Септимус огляделся, не поворачивая головы: в армии их научили такому фокусу, чтобы уловить предметы вне поля зрения.

Именно этого он и боялся: их окружало море желтых глаз.

– Черт, – пробормотал Септимус.

– Черт? – прошептал Нико. – Чертей не бывает! Я уж было решил – росомахи.

– Это и есть росомахи. Их тут десятки.

– Но ты же сказал «черт», – возмутился Нико.

– Замолчи, Нико! Я думаю. Можешь достать из моего рюкзака чары быстрой заморозки? – одними губами произнес Септимус. – Скорее…

– А ты без чар не научился делать быструю заморозку?

– Нет! Поторопись!

Нико попытался открыть рюкзак Септимуса, но у него так тряслись руки, что в темноте он даже не нашел застежку. Септимус злился сам на себя. Надо было держать чары наготове. Но он боялся ночного Леса не меньше, чем Нико, и от страха голова у него работала плохо.

– Никак не расстегну твою дурацкую сумку! – прошипел Нико, и в его голосе уже слышалась паника. – Ты не можешь пригвоздить их к месту, как лошадь?

– Интересно как? Выстроить в линеечку и каждую по очереди?

– А сразу всех нельзя?

– Нет!

Септимус обвел взглядом все пары желтых глаз. Они подбирались ближе и одновременно рассредоточивались. Излюбленный прием росомах – окружить жертву. Если они с Нико дотянут до последнего, то окажутся в середине круга.

– Бежим! – прошипел Септимус. – Живо!

Повторять дважды не пришлось. Септимус сиганул через деревья, и Нико не отставал. Они бежали, уворачиваясь от массивных стволов, перепрыгивали через упавшие ветки, поскальзывались на гладкой листве каждый раз, когда Септимус делал крутой зигзагообразный поворот. Но стоило Нико оглянуться, как он видел все те же желтые глаза, которые неустанно следовали за ними. Росомахи гнали жертву и одновременно нагуливали аппетит.

Неожиданно Септимус угодил ногой в крысиную нору и рухнул на землю.

– Вставай, Сеп! – задыхаясь, прошептал Нико, помогая ему подняться.

– Ой! Моя ступня!.. – простонал Септимус.

Нико был безжалостен.

– Давай, Сеп! Вперед, не останавливайся! За нами гонится стая росомах, если ты забыл.

Септимус заковылял дальше, но бежать уже не мог: нога подкашивалась. Он остановился возле дерева и снял рюкзак.

– Что ты делаешь? – спросил перепуганный Нико.

– Не паникуй, Ник. Я не пойду дальше. Ты беги. Постараюсь найти чары быстрой заморозки, пока меня не окружили.

– Не будь дураком! – огрызнулся Нико. – Я тебя здесь не оставлю!

– Оставишь! Я тебя догоню!

– Ну уж нет! Они же тебя съедят, глупый!

– Просто беги, Нико!

– Ни за что!

Пока они спорили, последняя росомаха замкнула круг. Мальчики оказались в ловушке. Нико и Септимус вжались в толстое шершавое дерево, а вокруг них медленно, исподволь начало сжиматься страшное кольцо. Ребята в ужасе смотрели на зверей, не в силах поверить, что все это происходит на самом деле. Всем в Замке хоть раз да снились кошмары вроде такого, но реальность оказалась гораздо страшнее снов. В этом была какая-то гипнотическая, завораживающая красота. Лес затаил дыхание, точно звери все, как по команде, замерли и наблюдали за этим представлением, которое дают сегодня один-единственный раз.

Нико разрушил этот морок. Он пнул ногой рюкзак. Пряжка отстегнулась, и все содержимое вывалилось на землю. Мальчики бросились лихорадочно перебирать походное снаряжение, отчаянно разыскивая чары.

– Сколько тут хлама! – прошипел Нико. – Как они хоть выглядят?

– Это не хлам. Она похожа на стеклянную сосульку.

– Но где она? Где, где, где же?

– У-у… Чую вонь.

В воздухе разнеслось смрадное дыхание росомах, в котором смешались запахи гнилого мяса и цинги: в Лесу у всех были проблемы с зубами. Содрогаясь от ужаса, Септимус и Нико подняли головы и оказались нос к носу с вожаком росомах – с тем, кто даст остальным хищникам сигнал к атаке.

Долгий, низкий рык поднялся из самого брюха вожака. И это был сигнал. Рой глаз вспыхнул, мышцы напряглись, слюна побежала. Зубная боль на минуту была забыта. Росомахи облизали свои морды и обнажили длинные, желтые, гнилые клыки.

Рык становился громче и громче, пока наконец вожак не запрокинул голову и не издал вой, от которого кровь стыла в жилах.

Стая бросилась вперед.

Дерево бросилось вперед.

И дерево успело первым.

Нико и Септимус взмыли вверх. Их схватили две длинные скрюченные ветки, которые все это время дожидались подходящего момента у них над головами. На конце веток было по пять маленьких, еще более проворных веточек, напоминающих пальцы на руке. Каждая такая рука железной хваткой держала по мальчику, как плетеная клетка. Стремительно подхватив братьев с земли, дерево медленно поднимало их выше и выше сквозь листья и ветки, в самую гущу кроны.

Септимус крепко зажмурился, когда их уволокло в холодный воздух, а Нико перепуганно таращился по сторонам. Мальчики всё поднимались и поднимались и были уже высоко над лающей стаей росомах. Нико глянул вниз на кольцо желтых глаз, окруживших дерево. Эти глаза смотрели немигающим взглядом, ведь перед ними был их сегодняшний ужин, очень хороший ужин. И его увели у них прямо из-под носа.

Дерево, как и все деревья, двигалось неспешно и решительно. Да и куда торопиться, если тебе еще жить много сотен лет? Куда торопиться, когда в тебе девяносто метров роста и ты король Леса? Прошла, наверное, целая вечность, и Септимус с Нико оказались на развилке у самой кроны дерева. Ветки медленно выпустили своих пленников и распрямились вверх, как будто планируя следующий шаг.

– Оно нас съест, Сеп? – дрожащим голосом прошептал Нико.

– Не знаю, – пробормотал Септимус, который все еще не открыл глаза. Он чувствовал, что находится очень высоко над землей, но не осмеливался посмотреть вниз.

– Но оно нас отпустило, Сеп. Может, надо смываться, пока есть шанс…

Септимус обреченно мотнул головой. Высота его парализовала: оставалось только прыгнуть на луну. Нико бросил взгляд в темень. Сквозь листья он видел круг росомах, которые смотрели голодными глазами, еще надеясь, что еда как-то возникнет из-под земли – или свалится с неба к ним на ужин. И вдруг Нико пришла мысль, что такое уже могло случаться с росомахами прежде. Когда-то в прошлом какую-то бедную жертву перехватило у стаи какое-нибудь плотоядное дерево, потом жертва вырвалась из его цепких лап и оказалась снова посреди стаи хищников. Нико представил, какая судьба постигла этого несчастного. И только тут понял: это же происходит с ними! Мальчик громко застонал.