да и Крах старый и без детей, а что дальше? Нет, не дело это. Опять дорога в никуда. Значит нам ждать на границе жизни и обсёра, пока Кириан разродится, яйца в кулак соберет и из изгнания своего выползет.

– Да что он тебе сделал? – злобы какой-то не было; мне всё это казалось скорее забавным.

– Я про него ничего не знаю. Это уже о многом говорит, учитывая какой у него Дом, – он показал вверх. – Кириан должен был быть опорой для семьи. Для того же брата, а он в своё время испарился…

– Может в чем-то ты и прав.

Он глянул на меня, нахмурился.

– Нет, друг. По-моему, я выпил лишнего. Еще и поминальный куб не осел, а я уже топчусь по Уртам. Грязно. Болтать каждый может.

– Расслабься, Вит. Думаю, им всем там не до твоих слов.

– Это точно. Империя в страшнейшем кризисе, да некр раздери, я опять начиню! – он запнулся, засмеялся. – Пошли к девчатам, а то я как на тебя не гляну, мне все про политику трепаться хочется.

– Отчего же так?

Вит прищурился и сказал:

– А у тебя лицо хитрое больно.

***

А потом Вит увёл Лекту. Важно ей что-то рассказывал, причём, судя по выражению ее раскрасневшегося лица и сияющим глазам – что-то крайне увлекательное.

Энн и Фрида перебрались к ребятам с левой стороны и навели там шороху; заставили остальных кричать по указке. Дирижировали шумом под музыку с динамиков.

А на меня Вив напала:

– Давай обнимемся, Кейр… Одни объятья.

И обняла я даже рот раскрыть не успел.

От нее пахло цветочным мылом, пивом и копчёностями.

Суровая смесь.

– Выпей со мной, Кейр. Все остальные зануды кошмарные прям, но не ты… Чувствую.

Вцепилась, как медуза. Нет, как ленивец в ветку.

Оттащила меня к сцепленным тумбочкам. Горячо дышала на ухо, близко-близко. Повисла. Изумрудами глаз сверкала… Грудью упёрлась.

Нервно сглотнул. Принц игрался – гнида такая – под шумок руку вниз хотел до ягодиц увести. Я заметил. Хотелось плакать, но пришлось остановить.

– Обломщик некров, – сплюнул алт.

Она прошептала:

– Не думал, ли ты, Каин...

– Кейр.

Фигура у нее, конечно, бомбовая – песочные часы, крутые бёдра, высокая грудь…

Пришлось медитацию закрутить, а то Веста не поймёт.

Вив поморщилась, серьезно сказала:

– Не порти всё унылостью, – а потом опять к волнующему шепоту вернулась. – Не думал ли ты, что всё что окружает нас не имеет смысла… Империя – пыль на пути бездны. Тьма сомнёт, сокрушит, и ничего не останется – и это все не важно, а важно другое…

– И что же важно?

– Чувства сейчас. Прямо сейчас. Тепло, мягкость, прикосновения, Килли. Всякие запахи. Движения… Любовь. Биение, – она взяла мою ладонь