И пока обнаружить, кому из домашних известно о его болезни, не удавалось.

На вопрос жены резко ответил:

— Ничего не случилось. Просто я так решил.

Ромка для себя мог объяснить это только одним: отец по-прежнему не желает отпускать от себя старшего сына, хочет контролировать каждый его шаг. А все предыдущие его разговоры о «вольной» для Генки, после того как не станет в живых бабушки, не больше, чем несбыточные обещания.

Инесса была сильно потрясена услышанной новостью, поэтому задалась целью во что бы то ни стало заставить мужа изменить свое решение.

— Да когда ж это кончится! — в истерике крикнула она, пуская в ход «тяжелую артиллерию». — Когда ты, наконец, освободишь меня от присутствия своего сынка-уголовника!

Воздух в кухне накалился до предела. Ситуация напоминала наполненное газом помещение, в котором достаточно чиркнуть спичкой, как все тут же взлетит на воздух.

Под вопли матери Ромка поднялся и пошел в свою комнату. Ему хотелось включить магнитофон, закрыть уши наушниками и ни о чем не думать.

* * *

Поставив машину в гараж, я не спеша двигалась в сторону своего подъезда, размышляя по пути, чем на данный момент богат мой холодильник. Как ни силилась, точно вспомнить, что же у меня там еще осталось, не удалось. Наверное, там ничего не осталось, потому и вспомнить не могу. Неожиданно меня окликнули.

Ого! Как это я могла не заметить Гришкин сорок первый «Москвич»? Посетившая меня рассеянность совсем мне не нравилась.

— И сколько ты здесь намеревался ждать? — с ласковым упреком спросила я друга. — Ты же знаешь, что у меня ненормированный рабочий день. Я ведь домой и под утро могла вернуться.

— Иногда ожидание распаляет, — парировал Гриша, довольный, что все-таки меня дождался.

— Ну почему ты никогда не звонишь мне на мобильник? Что за нигилизм?

— Должно же в твоей жизни быть место сюрпризам, — ответил Гриша, считая, что поступает правильно.

— А что это за огромный пакет в твоих руках? — несколько театрально обратилась я к своему другу-любовнику.

— Здесь еда, — сообщил он, и у меня отлегло от сердца. Заботливый Гриша! Сегодня я не останусь голодной.

Взяв приятеля под ручку, я покосилась на его новый буклированный пиджак, мужественное выражение лица, уверенную походку и подумала: что такого я отыскала в сомнительной персоне Геннадия Делуна? Скорее всего меня привлекли флюиды животного происхождения, которые он распространял в мою сторону. Больше ничем свою тягу к этому уголовному элементу я объяснить не могла.

Пока мы ехали в лифте, Григорий красочно расписывал, какие невероятные блюда сотворит из продуктов, имеющихся у него в сумке. Моего слуха коснулись такие волшебные названия, как «цыпленок, фаршированный по-трансильвански», «филе миньон с грибами» и «мусс шоколадный». После всего перечисленного я совсем размякла и тщетно пыталась уговорить свой взбунтовавшийся желудок подождать.

Гриша умел и любил готовить. Я искренне восхищалась этим его талантом. Тут в моей голове возникла совершенно крамольная мысль — почему бы не сделать так, чтобы меня каждый день кормили, как в Кремле? Для этого всего лишь нужно… Именно то, что для этого нужно, меня и не устраивало. Ни о какой регистрации отношений с кем бы то ни было и речи быть не может! Даже с Гришей, который подходил на роль мужа лучше всех. «Не позволяй чревоугодию задушить твою свободу!» — приказала я себе и перестала думать об этом.

Мы вышли из лифта. Доставая ключи из сумки, я бросила мимолетный взгляд вниз и остолбенела. Пролетом ниже, около подъездного окна, стоял Геннадий Делун и курил. Завидев меня, он затушил о подоконник сигарету и, прыгая через ступеньки, двинулся мне навстречу. Что он здесь делает? Об этом я могла только догадываться. Тем не менее ситуация складывалась неприятная.

— Привет, — сказал Геннадий насмешливо, нарочно не замечая моего провожатого. — Я пришел продолжить наш разговор.

Приказав себе набраться терпения, я уныло подумала: почему именно сегодня этим двоим приспичило меня ждать, да еще в одно и то же время?

Я передала Грише ключи от квартиры и попросила подождать меня там. Григорий не двинулся с места, всем своим видом давая понять, что, если мне не удастся разобраться с этим парнем, он выполнит эту миссию сам. И как, скажите, мне теперь все это разруливать? Кого из них начать убеждать первым?

Животные флюиды Геннадия, которые я буквально пару минут назад вспоминала, исходили из каждой его поры и опять пробудили во мне желание. Ну уж нет! Необходимо отделаться от этого наваждения раз и навсегда! Чувства должны — просто обязаны! — повиноваться разуму! Нельзя скатываться в доисторическое прошлое, где всем правили одни лишь инстинкты.

— Гриш, со мной все будет в порядке, уверяю тебя, — обернулась я к своему спутнику. — Мне нужно пять минут.

Мой просительный взгляд не оставил ему другого выбора.

— Хорошо, — согласился он, — через пять минут я выйду.

После того как за Гришей закрылась дверь моей квартиры, я выкатила из орбит глаза для большей острастки и принялась, наверное, не хуже, чем Инесса, шипеть на непрошеного гостя.

— Зачем ты сюда явился? Все, что я хотела знать о твоей причастности к убийству, я уже выяснила. Если что-нибудь понадобится еще, сама тебя найду. — Я старалась говорить отстраненным тоном, чтобы не сокращать дистанцию между нами.

— А твой бой-френд староват, — вдруг брякнул Геннадий, бросив недобрый взгляд в сторону скрывшегося за дверью Григория.

— Какое тебе дело? — возмутилась я. — Ты не мог бы оставить меня в покое?

— А ты уверена, что действительно этого хочешь? — испытующе глядя мне в глаза, произнес Геннадий. — Может, лучше попросим уйти перезревшего петуха, зашедшего в твою квартиру?

Шумно выдохнув, я потерла виски. Хамству этого парня, кажется, нет предела. Должен же быть какой-нибудь железный довод, после которого его отсюда ветром сдует!

— Как ты мне надоел! — пошла я на крайнюю меру. — Этих слов достаточно?

— Ладно… — Геннадий сплюнул сквозь зубы на ступеньку, и в его глазах появились колючки, холодные и злые. — Главное — потом не пожалеть.

Не говоря больше ни слова, он развернулся ко мне спиной и, вальяжно перебирая ногами, стал спускаться по лестнице.

В дверь просунулась голова Григория.

— Жива, как видишь, — грустно проговорила я, переступая порог. От Делуна отделалась, но радости мне это не прибавило.

Пока Гриша колдовал на кухне, я утопила свое тело в кресле, задрала ноги выше головы и включила на прослушивание автоответчик. Все сообщения, кроме последнего, были малозначительны и не относились к делу, которым я сейчас занималась. Одноклассники хотели видеть меня на очередную годовщину по случаю окончания школы, один бывший клиент просил дать ему консультацию, с телефонной станции напоминали о неоплаченных счетах. Последнее сообщение было от Анатолия Константиновича Делуна. Он просил зайти. Но я так уютно и комфортно устроилась в кресле, что предпочла вместо маршировки по лестнице просто набрать его телефонный номер.