– Теди, лицо ты немецко-гобленской национальности, учи русский. Устроишься, дай о себе каким-нибудь образом знать, может быть, и встретимся, – сказал Андрей.

Теди широко осклабился и легонько ткнул Андрея кулаком в бок. Потом он развернулся, вошел в воду, дошел до дрезины и устроился на сидении рядом со вторым стахановцем.

– Пока, Теди, – негромко крикнул я.

– До свидания, – по-русски отозвался Теди.

Телефон на прикроватной тумбочке завибрировал и зашелся режущим уши звуком сирены из компьютерной игры «Aliens vs Predator». Я резко сел на край кровати, снял с предохранителя выхваченный из-под подушки пистолет и включил ночник. Глянул на часы – четыре часа ночи.

– Твою мать! – невольно вырвалось у меня.

Вынул из телефона батарею. Телефон заткнулся, но сигнал сирены продолжал звучать у меня в голове. Я надеялся, что никогда его не услышу, хотя и сам выбрал именно этот сигнал. Выбрал потому, что он ассоциируется у меня с основным рефреном игры: «Беги, беги, беги»!

Всё правильно, надо бежать! Сигнал сирены означает, что ближайшие базовые станции сотовой связи запросили координаты моего телефона. Обычный сотовый телефон молча бы отдал свои координаты, мой же «истерический» специально перепрошит на такой случай.

Интересно, кто меня «отпозиционировал», «Чужие» из местных налоговых и правоохранительных органов или «Хищники» из моей бывшей конторы? А может быть, координаты моего телефона запросили случайно, по ошибке? Хотя, это вряд ли, и телефон прав – сначала надо бежать, а уж потом спрашивать: «Хто це такi»?!

Так, что мы имеем? Точность позиционирования сотового телефона здесь, в Черногории, порядка пятидесяти-ста метров, а это, учитывая невысокую плотность застройки частного сектора, с точностью до дома. Значит, в ближайшее время «Им» станет известно имя нового владельца коттеджа грека-киприота Костаса Пападопулоса. А ещё через какое-то время «Они» узнают, что такой гражданин Евросоюза в Черногорию не въезжал и вообще никогда не покидал остров Кипр, а следовательно, никакого коттеджа купить он не мог. Тогда спрашивается, кто такой этот фальшивый Пападопулос и каково происхождение его денег?

Так, а что у нас по времени? Из центра в любой конец курортного городка Сутоморе – на машине полчаса, а с учетом знания местных дорог и того меньше. Но, ничего, мне хватит и пяти – шести минут, чтобы собраться и покинуть коттедж.

Ровно через пять минут, оставив кипрский паспорт в коттедже, опрыскав ботинки «АнтиДогом», подхватив спортивную сумку и включив сигнализацию, я вышел из коттеджа.

Четыре утра – «воровской час», на улицах ни души. «Кепсько». Я двинулся пешеходными дорожками вдоль виноградников вниз по склону горы к прогулочной набережной. Там жизнь не затихает ни на минуту. Когда с восходом солнца последние гуляки покидают кафе и бары, новые отдыхающие начинают заполнять променад и пляж. Там мне будет легче затеряться.

Перейдя пешеходный мостик через ручей, я оглянулся. За мной никто не гнался. Похоже, я вовремя выскочил, «Эти» не успели ещё оцепить район.

Кстати, кто они такие – «Эти» и как «Они» вышли на мой телефон? Так, этот телефон я купил для связи с одним единственным человеком, моим другом Андреем, бывшим сталкером по кличке Бритва. Правда, я ещё пару раз заказывал по этому телефону пиццу. Но я не думаю, что продавец пиццы «хакнул» контроллер базовых станций, для того, чтобы заполучить мои координаты в четыре часа ночи. Значит, у Андрея неприятности, или, по крайней мере, его телефон попал в чужие руки.

Послышался звук приближающегося вертолёта.

– Твою мать! – снова вырвалось у меня. Этот звук я особенно не люблю!

Если вертолёт оборудован тепловизором, то я буду в ночи у него как на ладони. Ни виноградники, ни фруктовые деревья меня не прикроют. Я кинулся обратно к мостику, спрыгнул на берег ручья и заховался под мостом.

Вертолет пролетел мимо и, как мне показалось, не в сторону моего коттеджа. Может меня засекли и сейчас вертолет заходит на новый круг? Я прислушался, звук вертолёта удалялся. Воя сирен полицейских машин, несущихся к мостку, или лая служебных собак я тоже не слышал. В предрассветной тишине были слышны только трели сверчков и голоса ночных птиц. А между тем, прошло уже двадцать пять минут после того, как прозвучала сирена. Я взобрался на мост. Может, я зря запаниковал, может быть, на меня вовсе никто и не охотится, а «позиционирование» телефона и вертолёт в ночи в этом районе – цепь случайностей?

В ответ на мои сомнения я услышал звук взрыва. Я оглянулся, как раз по направлению моего коттеджа в небо рванул столб пламени. Сработала сигнализация, кто-то попытался сунуться в мой коттедж. С неба ударил луч прожектора, над пожарищем стал кружить вертолёт. Нет у меня больше коттеджа! А что делать, не мог же я «Им» оставить свои отпечатки пальцев?

Впрочем, это не у меня теперь нет коттеджа, а у Андрея. Это он три недели тому назад звонил мне и просил купить ему на подставное лицо домик в этом курортном уголке. Говорил же ему, купи лучше, как я, квартиру в столице в многоэтажке – народу много, но никто никого толком не знает. Нет, подавай ему коттедж с виноградником, море, пляж и сисястых курортниц! Эротоман хренов, любитель тёплой чачи и потных женщин!

Нет, выбор места жительства – решительно ни при чём. У Андрея неприятности, крупные неприятности. Покинуть нашу контору не так-то просто. Полгода тому назад, после того, как я «трагически погиб» в Зоне, я по литовскому паспорту перебрался в столицу Черногории Подгорицу. Андрей остался. Ему надо было уладить свои дела – организовать «гибель» куратора курьерской службы Зоны намного сложней, чем обычного курьера.

Что же могло случиться? Еще неделю назад всё было нормалёк. Я отзвонился Андрею, сказал, что все готово. Он ответил, мол, у него тоже всё на мази, жди через пару недель. И на тебе! Похоже, «Хищники» из службы собственной безопасности нашей конторы получили распечатку звонков с личного телефона Андрея, вычислили мой номер и положение его с точностью до города, прибыли в Сутоморе, сговорились или купили местные правоохранительные органы и попытались меня захватить. Вот только вопрос, кого они хотели захватить, конкретно меня или владельца коттеджа и телефона, Костаса Пападопулоса?

Если Пападопулоса, то его фоторобот или даже фотографии с камер наблюдения ближайших магазинчиков и коттеджей у «Них» будет уже через пару часов. В это время суток мне из города незамеченным не выскользнуть. Ничего, вон она уже, набережная. Нырну в какой-нибудь бар, перекантуюсь там до девяти часов, а когда откроются парикмахерские – избавлюсь от бороды и усов, сменю причёску.

А вот если у «Них» моя фотография, то выбраться из города мне будет довольно сложно – все вокзалы и все выезды из города будут перекрыты. Но ничего, что-нибудь придумаем.

Вышел на набережную, стали попадаться компании, фланирующие из бара в бар, подвыпивших отдыхающих. Начинает светать. Глянул на часы – пять часов утра. Пристроившись в хвост одной из шумных компаний, незаметно и беспрепятственно прошел в бар.