им познана до конца. Несмотря на то, что это принципиально не соответствует реальной действительности. Но ему так хочется думать, ему так приятнее и комфортнее. А то, что постоянная и неизменная комфортность, чаще всего, как правило, является признаком инфантильности и несостоятельности, многие предпочитают не только не знать, но даже и не подозревать. Не допускать в свое сознание даже на самый короткий миг. Это, так сказать, не гуманно по отношению к самому себе. Какие там сомнения и колебания? Все же просто и ясно, как полдень. Конечно, может быть, где-то и существуют сложные явления, многогранные и многослойные. Но они где-то далеко, их нет в моей конкретной жизни, а потому зачем мне об этом напрягать мозги? Да, в моей жизни были проблемы и неприятности, так это же неблагоприятное стечение обстоятельств, да и явные происки моих недоброжелателей. А я сам сделал все, как нужно. И уже не моя вина в том, что что-то получилось не так, как хотелось. Логика «железная». Универсальная и весьма распространенная, удобная и комфортная. Но обрекающая человека на пожизненное невежество в плане истинной мудрости и одухотворенности, зрелости и гармонии личности.

Мысли представителя стандартного менталитета. Если я в чем-то прав, то должен об этом всем (и особенно своему оппоненту) сообщить. Четко и однозначно, чтобы ни у кого не было даже самых символических сомнений в истинности моей правоты. И для этого категоричность и максимализм, вполне подходящие вещи. Как и прямолинейность. Раз я прав по сути, то прав и по форме. А то, что форма моих мыслей имеет некоторые «шероховатости», так это дело десятое. В конце концов, я не обязан входить в особенные психологические тонкости в любом споре с любым собеседником. Какая еще изящность мысли и чувства? Зачем? Если, особенно, ситуация конкретна и однозначна. Конечно, моему оппоненту не может понравиться то, что он не прав, а прав именно я. Так что из этого? Не вступать в дискуссию никогда и ни с кем? Или не высказывать своей принципиальной позиции?

То, что кроме всего прочего, существует такое понятие, как психологическая аккуратность и бережность, добросовестность, право другого человека на ошибку и заблуждение, относительность человеческого знания в плане приближения к абсолютной истине — все это и еще многое другое остается вне поля зрения такого «аналитика».

Чем меньшим числом параметров и критериев руководствуется человек в восприятии той или иной конкретной ситуации, тем яснее и проще она представляется ему. Соответственно возникает и иллюзия относительно простоты решения задач этой ситуации. А все погрешности реализации задуманного списываются на неожиданности и случайности, на факторы, которые никак не зависят от самого человека. И то, что человек сам смоделировал неудачную ситуацию не только тем, что он делал, а еще и тем, как он это делал — это остается для него, да и для большинства окружающих, тайной за семью печатями.

Разумный человек так устроен, что в сорок лет он видит многие свои ошибки и заблуждения, которые у него были в двадцать лет. А в семьдесят лет есть возможность принципиально более бесстрастно оценить то, что делал в сорок лет. И это нормально и правильно. Но вот стереотипно мыслящий человек, как правило, не обременяет себя особенной самокритичностью. В связи, с чем наступает на одни и те же грабли не два раза, а всю свою жизнь. Постепенно все больше и больше озлобляясь и черствея душой. Невольно включаясь в процесс психологической и духовной деградации. В ряде случаев, весьма интенсивной и необратимой. То, что от его иллюзий и заблуждений могут страдать многие другие люди, в том числе, достаточно неглупые и неплохие — об этом никому думать не хочется. Ибо, это способно лишить человека его безмятежности и чрезмерной расслабленности, как интеллектуального, так и психологического плана (о духовном речь вообще не идет, ибо, это абстрактная плоскость восприятия для большинства людей). Главное — это хорошо мне самому. Корректность — это признак интеллигентности.

Очерствение и ожесточение

Каждый человек, сталкиваясь со многими моментами суровой прозы жизни, вольно или невольно вырабатывает в себе определенные компенсаторные свойства личности. У кого-то возникает защитное очерствение и ожесточение души. Чтобы она не так болезненно реагировала на отрицательные явления жизни и не создавала интенсивных и продолжительных переживаний, ведущих к различного рода невротическим или депрессивным состояниям. Не говоря уже о более серьезных психических нарушениях и заболеваниях.

Проблематичность данной ситуации состоит в том, что такой путь является для большинства людей наиболее понятным и удобоваримым, легким и доступным, не требующим существенных усилий ума и души. И в том, что в значительной степени очерствение и ожесточение может происходить на подсознательном уровне. Иначе говоря, почти полностью без сознательного контроля человека. Ни в количественном, ни в качественном плане.

Драматичность ситуации, по большому счету, в том, что однажды запущенный процесс во внутреннем мире человека, имея отрицательную психологическую суть (да и духовную тоже) может постепенно набрать все большие и большие обороты, захватывая новые и новые участки личности. Создавая во внутреннем (это первоначально только во внутреннем) мире массу моментов деструктивного и дисгармоничного характера. И запуская процесс психологической и духовной деградации. Иногда очень злокачественный. И часто совершенно необратимый.

Интеллигент старается, как правило, в средней степени контролировать этот процесс. Но это касается только истинных интеллигентов, которых среди формальных очень небольшое число.

Очерствение души проявляется в усилении равнодушия конкретного человека к страданиям других людей. Первоначально в их круг входят преимущественно посторонние люди. Из дальнего круга общения. Потом он расширяется до среднего круга (коллеги, приятели, соседи). Постепенно переходя и на ближний круг — родственники, семья, друзья. И если первоначально человек хотя бы отчасти отдает себе отчет в том, что происходит. То в последующем качество этого отсчета очень снижается. Человек привыкает быть равнодушным к бедам других людей. Это становится своего рода его вторым «я». И уже способно действовать помимо его воли и желания. В отдельных случаях, даже вопреки им.

Ожесточение заключается в том, что человек становится все более жестоким и регулярно творит зло. В начале бесцельное, а потом и исходя из своих корыстных интересов. Он может ради одного процента своих личных интересов пожертвовать ста процентами интересов другого человека. А потом и группы людей. Жестокость может доходить до откровенной злобности и агрессивности. Переходить в отдельных случаях в склонность к изощренным интригам и авантюрам, психологическим манипуляциям и прочим дрянным моментам жизни. В зависимости от уровня интеллекта, изощренности психологии личности, степени деструктивности и дисгармоничности