– Папа, я уже позавтракала. Можно мне теперь пойти посмотреть сад?

– Да, конечно. Юлька, покажи сестре сад, покажи дом. Ты, конечно, захочешь, чтобы она поселилась вместе с тобой?

– Что ты, папка! Ты загляни в мою комнату – там же ногу поставить некуда!

– Что правда, то правда, – подтвердила Жанна, забыв добавить, что ногу некуда поставить в Юлькиной комнате из-за чудовищного в ней беспорядка.

– Ну, пусть тогда Аннушка займет какую-нибудь комнату рядом с твоей. Словом, устраивайтесь сами, девочки, мне сейчас некогда этим заниматься, я должен ехать в офис. Не помогай им, Жанна, пусть учатся быть хозяйками – для кого я строил этот дом?

– Как скажешь, Митенька, – проворковала Жанна.

– Я сама подберу комнату моей сестричке, не волнуйся, папочка, – сказала Юлька сладеньким голоском, ничего хорошего Ане не обещавшим.

Аня встала, перекрестилась, аккуратно приставила свой стул к столу, сказала «спасибо» и вышла из столовой.

В саду она побежала к беседке, которую еще утром заприметила из окна, села там на скамейку и горько заплакала, приговаривая: «Бабушка, милая бабушка! Я хочу обратно домой-ой-ой-ой!»

Ангел Иоанн стоял над ней и переживал за свою обиженную сиротку.

– И за что это, брат, твоя Юлия так невзлюбила родную сестру? – спросил он подлетевшего Юлиуса. – Зело это меня удручает. Мнится мне, нам и вправду лучше уехать обратно к бабушке, пока не поздно…

– И тем нарушить повеление Господне?

– Да, ты прав, благодарствую за напоминание. Придется нам потерпеть. Но твоя подопечная, надо прямо сказать, брат Юлиус, не сахар, ой не сахар! – молвил он, утирая скупую ангельскую слезу.

– Братец Иванушка, ты на нее не сердись, сделай милость! Это у нее стресс!

– Что, что там такое у нее? – удивился Ангел Иоанн.

– Ну, стресс, нервное напряжение. Немало ей нынче выпало волнений: ночь она почти не спала, отлавливала в саду комаров, планы строила, а с рассветом пошла на пруд ловить лягушек и там плюхнулась в тину и вся перемазалась! Ты заметил, брат Иван, какое у Юленьки личико стало перевернутое, когда Аннушка сказала, что лягушата в ее комнате переловили всех комаров?

– Заметил, это я заметил, – сказал Иоанн.

– Ну, вот тебе и стресс!

– Та-ак…

– Иванушка, подумай сам, братец, какой с нее спрос? Она без бабушки росла! Она же, бедняжка, лишена духовности, ее эмоции одолевают!

– Не эмоции твою Юлию одолевают, а бесы.

– Ну, бесы – это слишком сильно сказано! Хотя Прыгун ей, конечно, проходу не дает. Он мелкий, но гадкий и на гадости падкий… Ну да, конечно, это он во всем виноват! Это он мою духовно беззащитную девочку толкает на всякие шалости! А еще ведь она очень боится, что отец с приездом Ани станет ее меньше любить. Такие переживания для впечатлительной отроковицы могут кончиться нервным истощением или депрессией. Того и гляди, в больницу попадем… Пожалеть бы ее надо, Иванушка!

– Ну и ну! – удивленно покрутил златокудрой главой Ангел Иоанн. – Однако и обрела же себе Ангела Хранителя беззащитная отроковица Юлия!

– А? Что? Я что-то не так сказал? – заволновался Юлиус, заглядывая в лицо Иоанна своими чистыми очами.

– Ну, уж как сказал, так и сказал! – засмеялся Иоанн. – А может, так оно и надо, чтобы этой козе именно ты достался в Хранители… Не волнуйся, Аннушка, конечно же, ее простит. Простишь сестру, Аннушка?

Аня вдруг вспомнила, какое лицо было у Юли, когда она рассказывала про лягушат. Господи, ну до чего же она смешная! Это ведь она от ревности сердится как маленькая, вдруг поняла Аня. Всегда она была у папы единственный свет в окошке, а тут вдруг появляется какая-то сестра… Да еще и папа так откровенно всем показывает, что вторую дочку он любит не меньше. Аня улыбнулась, вытерла слезы, вздохнула и пошла в дом.

В холле ей встретилась сама Юлька. В руке у сестрицы был сачок на длинной ручке, перемазанный зеленой тиной. Увидев Аню, она спрятала было сачок за спину, но потом передумала и стала небрежно им поигрывать.

– Эй, ты, как там тебя? Анна, кажется? Мой папа велел подобрать для тебя комнату. Идем выбирать!

– Спасибо, Юля. Пойдем.

– Погоди, я только сачок на место уберу.

Она пошла к широкой мраморной лестнице, плавной дугой поднимавшейся из холла на верхние этажи дома. Аня послушно шла за ней. Под лестницей оказалась дверь. Юлька открыла ее. Там была небольшая комната с узким окном, забранным решеткой, – кладовая; в ней стоял большой шкаф, а рядом с ним несколько пар лыж и удочки. Юлька поставила свой сачок рядом с удочками и закрыла дверь.

– Пойдем, что ли, походим по дому, подыщем для тебя подходящее жилье. Тебе ведь ничего особенного, как я понимаю, не надо: к комфорту ты у себя в Пскове не привыкла, вещей у тебя почти нет, да ты к нам и ненадолго. Верно?

– Не знаю. Папа хочет, чтобы я насовсем осталась…

– А ты?

– А я хочу вернуться в Псков, к моей бабушке, жить у себя дома, ходить в свою школу…

– В школу! – фыркнула Юлька. – Могу себе представить, какие школы у вас в Пскове!

– Обыкновенные школы, – спокойно ответила Аня.

– Вот именно, обыкновенные. А я учусь в лицее. У нас, между прочим, два иностранных языка – английский и немецкий.

– У нас в школе тоже иностранный язык английский, а немецкому меня учит бабушка. Если хочешь, мы можем с тобой тренироваться, чтобы ничего не забыть за каникулы.

– Вот еще – летом заниматься! Так и крыша поехать может. И вообще, чего это ты тут разболталась? Делом надо заниматься – комнату тебе подыскивать!

– Извини, – немножко удивленно сказала Аня.

– То-то! В общем, так: внизу у нас холл, столовая, кухня, зал для приемов, библиотека и комнаты для гостей. Третий этаж не достроен, и соваться тебе туда нечего. Там только Акопчик с Павлушей живут.

– Это кто такие – Акопчик и Павлуша?

– Тупость какая – два имени не запомнить! Как же ты языки учишь? Акопчик – папин секретарь, Павлуша – начальник охраны. Ты же с ними вместе завтракала!

– Вот как…

– Вот так! Наша семья занимает второй этаж. Ты теперь временный член семьи, так что мы сразу пойдем на второй.

Они поднялись на второй этаж. По обе стороны от лестничной площадки тянулся широкий коридор с двумя большими окнами по обоим концам.

– В той половине по левой стороне папина спальня, гардеробная и ванная комната. По правой – папин кабинет, его малая гостиная и кабинет Акопчика. Туда тебе лучше вообще не ходить: мой папа не любит, когда ему мешают отдыхать и работать. Здесь слева комнаты Жанны и ванная, которой она пользуется, а правая сторона – моя! Между прочим, Жанна не разрешает никому пользоваться ее ванной, а в мою ванную проход только через мою комнату. Но ты можешь мыться и пользоваться туалетом на первом этаже или на третьем.