В группах Холотропного Дыхания участники выполняют большую часть своей внутренней работы, не нуждаясь ни в какой внешней помощи, а с многими из ситуаций, требующих поддержки, могут справляться «сиделки», в том числе, не имеющие никакого предшествующего опыта Холотропного Дыхания. При определенной помощи со стороны опытных фасилитаторов, сиделки способны создавать для дышащих безопасную эмоциональную и физическую обстановку и не давать им мешать друг другу. При необходимости, они также напоминают им о поддержании более быстрого темпа дыхания, чем обычно, провожают их в туалет, предоставляют заботливый физический контакт, приносят им воду для питья, дают салфетки, накрывают их одеялом и обеспечивают какой-либо другой основной уход.

В то время, как в группах не составляет большой проблемы, если у некоторых участников переживания длятся дольше, чем обычно, это может создавать большие неудобства для терапевтов, имеющих строгое расписание. Невозможно предсказать продолжительность индивидуального сеанса; длительность сеансов варьирует, и фасилитаторам обязательно оставаться с дышащими, пока процесс не завершится. Поэтому индивидуальные сеансы работы с дыханием обычно назначают на конец рабочего дня, что естественно ограничивает число сеансов, которые специалист может предлагать в то или иное время.

Кроме того, у групповых сеансов Холотропного Дыхания имеются психологические преимущества, делающие работу более глубокой и эффективной, чем позволяют индивидуальные сеансы. Совместное переживание холотропного состояния сознания с несколькими другими людьми в большой комнате, воздействие мощной музыки в сочетании со звуками, издаваемыми другими участниками, порождает очень интенсивное поле опыта. Возникающая в результате этого атмосфера облегчает дышащим освобождение от их обычных психологических защит, и им бывает легче позволять своему бессознательному материалу выходить на поверхность и получать эмоциональное и физическое выражение. Еще одно значительное преимущество работы в группе – это возможность делиться с другими смущающим или частным опытом. В холотропных состояниях сознания люди часто сталкиваются с щепетильным материалом, который они считают этически или эстетически неприятным, как, например, буйные, сексуальные или богохульные образы, воспоминания инцеста или антиобщественные тенденции. Дышащим может быть трудно доверять подобные переживания другому человеку, и они обычно ожидают отрицательной реакции – морального осуждения, отвращения или неприятия.

Когда такие раскрытия случаются в частных сеансах и терапевты не реагируют на них критикой или осуждением, клиенты могут связывать терпимость терапевтов с их особой подготовкой, не дающей им реагировать так, как они действительно чувствуют, или с их многолетним клиническим опытом работы с ненормальными людьми, который сделал их невосприимчивыми к извращенным аспектам человеческой природы. В таких обстоятельствах явно некритичное и приемлющее поведение терапевтов легко может восприниматься как искусственная профессиональная позиция и потому может не приносить корректирующего опыта, который бы оно давало, если бы исходило от обычного члена человеческого общества.

По этой причине, огромное облегчение может приносить участие в группе обмена опытом, представляющей собой типичную выборку общего населения. Слушая рассказы других, мы обнаруживаем, что они тоже переживают эмоции, фантазии и тенденции, которые мы сами считаем заслуживающими осуждения, и совершают поступки, по нашему собственному мнению, делающие нас в высшей степени аморальными и низкими. Это приводит к крайне освобождающему осознанию того, что все это – неотъемлемые аспекты человеческой природы, что все мы «в одной лодке».

На самом деле, реакция группы на искреннее раскрытие материала из глубокого бессознательного чаще всего бывает прямо противоположной той, что человек ожидает. Как правило, другие предлагают понимание, сочувствие и теплую эмоциональную поддержку. Откровенное признание члена группы нередко побуждает их быть более доверчивыми и открытыми в том, что касается темных аспектов их собственной внутренней жизни. Групповая работа, использующая холотропные состояния сознания обычно ведет к установлению содержательных связей между членами группы и быстро порождает чувство общности. Антрополог Виктор Тернер посвятил свою профессиональную карьеру изучению ритуалов перехода туземных культур. По его мнению, совместное переживание необычных состояний сознания в ритуальном контексте ведет к развитию чувства общины (“communitas”) (Turner 1969a).

При правильных обстоятельствах Холотропное Дыхание можно использовать с психиатрическими пациентами, испытывающими серьезные эмоциональные и психосоматические проблемы. Однако большинству из них было бы трудно или невозможно участвовать в группах, для чего требуется способность поочередно выступать в ролях дышащих и сиделок и творчески участвовать в проработке опыта других. Такие пациенты нуждаются в пристальном внимании опытного терапевта или, в идеале, команды из мужчины и женщины на всем протяжении сеанса, а также особой обстановки, где возможен круглосуточный присмотр.

В последующих разделах мы будем сосредоточиваться на шагах и условиях, необходимых для безопасной и эффективной практики Холотропного Дыхания в контексте малых и больших вводных групп. Мы описываем, как создавать физическую обстановку и систему межличностной поддержки для этой работы, и как теоретически и практически готовить участников к сеансам. Специальный раздел этой главы посвящен физическим и эмоциональным противопоказаниям и описывает основные критерии отбора участников. Затем мы обсуждаем, как начинать и проводить сеанс Холотропного Дыхания, описываем спектр холотропных переживаний и объясняем роли фасилитаторов и сиделок. В последнем разделе этой главы обсуждается работа с мандалами и даются основные принципы проведения сеансов проработки.

Нахождение подходящего места для практических семинаров и тренингов по Холотропному Дыханию может требовать большого напряжения сил. Чтобы быть действенной и пробуждающей воспоминания, музыка, используемая в сеансах работы с дыханием, должна быть достаточно громкой, особенно в первой части и в кульминационный период сеансов. Вдобавок, многие фасилитаторы включают в свой репертуар шаманскую, этническую, ритуальную и духовную музыку – мелодии народов Африки, Индии, Тибета, Бали и австралийских аборигенов – которые для незнакомых с ними людей могут звучать странно, жутко или пугающе.

Например, во время нашего трехгодичного тренинга в Европе мы получали жалобы от группы швейцарских фермеров, которые были убеждены, что наша работа – «от дьявола». Позднее мы выяснили, что они слышали через открытые окна нашей комнаты для дыхания такую музыку, как кетджак (обезьянья песнь с острова Бали) и многоголосые песнопения тибетских монахов Гиото. Конференцию Международной Трансперсональной Ассоциации в Праге пикетировали христиане-фундаменталисты из-за того, что в ее программу входил шаманский Танец Оленя индейцев Уичоли из Центральной Мексики. В других случаях, сходные реакции вызывали записи суфийских зикров, песнопений туарегов, марокканской трансовой музыки, горлового пения эскимосов или барабанов из Бурунди.