chitay-knigi.com » Триллеры » Эскимо с Хоккайдо - Айзек Адамсон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 75
Перейти на страницу:

Вернувшись в отель, я снова полез в шкаф и вывернул все карманы в куртке, брюках и рубашках. Наконец я отыскал визитку в нагрудном кармане. Вытаскивая ее, я припомнил, как Ночной Портье оседал, привалившись к стенке, в таком же вот гостиничном номере.

Я выложил визитку на прикроватную тумбочку рядом с «Мощным аккордом Японии». Последние сомнения рассеялись: татуировка на плече угасшей рок-звезды — в точности такая же, как логотип на визитке умершего портье. Я снял трубку и набрал номер, обозначенный на карточке, тот самый, по которому я звонил с Хоккайдо всего сутки тому назад.

Занято.

С полчаса я просидел, нажимая на кнопку повторного звонка. Поняв, что мелодия сигнала «занято» врезалась мне в память до гробовой доски, я позвонил оператору и попросил список токийских телефонов на фамилию «Сольшаер». Пусто — ни одного номера, зарегистрированного на это имя. Разумеется, и на имя «Санта» — никого. Я повесил трубку, выключил свет и попытался уснуть.

Но мозг продолжал работать. Я все гадал, насколько близко знали друг друга Ёси и Ольга. Достаточно близко, раз Санта назвал Ёси ее «дружком», а Ольга назвала Ёси «ублюдком». И насчет Санты мне многое хотелось понять — в частности, как человек, сидящий на спидах, умудрился так разжиреть. Молчаливый спутник в синем тоже был закрытой книгой. А кто поджидал Ольгу в машине? Ответа не было, но кое-что я уже знал. Ёси умер от передозировки и, судя по трепыханию Санты, это далеко не конец истории. Возможно, только начало.

А значит, в руках у меня — новый сюжет.

А значит, я ночью не усну.

Я сдался и включил свет. Взял свой раритетный журнал о гитарах и попытался прочесть интервью Ёси. Интервьюер начал с легкого вопроса об аналоговых и цифровых эффектах, однако Ёси в ответ разразился бесконечной неудобоваримой тирадой насчет технологии и музыки будущего.

Три страницы подряд он с фанатизмом наркомана приводил вычисления, согласно которым все мыслимые комбинации нот и аккордов скоро исчерпаются, и тогда в музыке начнется стагнация, все искусство погрузится в мрачную эпоху явного каннибализма и скрытой регургитации. По мнению Ёси, эта эра уже началась. На следующих трех страницах он рассуждал о необходимости отказаться от существующих нынче мелодий, инструментов и даже нот, прорваться сквозь концепцию звука, разворачивающегося во времени, и обрести «акустические тона вневременной, пост-предельной контекстуальной чистоты».

Ничего себе философия из уст парня, чьим величайшим хитом был и остается «Счастливый уикэнд любви»! Когда читаешь такое, на ум приходят слова другого великого музыкального провидца: заткнись и лабай на гитаре![60]

Я перелистнул страницу наугад и с четверть часа пытался разобраться в инструкции, набитой техническим жаргоном. Национальная японская любовь к приборам и примочкам в сочетании со свойственным гитаристам технофетишизмом чрезвычайно запутывала обзоры новой аппаратуры. В конце концов я сумел отличить робо-вибрафон от электронного смычка, но даже в страшном сне не сумел бы себе представить, какой звук издает фазовращатель, проходя через параметрический эквалайзер с отключаемой средней частотой и двухканальным избирательным 10-децибельным фильтром.

С тяжким вздохом я уронил журнал на пол. Какое-то время поглазел в потолок, еще немного подумал об Ольге, потом — о Саре, там, в Кливленде. Взгляд скользнул к зеркалу на противоположной стене. С кровати я не мог поймать свое отражение. В зеркале притихшая комната казалась пустой.

7

Рано поутру я проснулся, с наслаждением принял душ и уселся в кресло составлять план на день. Начать я решил с Гиндзы, наведаться там в офис корпорации «Сэппуку». Дальше я не загадывал. Как говорит учитель дзэн Догэн: «Копай пруд, не дожидаясь полной луны. Закончишь пруд — луна сама выйдет». Вот и я вышел из отеля и зашагал на вокзал, не дожидаясь луны.

Погода неустойчивая. Бестолковый ветерок то раскачает верхушки деревьев, то стихнет. Только начнешь подмерзать, глянь, а ветра уже нет — а потом снова дует, но теперь из-за другого угла.

Я и квартала пройти не успел, как возле меня притормозило такси цвета лайма и мандарина. Распахнулась задняя дверь.

— Господин Чака?

Девушка в длинном сером пальто сидела на заднем сиденье, благопристойно сложив на коленях кукольные ручки. Темные глаза на миг сверкнули с круглого лица, но она тут же потупила взор. Губы раздвинулись, и она заговорила:

— Простите, если вас не очень затруднит, не могли бы вы уделить мне немного времени.

Ветер уносил слова прочь. На меня она больше не глядела.

— Мы знакомы? — уточнил я.

— Нет, не знакомы. Думаю, будет проще, если мы… Садитесь, пожалуйста. Мне очень неудобно беспокоить вас, но нам надо поговорить.

Ветер растрепал ее волосы, они упали на лицо. Я пытался угадать ее настроение по жестам и позе, но они толком ничего не объясняли: девушка сидела спокойно, но не скованно, тихо, но отнюдь не принуждая себя молчать.

Мне припомнился рассказ из старинной «Гэккан содай» о знаменитом мастере кэндзюцу. Наставник гулял в саду с учениками, и один из учеников размечтался, как врасплох нападет на учителя. Внезапно учитель резко выпрямился, оглядел учеников, поднялся и проверил, нет ли кого за кустами, а потом озабоченно удалился к себе. Позднее этот ученик спросил, что смутило учителя, и учитель сказал: он почувствовал, что кто-то собрался подстеречь его в саду. Ученик в изумлении признался: мол, он и есть тайный злоумышленник. Учитель рассмеялся и успокоился.

Что-то в этом роде я почувствовал, стоя на тротуаре, но распознать смутную угрозу не смог. Да и рассказ, вполне вероятно, — апокриф, и к тому же я — не мастер кэндзюцу. Разумеется, меня предупреждали не садиться в машину к незнакомцам, однако утренняя давка в токийском метро гораздо опаснее для жизни. «Сэппуку» подождет, решил я и сел в такси.

Милю за милей мы ехали молча. Девушка не давала при мне указаний водителю, но он, похоже, и так знал, куда ехать. Я пока что исподтишка поглядывал на свою спутницу, а она смотрела в окно так сосредоточенно, словно вела учет: сколько менеджеров, пробегавших мимо нас по тротуару, несут кейс в левой руке, а сколько — в правой.

Роскошной эту девушку не назовешь, но она была вполне привлекательна. Мягкие черты лица, фигура слегка расплылась. Должно быть, два-три раза в неделю по двадцать минут бегает трусцой и вознаграждает себя за подвиг мороженым и шоколадкой. Верит в наследственность и любит порассуждать о своем метаболизме. Наверное, получила приличное образование, и работа у нее приличная, и сама она — вполне приличная девушка. Очень даже приличная. С какой стати ей вздумалось прокатиться на такси с иностранным журналистом?

1 ... 17 18 19 20 21 22 23 24 25 ... 75
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 25 символов.
Комментариев еще нет. Будьте первым.
Правообладателям Политика конфиденциальности